Марина вышла на крыльцо, чтобы объявить об открытии и пригласить уже гостей. Райли, Полина и Милли встали у дверей с одной стороны, а Себастьян и Фиби с другой. Остальные работники были все на своих местах.
— Уважаемые горожане и гости Кливдона! — обратилась ко всем Марина. — Сегодня мы открываем первую кофейню и надеемся, что вам понравится наше угощение. Добро пожаловать, дорогие гости, — не стала долго распинаться Марина и прошла внутрь, открывая широко двери и приглашая за собой посетителей.
И они пришли! Да ещё как! Поток людей не прекращался весь день, но в восемь часов вечера Марина всё же закрыла заведение, как и было обозначено на вывеске. Когда приступили к уборке оказалось, что половина меню на столах отсутствовало. Видимо, народ решил позаимствовать некоторые идеи. Но Марина не огорчилась. Меню она ещё придумает, приготовить так, как готовит профессиональный повод со своими секретами, всё же сложно, поэтому, если кому что понравилось, он придёт за этим сюда же ещё раз.
А вот что удивило Марину и взбудоражило эмоции, так это появление мужа. Вернее, он находился в зале, видимо, уже давно. Просто за массой людей Марина его не заметила, так как он занял столик в дальнем конце зала. Зато теперь, когда посетителей не было, его одинокая фигура сразу привлекла её внимание.
Марина медленно шла ему навстречу, ещё не понимая причины визита, но волнуясь и внутренне радуясь встрече. Итон по-прежнему каждый день присылал ей цветы и короткие записки. Марина отвечала каждый раз сдержанно, но доброжелательно. И вот личная встреча почти через месяц.
Герцог поднялся ей навстречу и, когда она подошла ближе, протянул руку для приветствия и сделал шаг вперёд. Марина тоже сделала шаг, не рассчитав расстояние и вдруг оказалась в объятьях мужа.
— Здравствуй, — раздался тихий баритон у неё над ухом и мужская рука мягко, но уверенно прижала её к мощному торсу.
— Здравствуй, — почти шёпотом ответила Марина и почему-то не стала вырываться и выкручиваться из объятий мужа, как обязательно сделала бы это раньше.
Наоборот, испытывая какое-то озорство и кураж, она прижалась к нему крепче и, подняв голову, шепнула ему прямо в лицо:
— Спасибо за цветы и письма. Оказывается, это очень приятно — получать такие знаки внимания.
— Теперь понимаешь, как этих знаков ждал я? — ответил герцог, покачивая её в своих руках.
Он аккуратно заправил опять убежавший из причёски локон, и, наклонившись к Марине, нежно, бережно, но очень собственнически, нисколько никого не стесняясь, поцеловал долгим, обжигающим поцелуем. А Марина с готовностью и желанием ответила, устав бороться с собой и своими страхами. Время на миг замерло для обоих, а потом побежало быстро-быстро.
Вдруг после этого поцелуя стало совершенно ясно, что они пара: потому что поцелуй — сладкий, потому что человек рядом — родной, потому что хочется остаться с ним навсегда. И этого не стоит стесняться. На всякий случай Марина оглянулась, чтобы узнать много ли людей наблюдали их безумство (здесь всё же не приняты публичные поцелуи), но в зале не было ни одного человека. Наверное, у всех срочно образовались дела, усмехнулась с пониманием и благодарностью Марина.
Итон продолжал удерживать её в объятьях, ничего не говоря, а только поглаживая её спину и целуя время от времени в висок, макушку, в ухо и куда ещё придётся. Без напора, без резких жестов и жёстких укусов. Он просто нежил её в своих объятьях и сам переживал бурные волны желания, влечения и любви. Марина не отставала, обнимая и лаская мужа. Обводя пальцами его мужественное лицо, задерживаясь на морщинках и старом шраме, повторяя рисунок бровей, губ…
— Мари…, — рвано выдохнул герцог и неожиданно рывком притиснул её к себе. — Мари…
— Итон… Тони…, — осторожный, нежный шёпот в ответ. И не надо больше слов и уверений, уже и так всё ясно… Сколько можно избегать друг друга?! Сколько можно делать вид, что они чужие друг другу?! Сколько можно сдерживать себя и не бросаться в объятья, когда обнять так хочется?! Уже нисколько…
Они бы, может, ещё стояли так, лаская и нежа друг друга, но где-то послышался вопросительный зов Райли, ему что-то весело ответил Себ, и Марина с герцогом нехотя оторвались друг от друга.
Марина отводила глаза, не понимая пока как вести себя после этого порыва. А Итон, наоборот, искал её взгляд, надеясь увидеть подтверждение случившемуся шторму.
— Леди Мариенна, — издалека позвал голос ещё невидимого Райли, а потом и он сам появился в проходе. — Леди, мы с Полли хотели пригласить вас завтра на нашу помолвку.
— Так быстро? — удивилась Марина.
Прошло всего около месяца, как Райли и Полина познакомились и вот уже помолвка. Марина недоумевала.
— С одной стороны — быстро, а с другой — чего тянуте спокойно ответил капитер. — Мне уже восемьдесят лет. Ещё немного и не успею своих детей вырастить. Полли, конечно, молоденькая ещё — всего двадцать пять, но тоже уже намучилась в жизни. Да и вижу я, что она за человек. Мне ведь не только красивая мордашка важна, а родной человек. Полли именно — родной человек. Ну, и что ещё важно с Эмилией они нашли общий язык.
— Это — да, — согласилась Марина. — С Милли их водой не разольёшь. Когда только успели так подружиться?
Пока они разговаривали, в зал вошли остальные: Полина, Милли, Себастьян и Фиби, управляющий Лео Картер, леди Зои.
— Мариенна, — Милли по-свойски обняла старшую подругу. — Я завтра с утра вернусь в академию и приеду теперь нескоро. Тебе привет от Марвина, он не смог вырваться и очень жалел об этом.
— У вас там всё нормально? — встревоженно поинтересовалась Марина, которая не на шутку переживала о них. — В доме всё нормально?
— Конечно, — успокоила её Милли. Лорда Итона почти не бывает дома, мы с Марвином тоже приходим только к вечеру. Хозяйничает там Салли, а у неё не забалуешь, — доложила бодро девушка.
— Ты вызвал Салли в столичный особняк? — повернулась Марина к мужу.
— Ну, а что мне оставалось делать? — пожал тот плечами.
— Вдруг оказался полный дом детей. Они же к себе всех друзей начали приглашать. Постоянно кто-то у нас бывает. У меня только одно спокойное место там и осталось — кабинет, — с шутливой гримасой пожаловался герцог.
Милли вначале застыла, не понимая и думая, что герцог ими не доволен, но потом сообразила, что это шутка и оттаяла, заулыбалась и неожиданно выдала герцогу:
— Марвин сказал, что на перелом года мы объявим помолвку.
— Что? — поперхнулся герцог и повернулся за поддержкой к Марине, видно, что Марвин совсем не обсуждал с ним этот факт.
А Райли сдвинул брови и растерянно спросил:
— А мы как же? Что же ты нам с Полли ничего не сказала?
— А что говорить? Ты же не против? Сам разрешил, когда Марвин в прошлый раз спрашивал. И, вообще, вам самим с Полиной ещё пожениться надо, а потом уж меня воспитывать, — дёрнула Милли плечиком. — Хотя, у вас теперь для воспитания Белка (Белинда — дочь Полли) есть. Вот её и воспитывайте.
