– Что, братик, страшно тебе? – словно поймал его мысли младший брат. – Ну, все верно… меня многие боятся. А не хочешь узнать, как я стал таким, а?
– Не сомневаюсь, что даже в случае отрицательного ответа ты все равно мне об этом расскажешь, – пробормотал Валерий.
Игорь захохотал, откинув назад голову, и Зотов почему-то завороженно смотрел на его шею и двигающийся кадык и ловил себя на желании вскочить и сжать руки на горле брата. Он не мог объяснить себе это желание, но чувствовал, что так будет правильно.
– Ты дурь из головы выкинь, братик, – отсмеявшись, сказал Игорь. – Я тебя насквозь вижу, не успеешь ты ничего. Я умею голыми руками убивать, имей это в виду. И терять мне, поверь, нечего, а на зону я не пойду ни при каком раскладе. Чтоб по другую сторону колючки оказаться – ну нет уж… Давай так. Ты позвонишь своей бабе модной, она сделает все, что от нее требуют, и разбегаемся. Я уеду, как собирался, а ты живи, как жил.
– Анна комбинат не отдаст, не надейся.
– Мне комбинат не нужен. Мне нужны деньги, которые мне заказчик пообещал за то, чтобы она бумаги подмахнула. А кто он, что он – я не знаю.
– Не дури мне мозги, Игорь. Твой заказчик – председатель совета директоров «АлмазЗолотоИнка», ты ведь не можешь этого не знать.
– Даже если так? Мне все равно, кто платит деньги, я выполняю заказ – и все.
– А вот эта мишура с Согласием – что это?
– Это? – снова захохотал Игорь. – Маленький побочный бизнес, с него в общем-то началось. Я, знаешь ли, братец, удачную бабу себе выбрал. Янка кого хочешь обработать может, на том и поднялись. А чушь эта вся с экологией и культом – ну а как иначе в наше время разводить доверчивых лохов? Янка по моему заказу обрабатывает тех, у кого есть бабки, хаты хорошие… деньги на счета в Австрию уходили. Но ты-то понимаешь, что каждый раз хочется все больше, да? Ты вон тоже, смотрю, акций комбината хапнул, не отказался, и жену бывшего друга в койку уложил – надеялся ведь, что ее доля тоже тебе будет принадлежать?
Валерий поморщился – у него никогда не было подобных мыслей. Анну он любил и хотел прожить с ней всю жизнь, а то, что у нее есть деньги – ну так что ж, обвинять ее теперь в этом? Нет ведь…
– Как они вышли на тебя, Игорь?
– Обычно. Как все. Нужен был человек, способный доходчиво объяснить владелице, что себе дешевле будет уступить. Правда, в этот раз оказалось сложнее, чем до этого. Очень, братик, упертая баба у тебя, как справляешься-то?
– Со мной она не упирается, мне ж от нее ничего не нужно, кроме нее самой, – угрюмо бросил Валерий, осторожно меняя положение – затекли ноги и спина. – Знаешь, что я только сейчас понял? Она умеет быть рядом, но при этом не заслонять собой весь остальной мир. Мало кто из женщин на такое способен.
– Ну, раз тебе так удобнее, будем считать, что оно так и есть, – ухмыльнулся Игорь. – А я вот никак не мог подобраться. И тут такая удача… заместитель мэрши вашей наколочку дал на дочку своей начальницы и ее фонд. Ну, девчонку мои люди прихватили, а с ней заодно – подружку. Прямо повезло, не поверишь – обычно-то мои идиоты свидетелей не оставляют, а тут как кто под руку толкнул, они обеих девок в машину – и сюда. Мэрскую дочку Янка быстро обработала, а потом решила и со второй поболтать – так, для развлечения. И выяснилось, что девка эта – сестра твоей Аньки, прикинь, как повезло? И все бы хорошо, да вот Янка решила, что умнее меня. Беда с бабами… решила со мной поиграть, обработала девку, та вообще теперь ни тяти, ни мамы не узнает. А Янка, дура, думает, что я это не просек. – Он снова рассмеялся, довольный, видимо, тем, что оказался сообразительнее своей подельницы. – Я пока вид делаю, что схавал. Но это пока… На самом деле пробил я эту девчонку и по своим каналам и фотку добыл – никакая она не Майя, как себя называет, а Царькова Дарина Андреевна, младшая сестра Анны Андреевны Мецлер. Янка за это еще рассчитается… – Тонкие ноздри чуть расширились, придав лицу Игоря хищное выражение. – Я баб с детства ненавижу, не приходилось бы по нужде дел иметь – близко не подходил бы… суки…
– Потому и на женскую зону работать пошел?
