Щелчок.
Как же все хорошо начиналось.
Мы уже неделю жили в палатке в лагере свободных, а до сих пор так и не поняли, чем же именно они занимаются. Все были заняты, да вот только чем? Некоторые группами уходили на какие-то задания, но нас на них не приглашали. Такое ощущение, что про нас с Миррой просто забыли.
Влад обратил на меня внимание только единожды. Я вышла из палатки и наткнулась на троицу смутно знакомых лиц. Пока вспоминала, где же видела этих парней, один из них схватил меня за плечо отволок в сторону и прижал спиной к дереву.
– Ну что, теперь не так смешно, рыжая стерва? – спросил он сквозь зубы.
И я вспомнила. Это ему в руки Анастасия швырнула вонючего зверька. Мы все-таки встретились.
Его дружки радостно ухмылялись, обступая меня по бокам.
– Почему же? – ласково улыбнулась, чем изрядно его озадачила, – обхохочешься.
Два коротких движения, шаг в сторону и он, пытаясь спасти свою руку от перелома упал на колени и врезался носом в ствол. Одного из его друзей ударила каблуком по своду стопы и тут же повернулась ко второму. Тот испуганно отшатнулся, споткнулся о подставленную Миррой ногу и шлепнулся на спину. Подруга услышала наш разговор и тут же выскочила из палатки.
– Атт-ставить! – гаркнул кто-то над ухом.
Драки в лагере были запрещены. Очень строго. Братья и сестры не должны враждовать. Хуже была только кража у своих.
Всех нас привели в палатку к лидеру, но мне даже говорить почти ничего не пришлось. Этот остолоп с разбитым носом сам выпалил, что видел меня прежде, а сейчас хотел просто припугнуть в отместку, а я, сволочь такая, на них напала. Шуток не понимаю. Влад быстро уловил самое важное.
– Ну ка поподробнее… где вы встречались до этого с работником Треста?
Легенду на эту тему ребята придумать не догадались и начали врать кто во что горазд, противореча друг другу.
Он посмотрел на меня.
– Возле базара. В переулке прятались, – коротко ответила я, так как не видела причин их покрывать.
– Обыскать их палатку, – коротко приказал лидер.
Парни побледнели. Оказалось, было от чего. Пакет чертовой пыли принесли через минут пять. Они его даже особенно и не прятали.
– Вы больше не одни из нас. Нам не нужны ни те, кто разрушает свой мозг, ни тем более те, кто подсаживает на эту дрянь братьев. Вы изгнаны, – бросил Влад, сверкнул на меня глазами и вышел.
Щелчок.
Еще удар. Теперь боль пронзает ногу.
Мозг пытается спастись в следующем воспоминании.
– Влада! Влада! – кричала толпа.
Он медленно вышел из-за спин стоящих на подмостках людей. Улыбнулся и поднял руку.
На поляне сразу же повисла тишина.
Влад говорил громко – так, что было слышно даже дальним рядам. Каждое слово произносил отчетливо и с таким напором в голосе, словно звуками хотел физически разрушить невидимую преграду перед собой.
«Соратники, друзья, братья и сестры!
Когда мы начинали нашу борьбу, никто не верил в успех. Над нами смеялись и издевались. Потом нам угрожали. Теперь враги боятся нас, а освобожденные миры встречают как богов. Потому что мы несем свет свободы!
Свободы от страха!
Там, куда приходим мы, тьма отступает. Оковы мрака спадают, и люди могут начать жить своей жизнью.
Наша дело правое, а значит, мы сильнее!
Мы все с вами – армия света, потому что противостоим тьме. Черным, несущим с собой страх, злобу, казни и пытки.
Когда-то первые из нас освободились от страха и поняли, что наша миссия – подарить это прекрасное чувство – ощущение независимости – всем мирам.
Залогом успеха является наша воля, стремление к победе и уверенность в правильности нашего общего дела.
Закройте глаза.
Вообразите мир абсолютной свободы, где нет места страху и угнетению. Где все люди – братья, точно так же, как мы с вами друг для друга. Почувствуйте радость от того, что вы будете жить в этом мире.
Теперь откройте глаза, но сохраните это чувство внутри. Пусть оно придает вам сил в борьбе.
Нам осталось совсем немного.
Скоро мы окончательно сокрушим тьму, злобу и страх. Мраку не будет места ни в одном из миров!
Вперед. К нашей победе!» – он вскинул сжатый кулак вверх.
Толпа взревела и ответила тем же жестом.
Я тоже кричала. Он определенно умел вести за собой. Даже я сейчас ликовала вместе со всеми. Мрак будет повержен, растоптан и уничтожен. Ныряльщики больше не будут дрожать от страха при виде черных доспехов!
Но затем я представила себе мертвого Марко и замолчала.
Или еще хуже. Пленного Марко, стоящего на коленях вот на этих подмостках, и Влада, который издевается над лидером побежденной стороны.
Буду ли я тогда радоваться?
Настроение испортилось. Повернулась и пошла с поляны прочь.
Щелчок.
Я решила во всем разобраться. Два дня обрабатывала Дану, и наконец она согласилась взять меня на задание, хоть Влад и запретил пока задействовать новеньких. Пришлось напрячь все способности, полученные в офисе: нашла болезненную точку и долго напирала на ее свободу принимать решение. Он же лидер, а не командир. Влад беспокоится о нас, потому что не знает, что мы готовы. Она же видит, что я опытный агент и точно не буду обузой, поэтому вправе решить сама брать меня или нет.
Лесть и игра на струнах самостоятельности быстро подействовали на неокрепший детский мозг и уже на следующий день я нырнула вместе с ее группой.
Появились мы возле небольшого озерца, ограниченного высокими песчаными холмами, хотя с первого взгляда было понятно, что мы не в пустыне. Влажный песок и крутые склоны отнюдь походили не на пологие волны дюн Сахары. Место напомнило мне заброшенный песчаный карьер.
– Нам наверх вон на тот холм, по нему метров триста на северо-запад, там спускаемся к следующему водоему и ныряем по якорю, – Дана махнула рукой в нужном направлении.
Якоря у меня нет – на группу их выдали ровно десять, а я же нелегалка, так что нырять должна, держась за ее руку.
Группа шла быстро и сосредоточенно, а я отстала, потому что озиралась по сторонам. Мне хотелось понять, куда мы попали и, главное, зачем.
Ужасно унылое место. Непонятно от чего, но здесь в воздухе было разлито гнетущее ощущение безысходности, хотя вроде никаких причин для него не было. Ни ржавых останков цивилизации, как в чернобыльской зоне, ни гоняющего мусор ветра. Одни желто-серые холмы да несколько высохших и выбеленных пескоструйкой деревьев.
– Не отставай, – крикнули мне, но я проигнорировала. Будем считать, что не слышала.
