Памятуя об успешном визите в монастырь, сразу сунулась в эту местную церквуху, но двери были закрыты. На улицах тем временем начали появляться первые местные жители. От одной болтливой старушки я, представившись приезжей, выяснила, что передо мной Честерский кафедральный собор, никаких монастырей в округе нет, а кроме этой храмины, на набережной есть еще старая церковь. Пришлось переться к реке с лаконичным названием «Ди».
Ближе к окраине домики были стали привычно красно-кирпичными, а улочки расширились. На другой берег неожиданно широкой речки вел стальной ажурный мостик, показавшийся мне подозрительно знакомым. Оставив за спиной церковь, я перешла на другой берег, взобралась на небольшой холм и обернулась.
Снег к этому времени поредел, и мне открылась панорама на город. Очень знакомая, надо сказать, панорама с поправкой на снег. В прошлый раз я была тут в расцвет осени в легком пальтишке.
В этом мире жил Ник.
Уже через десять минут я стояла у ворот хозяйства, где в прошлый раз отпрашивала его у хозяйки, но там мне сообщили, что: «этот гаденыш ушел работать на фабрику».
Петля замкнулась. Благодаря еще одному кэбмену приехала в тот же район, откуда начала свой путь, обошла три завода и только в последнем глава цеха сообразил о ком идет речь и привел ко мне Ника.
Его глаза надо было видеть.
– Ты?!
Заплатила мастеру обещанный соверен. Он до последнего не верил в свое счастье, зажал золотую монету в кулаке и убежал так стремительно, как будто опасался, что я передумаю и потребую ее обратно.
Ник выглядел плохо. Чумазый, исхудавший, в какой-то грязной рубахе. На ногах вообще катастрофа, а не обувь. На улице, между прочим, конкретный минус. Видно, работа на фабрике в этом мире мало чем отличалась от каторжной. Зачем было менять более-менее сытую жизнь в фермерском хозяйстве вот на это – совершенно непонятно.
– Пойдем. Собери ценные вещи, если они у тебя есть и уходим. В этот мир ты больше не вернешься.
– Погоди… ты уверена? – Ник растерянно обернулся на цех.
– Я нашла тот мир, где ты обучался и теперь работаю в той самой школе. Поверь, в Тресте в любом случае будет лучше, чем здесь.
– Но меня ты как нашла? Я же чувствовал, что тот путь порвался, – он настолько был ошарашен моим появлением, что никак не мог уловить главного.
– Ты не поверишь… чистая случайность. Тебе очень повезло. Просто невероятно. Давай не будем испытывать судьбу еще раз. Пойдем сейчас. Я вообще не верила, что смогу тебя найти, думала, ты давно уже смотался в какой-нибудь мир получше. Чего ты здесь застрял-то?
– От добра, добра не ищут, – пожал он плечами.
– Ищут. Особенно от такого. И находят.
Вещей у него не оказалось. Брать с собой грязное тряпье и запасные разношенные ботинки я запретила. Привела его к месту моего появления, выдала ему империал, проследила чтобы он нырнул в отражение в кружке, а то мало ли, еще решит потратить это золото в своем дурацком Честере, и тут же вылила воду на пол. Нику было велено стоять на площади и ждать меня. От Треста до базарной площади всего пять минут хода.
Конечно, я коварная мерзкая женщина. Меня не столько волновала судьба этого паренька – хотя я была ему благодарна за то, что подарил мне мечту, рассказав о мире Треста – сколько то, что он может быть мне полезен. Во-первых, он жил в том городе, где могли быть следы Красной Королевы и всяко лучше меня мог сориентироваться, где их искать. Во-вторых, я наконец нашла себе первого сотрудника. Глава абсолютно точно не откажет мне с учетом первого пункта.
Утром умытого и кое-как наспех переодетого Ника я представила Казимиру.
– Разведка наскоком пока результатов не дала. Придется долго рыться в местных архивах, обыскивать церкви и музеи и так далее. Работы на неделю, как минимум. Зато нашла Ника. Это мой старый знакомый, научивший меня первым правилам ныряния, за что я ему благодарна. Он проходил обучение в Тресте, но пока не зарегистрирован. Думаю, он может помочь мне в поисках, так как провел в мире Тианы уже месяца два-три. Надеюсь, вы не против зачислить его в мой отдел. Всем выдвинутым вами условиям он соответствует: более-менее обученный ныряльщик с улицы, который обладает нужной нам информацией.
Велела Нику молчать до того момента, пока глава не согласится, но он меня не послушал:
– Я слышал про какую-то Королеву в красном, которая проезжала через город.
У Казимира аж очки вспотели. Мигом подмахнул приказ о зачислении Ника в мой отдел, постановке его на полное довольствие и выделении ему казенной квартиры в общежитии Треста.
Пока мы ходили по кабинетам, собирая печати и заводя ему карточки учета в столовой, гардеробной и прочих крайне необходимых агенту подразделениях, мой первый подчиненный молчал, пребывая в благоговейном трепете. Еще бы – наше здание хоть кого в шок введет. Тут даже коридоры не уступали какому-нибудь Версалю. На выходе он все-таки не выдержал и спросил про размер зарплаты. С математикой у него было туго, так что цифра в местных талерах ему мало что говорила. Пришлось прикинуть покупательскую способность и перевести это в привычные ему соверены. После этого у парня случился настоящий шок:
– Это что же… получается полугодовой заработок на фабрике за один день работы?
Молча улыбалась, глядя как у него от гордости за себя плечи распрямляются.
– Пойдем, оденем тебя, пугало ты мое. Второй раз тебя в Трест в таком виде не пустят.
Пока Ника обрабатывали в парикмахерской, укрощая его отросшую шевелюру, я вышла на улицу и неожиданно столкнулась с Анастасией. Новости, сплетни и слухи по Тресту распространялись не хуже, чем по офисной башне в Москва-Сити, так что о том, что в моем отделе появился первый сотрудник, уже знали все. Мирра, по словам подруги, сегодня была непривычно бледна, а за мелкую промашку чуть не съела бедную Таю живьем.
– Вот этот – твой? – Наста заглянула в салон красоты сквозь витрину, – что-то он уж больно молод…
– Ну какой есть. Других пока не выдали. Пойдем, провожу тебя. Его ранее чем через час не выпустят. Расскажи мне как там у вас дела…
Мы мило болтали, когда через пару кварталов, проходя мимо узкого переулка, Анастасия схватила меня за руку и отдернула в сторону:
– Тихо, не светись. Там ренегаты.
– Кто?
– Боже, тебя еще всему учить надо. Ренегаты. Бунтари, не подчиняющиеся Тресту и воюющие с мраком.
– Я слышала о каких-то повстанцах, но думала это все сказки. Мрака же все боятся.
– Эти никого не боятся. Полные… каким ты там меня термином удивила из твоего мира… во… отморозки. У них вообще все мозги отшиблены, почти как у тех, кто на чертовой пыли сидит. Погоди… идея есть. Бегаешь хорошо?
Она уверенно пошла в сторону базара, где купила у явно знакомого торговца какого-то милого пушистого зверька с красно-черной шерстью. Несла она его аккуратно, нежно почесывая лобик и непрерывно сюсюкая. Ближе к переулку, в котором скрывались непонятные мне пока ренегаты, прикрыла любопытную мордочку полой куртки.