– Потому, – согласно кивнул Игорь. – В каждой тамошней зэчке мать видел.
– За что ты ее так ненавидишь, Игорь? Ну, пила беспросветно – так полстраны таких…
Игорь вдруг схватил табуретку и резко ударил ею о стену над головой Валерия.
Табуретка разлетелась, одна из ножек ударила Зотова по плечу, а Игорь, отбросив ту, что осталась у него в руках, рявкнул:
– За что, спрашиваешь?! Значит, было за что! Это из-за нее я такой! Она все знала, все! И никогда не заступалась!
Валерий похолодел.
– Игорь…
– Что?! Ну что?! – развернувшись к нему, проорал брат. – Она же все знала! А я не мог сопротивляться, слабый был! И боялся! Боялся, что вообще убьют, если вякну! И она никогда… никогда не заступалась, даже если была не совсем невменяемая! – Он вдруг ссутулился, опустился на корточки и закрыл руками голову. – Почему ты не забрал меня, Валерка? Ну почему хоть ты-то, а? Ведь ты брат мне!
Валерий бессильно опустил голову:
– Что я мог, Игорь? Я сам по чердакам сперва ошивался…
– Вместе бы ошивались! Вместе – брат за брата!
– Игорь… ну теперь-то что об этом? Так сложилось…
– Да – удачно для тебя сложилось! А для меня, братик, так, что не приведи бог! Но ничего… – Игорь поднял голову, взъерошил волосы и вдруг снова стал прежним – хищным, опасным и жестоким, а не похожим на испуганного подростка, как пять минут назад. – Ничего, ничего… я свое тоже теперь получу. Уеду и забуду все, вообще все – и всех тоже. Перестану делать для других грязную работу, куплю яхту и буду на ней в океан ходить. Бабу найду – нормальную, чтоб в рот мне смотрела…
– А Яна как же?
– Кто?! Яна?! Ну ты даешь, братик! Кто же с собой прицепом тащит бабу, которая уже однажды сделала попытку кинуть? Нет, это я без нее…
– А если она тебя сдаст? Ну, в полицию, например, кинется?
Игорь захохотал так, что у Валерия заложило уши:
– Она?! В полицию?! Она лучше вон в реку местную сиганет, чем туда. Документы у нее левые, братик. Не Яна она никакая. Тебе, так и быть, скажу. – И что-то в его тоне Валерию совершенно не понравилось, было что-то такое, от чего по спине побежали мурашки. – Настоящая Яна Грязнова похоронена на кладбище под Иркутском, там, где зона, на которой я работал. Только лежит она в могиле под именем Кристины Задойной, понятно? Ну а настоящая Кристина – та, что выдает себя за Прозревшую. Вот так.
«И я не сомневаюсь, что улеглась на кладбище неизвестная мне то ли Яна, то ли Кристина не без твоей помощи, братик ты мой младший, – подумал Валерий, закрывая глаза. – И, судя по всему, меня ты тоже уже прописал мысленно на тот свет, потому что такие вещи не рассказывают никому, даже родному брату. А свидетелей ты, как я понял, не оставляешь – Строкина же повесил, хоть он тебе и обещал помощь. И Владлена от аппаратов тоже ты отключил, и девчонке-медсестре шею свернул – сказал ведь, что голыми руками убить можешь. Да, плохо дело… и надеяться мне особенно не на кого – если только Сагитов шум поднимет, когда не вернусь. И Анна ведь даже не знает, куда я поехал… да и не до моего исчезновения ей сейчас – похороны же».
