Размышления Аннабель, которые она гоняла и гоняла по кругу уже несчётное количество раз, были прерваны появлением запыхавшейся Сони и невозмутимого некроманта.
— Почему я должна ждать вас и беспокоиться? — нервно воскликнула королева.
— Назначенное время — четыре часа ночи — ещё не подошло, — спокойно парировал некромант.
Соня промолчала, судорожно сжимая кулачки. Её почему-то настиг страх, и не просто страх, а ужас. Хотя ничего же страшного не должно было произойти? Королева всего лишь обещала усилить Сонину магию, чтобы Соня могла поступить в академию в столице и могла видеть Марвина, а, может, и жить с ним в одном доме. У Риверсов в столице есть огромный особняк, почти замок, Соня прекрасно помнит, хотя была там последний раз в детстве. А за эту магию Соня всего лишь должна была пересказывать королеве все разговоры, происходящие в семье Риверсов. И вот сейчас до Сони начало доходить, что тут никто не собирается дарить ей магию. Тут будет происходить что-то совсем другое. И не с ней, а с королевой. А зачем тогда здесь она, Соня?
Девушка испуганно уставилась на контуры пентаграммы, начерченной прямо на полу гостиной и ей стало дурно. Голова закружилась, и она тяжело осела на пол.
— Так даже лучше, — заметила королева, покосившись на несчастную. — Заноси её за линии, а я устроюсь сама, — скомандовала Аннабель.
Уж она-то никак не могла показать своё страх и свои колебания некроманту. Тот молча согласно кивнул и, подхватив девушку, перенёс её в пентаграмму. Королева вошла следом и аккуратно устроилась рядом с девушкой. Магистр начал проверку и последние приготовления перед ритуалом. Ему не о чем было волноваться: он обезопасил своё будущее насколько можно. Если ритуал удастся и душа королевы займёт другое тело, он обездвижит его на несколько часов, чтобы иметь возможность выехать из страны, сменив документы, внешность и прикрыв ауру.
Если переход не получится, а душа королевы покинет родное тело, то он просто отправит её на перерождение, развеет, как призрака, а девчонку оставит разбираться с проблемами мёртвой королевы. Что душа может и не выйти из тела королевы, некромант даже не думал. Не было ещё такого случая в некромагии. А что придётся развеять душу ни в чём неповинной девушки, даже не переживал. Одной душой больше, одной меньше, какая разница. Нечего было этой дурочке попадаться на пути королевы. Так что магистр был относительно спокоен.
— Ну, начнём, пожалуй, — пробормотал он себе поднос и первые звуки древнего ритуала раздались в тишине гостиной.
Некромант работал спокойно, сосредоточенно, записывая происходящее на кристалл, чтобы иметь свой аргумент в возможном противостоянии с королевой. Королева, кстати, выпив успокоительного пополам со снотворным, мирно засыпала, не в силах бороться с действием зелья. Вот и ладненько. Магистр мазнул кровью Сони губы королевы, а кровью королевы губы Сони. Теперь душа, покинувшая тело будет стремиться вернуться на запах родной крови. Рот и дыхание — вот путь выхода и прихода души. Магистр их сейчас намеренно поменял. Он продолжил речитативное чтение заклинания, взмахивая время от времени руками и выпуская при этом небольшие импульсы некромагии, помогая душам покинуть тела.
Первой откликнулась и покинула своё обиталище душа девицы. Она испуганно взмыла вверх, но задев собой некромантский купол, застыла на его границе. Некромант удовлетворённо кивнул. Купол — обязательное условие при ритуале, чтобы душа не убежала далеко и не сорвала этим процесс.
Затем вышла и душа королевы, которая начала сразу метаться и искать место. Эта душа ХОТЕЛА жить, не хотела уходить и прямо рвалась получить новый сосуд.
Небольшой выброс некромагии, и она плавно поплыла к телу девушки. Ещё несколько трудных для некромага минут: закрепления души в теле. Так здесь, вроде, всё в порядке. Душа королевы заняла новое место.
