Пока отец-настоятель молился, я тревожно поглядывал на ученика, который тоже теперь хмурил брови и явно старательно вспоминал последние два месяца своей жизни.
– Мне не кажется, что я что-то успел забыть, мастер Рэйш, – шепотом сообщил он, заметив мой интерес. – Но, наверное, так и бывает: люди забывают какие-то вещи и не способны вспомнить даже тот факт, что из памяти что-то пропало.
Я молча кивнул.
Да, похоже, так и случилось с теми, кто успел попасть в поле зрения городской стражи. Интересно, отец Гон сможет добыть ответы у своего бога? И не пора ли мне начать задавать вопросы одной вездесущей Леди, пока я вообще не забыл, кому служу.
Неожиданно по моему затылку прошелся прохладный ветерок.
– Тебе не нужно этого опасаться, Артур, – едва слышно прошелестела Смерть. – Обо мне ты уже не забудешь. Ты мой.
Я напрягся.
– То есть темных магов и жрецов это не коснется?
– Коснется. Но гораздо позже, чем всех остальных.
Час от часу не легче.
– На границе миров магия слабеет, Артур, таков закон, – на всякий случай добавила Леди в белом, ласково поворошив мои седые лохмы. – Поэтому чем ближе граница, тем сложнее на вас воздействовать. И наоборот – чем вы от нее дальше, тем проще вас зацепить. В любом из миров.
– Значит, это все-таки магия? – тихонько спросил старательно прислушивающийся к разговору Роберт.
Из-за моей спины вынырнула изящная женская рука и бережно погладила зажмурившегося от неожиданности мальчика по седой голове.
– Можно и так сказать, Роберт Лернан Искадо. Однако это не ваша магия, не человеческая. Поэтому и воздействует она на всех одинаково.
– Даже на нежить?!
– Увы.
– Подожди! Подскажи, что это за магия?! Чья она?! И где мне искать источник?! – быстро спросил я, когда рука исчезла, и холодок на моем затылке почти перестал ощущаться.
– Не знаю, – уже откуда-то издалека шепнула леди Смерть. – Моя власть сильна только рядом с границей. Не отходи от нее далеко, Артур, иначе однажды можешь и не вернуться.
– Только этого не хватало, – тихо ругнулся я, когда богиня исчезла. – Если эта магия действует на оба мира, то в реальности нам тоже небезопасно. Роберт, тебе придется быть вдвойне осторожнее с теми, кого ты призываешь во Тьме.
– Я уже понял, учитель. Те, кто обитает на нижних слоях, могут меня и не узнать.
– Именно. А еще нам с тобой придется как можно чаще пересекать границу. Для гарантии, что из нашей памяти не испарится самое важное.
Наконец, отец Гон закончил молитву и, поднявшись с колен, обернулся. Выражение лица у него при этом было крайне встревоженное, а в глазах клубилась первородная Тьма, при виде которой я внутренне подобрался.
– Ты бы прав, Артур, в мире происходит нечто очень неприятное.
Да я уж догадался!
– И необъяснимое, – сумрачно добавил жрец. – В последние дни я много времени провожу на нижнем слое, и, как оказалось, это небезопасно. Я знаю, что именно хотел сказать тебе при встрече: Фол ниспослал мне еще одно видение. И только что об этом напомнил.
– Это что-то плохое?
– Не катастрофичное, – слегка успокоил меня святой отец. – По крайней мере, не сейчас. Но я видел Тьму, в которой волнами расходятся нити какого-то заклинания. И свет, который гаснет по мере того, как нас покидают самые дорогие и ценные воспоминания.
Я поджал губы.
– Фол дал вам хотя бы примерное расположение источника этих волн?
– Они повсюду, Артур, – качнул головой жрец. – Хотя пока они не выходят за пределы Алтира. Но Фол дал понять, что как только это произойдет, остановить эту магию нам будет не под силу.
Глава 9
– Замечательно, – пробормотал я, выйдя из храма на нижний уровень. – Просто нет слов. Роберт, ты теперь не отходишь от меня ни на шаг. Надо будет ограничить наших коллег в перемещениях вдали от границы и сказать Мэлу… проклятье! Мэл!
Он же по большей части пребывает именно на нижнем слое!
Я прыжком вынырнул на верхний слой, одновременно отправив брату тревожный сигнал. Пережил несколько неприятных мгновений, размышляя о том, что во Тьме может вновь потеряться лишившийся воспоминаний Палач. И с невероятным облегчением выдохнул, когда поводок натянулся, а из темноты проступил рослый, стремительно теряющий невидимость силуэт.
– Звал?
– У нас проблема, брат! – выдохнул я, торопливо обшаривая лицо Палача глазами. Но потом вспомнил, что с некоторых пор он – это в некотором роде часть меня самого, и слегка успокоился.
Если мы не утратим связь, то обо мне Мэл наверняка не забудет. Но так глубоко во Тьму не стоит уходить даже ему, иначе к уже имеющимся трудностям у нас добавится новая.
– Нет, – напряженно отозвался брат, когда поворошил мои тревожные мысли. – О тебе я помню. Да и привязку душ просто так разорвать не получится. Но кое в чем ты не ошибся – пока ты меня не позвал, я… скажем так, какое-то время пребывал в недоумении относительно своего нахождения в центре столицы и не мог вспомнить, зачем именно ты меня туда отправил.
– Значит, далеко больше не уходи, – отрывисто бросил я, крепко держа мальчишку за руку. – Отец Гон сказал, что ЭТО набирает силу. Так что, скорее всего, ситуация будет усугубляться и коснется абсолютно всех, кто живет в Алтире.
– Надо предупредить папу, – внезапно побледнел Роберт. – Вдруг он тоже обо мне забудет?!
Я решительно подхватил его на руки и усадил на спину Мэла.
– Сначала найдем его, потом навестим наших и Корна. Только по верхнему слою. Ал!
Вокруг нас троих тут же заклубилась серебристая жижа.
– Надеюсь, хотя бы ты ничего забывать не начал?
– «Я не живой, – молча соткалось на земле. – Но и не мертвый. Отец Гон считает, что на меня это воздействовать не должно».
– Присмотри за ним, – попросил я, набрасывая броню. – Если увидишь, что он опять становится рассеянным, напоминай. Оставляй следы. Спрашивай, уточняй. Если надо, пиши записки на видном месте.
– «Понял. Прослежу», – отозвался алтарь, скрывая нас троих от постороннего взора.
– Жаль, что мы за всеми остальными не можем так проследить, – тихо уронил Мэл.
Я только вздохнул и открыл прямую тропу.
Ал не железный. Он, конечно, был создан богом, но на всю столицу его точно не хватит, поэтому нужно как можно быстрее предупредить тех, кто сможет обезопасить город.
Лорд Аарон Искадо спустился в холл сразу, как только слуги передали, что внизу его дожидается сын. При виде меня его светлость насторожился, но вопросов задавать не стал – сперва предложил пройти в кабинет. Затем терпеливо меня выслушал. Озабоченно свел брови к переносице. А когда я намекнул на болезнь его жены, заметно побледнел.
