– Ну так это всем в Тресте известно…
Том хотел что-то сказать, но передумал, закрыл рот и просто кивнул.
– То есть вам так сказали.
– Так, подруга. Ты что, всерьез намылилась уйти к этим уродам?
– Нет. Просто предпочитаю смотреть своими глазами, а не чужими.
– Об утюг надо обязательно обжечься самой, а не послушать взрослых, что он горячий?
– Именно. Потому что взрослые тоже ошибаются. Да и потом, рановато ты себя в старушки записала, подруга. А теперь давай, колись, что там у тебя сегодня стряслось.
Наста покосилась на Тома, но все-таки рассказала.
– Есть у нас такая традиция с Казимиром: раз в год, в день моего появления в Тресте, мы встречаемся и обсуждаем итоги года.
– Он был чем-то недоволен? У тебя же полно успешных операций только за последний месяц.
– Я в принципе его раздражаю. Фактом существования. Правда ведь?
Том рассеянно кивнул.
– Да что с тобой такое? – наконец странное состояние юноши заметила и Наста.
– Простите, я сегодня… сам не свой, – Том очень мило покраснел.
– Ты еще с утра был странным, а сейчас еще унылей. Что случилось? – я не собиралась его так просто отпускать.
Он не собирался отвечать, но встретился глазами с Анастасией. Молчаливая дуэль продолжалась пару секунд, и, понятно, парень сдался.
– Сегодня день неприятных открытий, – вздохнул Том, снял очки и нервно протер их салфеткой. Без них он выглядел куда симпатичнее, – с утра я разбирал папки на столе Казимира и из них выпал листок. Случайно прилип к обложке и поэтому глава его не заметил, иначе бы обязательно спрятал.
– Ну не томи, что там? – спросила я.
– Приказ о твоем назначении в Трест.
– Ну и что тут такого?
– Ты не поняла. Не его приказ, а ему. Он выполнял чужое распоряжение.
По-моему, я даже рот открыла от удивления.
– И кто же может приказывать первому человеку в государстве?
Том посмотрел мне в глаза. Слово грянуло как гром.
– Мрак.
– Ты хочешь сказать, что черные приказали Казимиру зачислить меня в Трест?
– Что? – произнес кто-то за моей спиной.
Я обернулась и увидела Ника.
– Простите, заметил вас, хотел поздороваться и невольно услышал последнюю фразу, – сказал он по-английски, – не уверен, что понял правильно, ведь мой чешский еще плох.
– Ты же знаешь, что подслушивать – это страшный грех, за которым дальше только сюсюканье по углам и превращение из мужика в бабу-сплетницу? – иронично спросила я.
Ник покраснел.
– Побежишь к главе рассказывать обо всем, что услышал? Он же теперь тебе напрямую распоряжения отдает, – решила добить его.
Он вспыхнул как помидор, взмахнул руками и подавился воздухом. Когда дар речи наконец вернулся в его голову, Ник начал выстреливать короткие фразы, подкрепляя каждую взмахом руки:
– Как ты могла? Подумать такое! Ты для меня все! Ты спасла меня. Привела сюда. Казимир для меня ничего не значит! Если скажешь устроить революцию против него – я первый побегу за оружием, – он упрямо тряхнул своей модной челкой.
Ох уж эта подростковая непосредственность. Еще не дай бог тайно влюблен в меня.
– Не кричи, дурак. Садись. Четыре головы лучше, чем три, – я пододвинула ему стул и все-таки спросила Тома, – ну так, рассказывай дальше. Кем конкретно подписан приказ?
– Лордом Совереном. Генералом мрака. В бумаге сказано про какие-то подробности в приложении, но его я не нашел. Наверное, оно уже в твоем досье.
– В досье?
– Ну да. У Казимира есть папка на каждого. Он хранит их в сейфе.
– Хотела бы я взглянуть… – протянула я.
Том вздохнул, засунул руку в карман пиджака и положил на стол ключ.
– Что это? – спросила Наста.
– Ключ. От сейфа. Сделал сегодня.
– Ну ты даешь! – восхитился Ник. Том недовольно поморщился.
– Зачем? – уточнила я, глядя ему в глаза.
– Затем, что я тоже хочу кое-что посмотреть. Говорю же, день неприятных открытий. Приказ о тебе еще не самое интересное. Сегодня краем глаза видел один документ, который мне очень не понравился. Я не готов сейчас никого обвинять, потому что не уверен. Возможно, мне показалось.
– Ты предлагаешь взломать сейф? – удивилась я.
Это был какой-то новый и не знакомый мне Том. От правильного мальчика-паиньки такого никак не ждала.
– Я ничего не предлагаю. Ты сама сказала, что хотела бы взглянуть на досье. Такая возможность будет только завтра. Его спальня находится по соседству с кабинетом, так что даже ночью без его ведома сейф не откроешь. Он услышит. Завтра вечером Казимир идет в оперу и его точно не будет с восьми до десяти или даже до одиннадцати. В девять у охраны ужин. По правилам они должны ходить в столовую по очереди, но, когда главы нет, они плюют на инструкции и едят все вместе. В это время в Тресте чужих все равно нет, кабинет заперт и под сигнализацией, которую отключить могу только я и Казимир. Если мы хотим незамеченными подойти к сейфу, то это можно сделать только с девяти до десяти. Я в любом случае сделаю это, но искать еще и твое досье у меня времени не будет. Если ты хочешь на него взглянуть, то должна пойти со мной.
– В прошлый раз, когда я что-то взламывала в Тресте, понадеявшись на тебя, то попалась и огребла кучу неприятностей.
– Если бы Наста тогда слушала меня, а не самовольничала, то все было бы иначе, – вздохнул он и посмотрел на Анастасию.
Она поджала губы и демонстративно уставилась в окно.
У Ника горели глаза. Он явно уже был готов брать кабинет штурмом. Том продолжил тихим и ровным голосом:
– У меня ошибок не бывает. В общем так… если ты со мной, то сиди завтра около восьми в библиотеке. Как только он уедет, я зайду за тобой. Точно угадать, когда охрана пойдет в столовую, невозможно, так что придется дежурить на их пути и бежать к кабинету, как только они пройдут мимо. Тогда у нас будет минут тридцать с гарантией.
– Том… это очень круто. Спасибо. Лишь бы все получилось.
– А мне кажется это глупость. Ради простого любопытства так рисковать, – заявила Наста.
– Это не любопытство, – хором сказали мы с Томом, отчего он тут же смутился.
Я продолжила:
– Вокруг меня слишком много странностей. Простите, не могу сейчас все рассказать. Но то, что взять меня на работу приказал мрак, это такая вишенка на торте, которую просто не могу проигнорировать. В моем досье либо найдется объяснение всему, что вокруг меня происходит, либо…
