Вейсман долго проработал на Балканах, имел большое влияние как в политических, так и в дипломатических кругах. Но все же был уволен по причине нарушения финансовой отчетности и организации фиктивного покушения из карьерных соображений на жизнь болгарского князя Фердинанда.
В 1894 г. была организована агентура в Галиции, в 1900 г. – в Берлине.
Крупным успехом Рачковского стал разгром народовольческой типографии в Женеве. Переехав в начале ноября 1886 г. из Парижа в Женеву, Рачковский с помощью своих сотрудников – Бинта, Милевского, Турина и еще одного швейцарца – в ночь с 20 на 21 ноября произвел вооруженное нападение на типографию «Народной воли».
Революционерам и в голову не приходила мысль организовать круглосуточную охрану типографии в «свободной» Швейцарии. И вот результат – типография была за ночь полностью разгромлена. Налетчики разбили и выбросили несколько десятков пудов типографского набора. По улицам Женевы они раскидали более тысячи еще не сброшюрованных экземпляров пятой книжки «Вестника Народной воли», «Календаря Народной воли», сочинений Герцена.
Об этом «подвиге» министр внутренних дел граф Д.А. Толстой не преминул лично доложить Александру III. Царь остался доволен, пожаловал Рачковскому орден Св. Анны 3-й степени и произведен в чин губернского секретаря. Дворянину Владиславу Милевскому был пожалован чин коллежского регистратора. Товарищ министра внутренних дел Оржевский признал деятельность парижской агентуры «заслуживающей полного одобрения и поощрения». Он назначил большие денежные награды всем служащим агентуры: Рачковскому – 5000 франков, его сотруднику в Женеве Турину – 3000 франков, Милевскому – 1500 франков, Бинту – 1500 франков, сотруднику Л. – 500 франков, Барлэ – 500 франков. Филерам Продеусу, Козину и Петрову было отпущено по 300 франков, Мельцеру – 250 франков, Росси, Амали и Лазару по 200 франков. 500 франков было выплачено филеру Риану, которого Рачковский аттестует весьма оригинально: «к сожалению, единственный способный и в высшей степени добросовестный агент французской организации».
Через несколько недель революционерам удалось вновь наладить работу типографии, но 13 февраля 1887 г. она подверглась новому нападению агентов Рачковского и более не возобновляла своей работы.
В 1889 г. Рачковскому удалось внедрить в группу русских революционеров своего агента Абрама Геккельмана, представлявшегося студентом Санкт-Петербургского университета Андреем Ландезеном. Паспорт он имел на имя безвестно исчезнувшего прибалтийского немца Геккельмана. Сам же Абрам Мойшевич был арестован в 1883 г. по обвинению в принадлежности к «Народной воле». Его перевербовал тот же Г.П. Судейкин.
Фактически Ландезен оформил террористическую группу в составе князя Георгиев-Накашидзе, Е.Д. Степанова, П.Н. Кашинцева и А.Л. Теплова. С помощью двух французов-пиротехников, один из которых – Жан Бинт – был агентом французской тайной полиции, в предместье Парижа было налажено производство бомб. Вся операция находилась под контролем французской полиции. Внимательно следили на ней и в Петербурге. О готовящемся покушении было доложено Александру III.
При испытаниях бомб погиб один из членов террористической группы – француз Анри Виктор. А всего за час до смерти он дал сенсационное интервью, в котором заявил, что вместе с русскими готовил покушение на жизнь императора Александра III, желая помочь им избавить Россию от тирана.
