— То есть, — сделал свой вывод герцог, — их нельзя лишить трона?
— Без одобрения богини — нет, — согласился ректор. — И наши предки, а нынче и я отказываемся от трона просто формально. Даже если бы у короля не родился позднее Алекс, нам, Риверсам, на трон не попасть, пока нас не простит богиня.
— А она простит? — заинтересовался герцог собственной родовой историей.
— Простит и магия вернётся к Риверсам в тот момент, когда на супружеском ложе соединятся два искренне любящих мага.
— И за всё это время никто не женился в нашем роду по любви? — не поверил герцог.
— Получается так, — пожал плечами ректор. — Всегда с чье-то стороны был расчёт и выгода. А потом это семейное предание забылось и Риверсы уже перестали ждать магию. Сейчас только Марвин постоянно приходит в нашу библиотеку и изучает магические обряды. Надеется, — усмехнулся ректор.
— Но вы с матушкой, насколько я знаю…, — неуверенно начал Итон.
— А наша матушка совсем не маг, — напомнил ректор. — У неё есть сильный дар травницы и это позволило ей когда-то открыть свою школу зельеваров, постепенно к ней присоединились слабые бытовые маги и теперь её школа — лучшая школа бытовой магии и зельеварения в королевстве, — с гордостью закончил ректор.
— Понятно, — машинально ответил герцог, успевая со скоростью пущенного арбалетного болта, оценивать полученную информацию, сортируя, сопоставляя известные факты и выстраивая их в новую линию.
И первым делом в его памяти вспыхнул момент его собственного брачного обряда и яркий столб белого света из-под рук невесты. «Дар богини! Магия! — озарила сознание герцога догадка. — А я отказался! Выслал девчонку в поместье, не консуммировал брак. Но ведь мы и не любили друг друга?!» — снова дошло до него.
Герцог полностью ушёл в себя, обдумывая информацию, и отец не мешал ему, наблюдая за сыном молча и терпеливо. Их разговор только начался, и им обоим предстояло узнать много нового.
— Я не понял отец, — наконец, очнулся герцог. — Почему наказаны были Риверсы, а не Рюгены?
— Это просто, — пояснил ректор. — Никто не любит неуважения к себе, и боги тоже. Предвечная наказала нас за драку в храме, неуважение к своему земному дому и к своим жрецам.
— Но Рюгены виноваты больше: девушку брали насильно! Или нет?
— Ну, не цепями приковывали и не тащили на аркане. Просто поставили её семью в такие условия, что отказать было нельзя. Да и кому отказывать?! Королю?! Таких смельчаков не найдётся. Так что о прямом насилии со стороны Рюгенов речи не шло, обычный договорной брак. И обряд уже начался. Остановить его нельзя. Наш предок просто ударом кулака отшвырнул предка Рюгенов. Тот схватился за шпагу, но в прямой стычке проиграл и упал раненый шпагой. У алтаря встал наш прапрадед и брак совершился. Они с девушкой были знакомы давно и планировали пожениться. Поскольку ни жених, ни невеста не лгали о своих чувствах, богиня связала их брачной татуировкой, но рассердилась и наказала. Однако и Рюгены не остались без наказания: с '1 ого момента у них не было ни одного брака по любви. Только договорные. Что хотели, то и получили. Но ты же пришёл ко мне не за историей. Рассказывай, что случилось, сын, а нашу родословную можешь прочесть дома в библиотеке, — усмехнулся ректор.
— Да, — согласился Итон. — Мне нужен совет и взгляд со стороны. Кажется, я что-то упускаю, — он помолчал и начал рассказ. — С момента женитьбы на мою жену было совершено два серьёзных покушения. Одно прямо на обряде: её попытались отравить магическим ядом. Но Мариенна выжила. Второе вскоре за первым, когда я отправил её к Марвину. На них напали в пути, но отряд Райли сумел отбиться, да и сама Мариенна не дала себя в обиду. Исполнителей мы задержали, но они все находятся под ментальным блоком и рассказать ничего не могут, без ущерба для жизни. И ещё, расследуя нападение на жену, я столкнулся с заговором первого советника против короны. Сам он сейчас арестован и находится в тюрьме, но, оказывается, его дочь тоже причастна к покушениям. И у неё тоже стоит блок. Мне неизвестен у нас менталист такого уровня, работающий против короны. Но, может быть, ты знаешь равного по силе?
— Вот в чём дело…, — протянул медленно ректор и ненадолго замолчал, но вскоре поднял на сына глаза и ответил: — Есть такой менталист: сильный, намного сильнее всех известных мне, умный и, насколько мне известно, много лет работавший на департамент безопасности. Много лет она преподавала у нас в академии, однако, уже несколько лет, как оставила работу, уехала из столицы и живёт где-то в провинции. Леди Зои Стенли, — и ректор улыбнулся краешком губ: он прекрасно помнил, какими были отношения его сына и декана ментального факультета. — Могу дать тебе рекомендательное письмо к леди. Не знаю, согласится ли она помочь, но принять тебя — примет.
— Не надо, отец. Судьба свела нас с деканом снова и, кажется, теперь мы разобрались с моим прошлым.
— Отлично, сын. Тогда, что ещё тебя волнует?
— Рюгены! — не задумываясь, ответил герцог. — Маги живут долго, но король выглядит уж слишком старым. А ведь вы с ним почти ровесники. Конечно, ему триста сорок и, я знаю, что после трёхсот возраст проявляется и у магов, которые до этого момента выглядят в одной поре, начиная с пятидесяти — семидесяти лет. Но такое старение, как у дяди, всё же ненормально! Аннабель же, наоборот, уж слишком молода. Даже наша матушка-травница начинает выглядеть на свой возраст. А она на пятьдесят лет моложе королевы. Уж не пользуется ли Аннабель запрещёнными тёмными обрядами? Как к этому подступиться? Как призвать к ответу некроманта, который почти прижился во дворце?
— Кроме леди Зои с некромантом тебе не поможет никто, — сочувственно ответил ректор. — Только её магия может остановить его. Её, да ещё магия эмпата, то есть магия менталистов, которые смогут повлиять на сознание и эмоции некроманта. Но сильных эмпатов у нас давно уже не было, сын. Так что, только леди Зои. В последнее время я во дворце бываю очень редко, но знаю, что Эдвард практически отошёл от управления. Он доверил первому советнику все важные сферы жизни королевства и вначале они с сестрой вроде бы занимались делами, но затем всё стихло. И если советник арестован, то всеми делами королевства теперь заправляет Аннабель? — вопросительно взглянул ректор на сына.
— Именно! Это меня и волнует, — подтвердил герцог. — И я, боюсь, что даже с доказательствами леди Зои, король не пойдёт против жены. По крайней мере, в том состоянии, в котором он сейчас находится. Нет, он по-прежнему работает в кабинете, и даже проводит аудиенции и совещания. Но Эвард быстро устаёт и теряет интерес к разговору. Часто просто недослушивает доклады и обрывает разговор, уходя на отдых.
— Вот что, сын, надеюсь, тебе не пришла в голову мысль заменить Эдварда собой? Смотри, боги не любят, когда им противоречат!
— Собой — нет, отец. А заменить его Алексом было бы очень удобно, — спокойно ответил Итон.
— Хорошо. Мы поможем тебе, чем сможем. Академия всегда была самостоятельной единицей в рамках государства. Законы королевства здесь не действуют. Только законы академии, но, если они не противоречат заповедям Предвечной.