– Что же именно в них не так?
– Если сопоставить время, в течение которого происходили убийства на Сенной, Седьмой и Сорок второй улицах… ну ты помнишь – умруны и прочая нечисть, которая атаковала нас в самый неподходящий момент… а до этого – уничтожение моргулов по двум другим адресам… то даже с учетом способности перемещаться прямыми тропами получается, что ты уже в то время действовал не один. Проще говоря, у тебя был помощник, который тоже умеет быстро перемещаться во Тьме. И который достаточно ловок, чтобы без проблем укокошить несколько моргулов за раз, о чем есть свидетельства не только моих людей, но и жрецов.
Я насторожился еще больше.
– Вас интересует что-то конкретное?
– Твой учитель в свое время занимался изучением искусственных сущностей и, судя по некоторым данным, научился ими управлять. Эта информация есть в архивах, – тихо сказал шеф, не сводя с меня пристального взгляда. – В твоем доме живет несколько духов с уникальными свойствами. Он оборудован артефактами, позволяющими ослаблять границы между мирами. Ты встречался с одной искусственной сущностью в Верле, имел доступ к разработкам учителя и не так давно доказал, что стал достойным его преемником в полном смысле этого слова. Более того, присутствие как минимум одного духа с весьма похожими свойствами… в тот день, в храме, когда ты убил Лотия… не вызывает у меня никаких сомнений. Поэтому я не могу не спросить: кто твой новый служитель, Рэйш?
Вот прицепился… а ведь как аккуратно я обошел эту тему в отчетах! И как деликатно участие брата прикрыл наш общий благодетель отец Гон! О том, что у меня появился новый служитель, Корн, разумеется, сообразил. Что-то даже успел заметить, пока Роберт на пару с Мэлом воевали с Палачами. Но об этой части наших злоключений Фол запретил ему распространяться, поэтому в рапорте данные сведения фигурировать не могли. Свои личные подозрения Корн тоже не стал бы излагать в официальном отчете. Но тогда получается, что неточности во времени были замечены кем-то еще. Причем не сразу. Не после того, как столицу всколыхнуло ошеломляющее известие о возрождении темного пантеона, и не после того, как эта благая весть была подтверждена целой серией божественных знамений.
Само собой, когда алтари во всех храмах страны внезапно ожили, начальству какое-то время было не до нестыковок в моем рассказе. Но как только все улеглось, кто-то начал разбираться в случившемся. И разбирался долго, упорно, до последнего словечка сверяя показания участников тех сражений. Целых полгода копал. И, как говорится, накопал… на мою голову.
– Рэйш? – напряженно повторил Корн, когда я откровенно задумался над ситуацией. Спецы в Управлении дворцовой стражи умели работать не хуже наших. И раз уж до шефа успела дойти кое-какая информация, то это значит, что вскоре в руки Аарона Искадо, его старшего брата и, вероятнее всего, короля попадет потенциально опасная для меня информация. – Рэйш, скажи, что я ошибся в выводах, и что твой новый служитель – не Палач!
Я спокойно посмотрел на встревоженное начальство.
– Моего служителя зовут Мэл. И к убийствам в столице он непричастен.
– Рэйш, не играй со мной. Кто он? – недобро прищурился шеф. – Откуда ты его взял?
– Когда-то Мэл был человеком, – так же спокойно отозвался я. – Но ему не повезло – вместо перерождения его душа попала на темную сторону. Все, что его составляло, было утрачено. Да и время, проведенное во Тьме, Мэл до сих пор воспринимает… скажем так, с отклонениями.
– Это нормально?
– Такое часто бывает – когда смерть неестественна, духи теряют ориентацию, забывают себя и порой не способны понять, год они провели на темной стороне, или все сто. Я нашел Мэла в Алтире. Вернее, это он меня отыскал и самостоятельно принял решение служить. Если помните, алторийские законы дают людям право выбора. Даже в том случае, если это мертвые люди. Поэтому я не стал его прогонять.
– Что в тебе было такого, что незнакомый дух вдруг решил пойти в услужение? – снова насторожился шеф.
– Мэл посчитал, что я его спас. Я в этом не уверен, но ему, наверное, виднее.
– В каком смысле спас?
– Его личность была практически стерта, когда мы впервые встретились, – не стал лукавить я. – Мне удалось остановить процесс ее распада, но даже с моей помощью многое из своей новой жизни Мэл вспоминает с трудом. Тем не менее когда-то он был солдатом на службе его величества. Причем хорошим солдатом. Темная сторона добавила ему проворства, умений и физических сил, поэтому мне показалось, что его навыки могут быть полезными.
Корн нахмурился.
– Почему я не смог его увидеть? Тогда, в храме? Да и потом ты никому его не показывал.
– Вы в курсе, что духи чаще всего сохраняют ту внешность, которая была у них в момент гибели? – вместо ответа поинтересовался я. – Так вот, как я уже говорил, Мэлу не повезло: умирал он скверно. Поэтому дефекты внешности у него настолько выраженные, что даже подготовленного человека это способно выбить из равновесия. Мэлу это доставляло неудобства, поэтому Ал избавил его от необходимости демонстрировать свой внешний вид посторонним.
– И все? – отчего-то усомнился в моих словах Корн.
Я пожал плечами.
– Да.
– Почему он способен пользоваться темными тропами?
– Потому что за столько лет, проведенных во Тьме, даже духи чему-нибудь да учатся. И чем больше проходит времени, тем сильнее они становятся. Это правило касается даже нежити. Особенно высшей. А Мэл провел на темной стороне гораздо больше лет, чем может вспомнить.
– Каким образом он к тебе привязан? Ты провел обряд на крови?
Я с укором посмотрел на Корна.
– Как вам не стыдно, шеф? Изначально Мэл зависел от перстня. Но поскольку некоторое время назад он начал потихоньку вспоминать прошлое, и это всерьез поколебало его душевное равновесие, то мне пришлось провести обряд привязки душ. Так что по наследству, если вы об этом хотели спросить, он ни к кому не перейдет и перестанет существовать в тот самый миг, когда меня не станет.
– То есть, это действительно не Палач? – упрямо продолжал гнуть свою линию Корн.
– Палача я убил в Верле. Еще год назад. А его тело по совету мастера Нииро сжег. У вас же есть амулет правды. Достаньте его, если моего слова вам недостаточно. Или, может, вам лучше пепла в баночке привезти?
– У меня тут полтора десятка амулетов лежит, включая те, о которых ты даже не слышал, – буркнул шеф, отведя глаза. Однако за артефактом все-таки не полез. – Ладно, я тебя понял.
Я кивнул.
– И предупредил. Спасибо.
– Но пепел все равно привези, на всякий случай, – проворчал Корн, явственно успокоившись. – И будь готов к тому, что какой-нибудь крючкотвор из Ордена все-таки потребует доказательств. А также к тому, что далеко не во всех вопросах жрецы смогут тебя прикрыть. Тем более что ты теперь отвечаешь не только за себя.