28 мая 1890 г. Ландезен раздал несколько бомб своим товарищам, тем самым скомпрометировав их, и дал сигнал Рачковскому. Утром 29 мая французская полиция арестовала 27 русских эмигрантов прямо на их квартирах, но за недостатком улик большую часть их пришлось отпустить, и только 9 человек были привлечены к суду. Это были: Рейнштейн с женой Анной, князь Георгиев-Накашидзе, Львов (под псевдонимом Теплов), Левренус, Степанов, Кашинцев, молодая девушка по имени Бромберг и сам Ландезен-Геккельман. Но последний, понятно, пред судом не предстал. На предварительном следствии Рейнштейн заявил, что он и его товарищи пали жертвами гнусного провокатора – Ландезена. Через два дня адвокат одного из обвиняемых, Мильеран, подтвердил заявление Рейнштейна. Лишь 18 июня следователь отдал приказ об аресте Геккельмана, который к этому времени уже успел скрыться.
Суд «по делу бомбистов» состоялся летом 1890 г. Все обвиняемые получили по три года тюрьмы. Сбежавшего Ландезена осудили заочно на 5 лет.
Царь по достоинству наградил Абрама Мойшевича. Ему было присвоено звание почетного гражданина с правом проживания на всей территории империи и пенсия в 1000 рублей в год.
В 1893 г. в Висбадене (Германия) Мойшевич принял православие и стал именоваться Аркадием Михайловичем, а фамилию изменил на Гартинг.
«Что касается Рачковского, то 1 января 1890 года по докладу министра внутренних дел он был пожалован орденом Станислава II степени. 30 августа 1890 года приказом по Министерству П.И. Рачковский был произведен в титулярные советники и пожалован орденом Владимира IV степени. Его влияние среди французских политических и общественных кругов росло. Орден Почетного легиона, полученный им от французского правительства еще в 1887 году в этом смысле показателен. Несмотря на официально скромную должность советника при русском посольстве в Париже, “французские друзья” хорошо представляли подлинную роль Рачковского в налаживании русско-французского диалога»
[58].
В Россию дошли слухи о финансовых аферах Рачковского. В 1890 г. Плеве командировал в Париж товарища шефа жандармов генерал-лейтенанта Н.Д. Селиверстова с целью проверки сведений о связях Рачковского с французскими политическими и финансовыми кругами. Однако 17 октября 1890 г. в «Отель де Бад» на Итальянском бульваре генерал был застрелен польским социалистом Падлевским. Позже труп Падлевского с тремя огнестрельными ранениями нашли в парке города Сан-Антонио в штате Техас.
Погиб при загадочных обстоятельствах и французский агент Рачковского, «стучавший» Плеве на своего шефа. Так как целью поездки Селиверстова в Париж была ревизия заграничного политического сыска, руководимого Рачковским, то организацию покушения приписали именно ему. Расследование убийства закончилось ничем, а карьере Рачковского сей случай нисколько не повредил.
«В 1899 году П.И. Рачковский устанавливает личные контакты с министром внутренних дел Французской республики Констаном, а также премьер-министром и президентом Французской республики Э.Ф. Лубэ. Считается, что в ходе этих встреч Рачковский дал согласие помогать в организации новых французских предприятий в России в обмен на часть их акций. Действительно, в переписке П.И. Рачковского то и дело встречаются ссылки на различного рода проекты по организации совместных предприятий и привлечению иностранных капиталов в Россию. Известно также и о непосредственных контактах П.И. Рачковского с представителями делового мира: Ребюфен (Франция), Перло (Бельгия), Мицакис (Греция). Вкладывая свои капиталы в Россию, инвесторы требовали гарантий со стороны Министерства финансов и внутренних дел, в тесной связи с которыми и протекала деятельность Рачковского в Париже. Пройти сквозь “министерское сито” удавалось далеко не всем. Характерна в этом отношении история с лоббированием П.И. Рачковским и М.М. Ляшенко проекта Австро-русского синдиката (1899), строительства и последующей эксплуатации железной дороги Петербург – Вятка и круговой железной дороги вокруг С.-Петербурга. Несмотря на заинтересованность в этом проекте И.Л. Горемыкина, активное противодействие ему со стороны министра финансов С.Ю. Витте развалило все дело…