Теперь ещё несколько минут на развеивание молодой души. Но… Душа девицы вдруг очнулась и тоже заметалась под куполом в поисках своего места. А некромант уже устал. Обряд длился довольно долго и за окном начинало сереть небо. Смахнув рукавом капли пота, магистр вновь начал повторять заклятье упокоения. Но…
Дверь распахнулась от мощного пинка и отлетела к стене, выбив из неё несколько крошек.
— Стоять! Не шевелиться! — громовой голос герцога Риверса заставил некроманта вздрогнуть и сбиться с ритма.
Одновременно с выкриком герцог бросил в некроманта амулет неподвижности. Вбежавшие следом Остин, Алекс и гвардейцы замерли на пороге с ужасом и брезгливостью обозревая представшую перед ними картину.
Никто не видел, как молодая душа, перестав слышать страшные слова упокоения, вновь встрепенулась и метнулась в свободное тело. Тем более оно и обмазано было родной кровью.
— Опоздали? — вопросительно водохнул Алекс.
— Не знаю, — медленно ответил герцог. — Некромагов сюда! Остин, сходи за леди Зои. Извинись, но приведи сюда. Ничего не трогать до осмотра места некромантами! Охранять! — и герцог вышел в соседнее помещение. Сознание с трудом переваривало происходящее, но отчего-то приходило понимание, что главная проблема так или иначе закрыта. Итон сел в кресло и устало прикрыл глаза. Несколько суток на ногах никому не добавят бодрости.
Он не видел, как преданная королеве Омела, стоя за тяжёлой портьерой целится в него из духовой трубки. Тонкая стрелка с ядом попала герцогу в шею, а Омела незаметно скрылась в потайном ходе.
Остин в этот момент тоже вышел из королевской гостиной, чтобы переговорить с Итоном и идти за графиней, и увидел, как тот вдруг схватился за шею и, выдернув что-то из неё, с отвращением и недоумением рассматривает это нечто. Но почти сразу он начал обмякать и заваливаться набок.
Остин мгновенно оказался возле друга и брата. Заметил стрелку в его руках, моментально понял, что это яд!
— Целителя! Немедленно! Герцог отравлен!
Началась всеобщая беготня и суматоха. Остин осторожно вынул из ослабевших пальцев герцога иглу и завернул её р платок. Превор не был целителем, но был боевым магом и понимал, что даже самому смертельному и опасному яду нужно время, что поразить организм, поэтому лучшее, что мог придумать в этот момент Остин — это наложить на раненого герцога стазис и надеяться на скорое прибытие целителя.
«Слишком много яда во всей этой истории, — отметил про себя превор, а, между тем, изготовление такого яда — дело сложное и магически затратное. — Кто же у нас этот умелец — смертник?» — задал себе риторический вопрос превор. Он развернул платок и теперь уже тщательно осмотрел иглу: обычная игла-дротик обычной духовой трубки. Но вот то, что это трубка, а не, допустим, арбалет, не отравленный клинок и не отравленная еда — кое о чём говорит. Например, о том, что убийцей скорее всего была женщина, и что эта женщина не могла близко приблизиться к герцогу, видимо, в силу своего положения. Служанка? Трубка для неё — оптимальный вариант. Но зачем? Или за что? Придётся выяснять.
В холле неожиданно появился Марвин с Рокки на руках. Он пришёл вместе с Алексом, у которого как раз находился в гостях, когда их застал призыв герцога. Марвин отпустил щенка и начал разговор с принцем, выясняя обстановку, а щен неожиданно напрямик направился к Остину и стал внимательно обнюхивать его платок с иглой, не слишком, однако, приближаясь к нему. Он потихоньку втягивал воздух в том направлении, а затем, смешно завалившись набок от торопливости, колобком направился к угловой портьере и скрылся за ней. Через секунду оттуда раздалось звонкое взлаивание.
