– Нет, Исет. Они знали, на что идут, когда применяли чары. Они будут казнены.
Внутри всё холодеет от ужаса, и я вскакиваю как ошпаренная.
– Что?! Ты что?! Ты не можешь их убить! Ты же… Ты же был нормальным сейчас! Целый час мы разговаривали и…
– И что? Ты решила, что я стал твоим ручным псом?
– Нет, но я надеялась…
– Оставь свои глупые надежды, Исет. Я не человек, никогда им не был и никогда не буду, – перехватывает меня за руку, больно стискивает своими пальцами. – А сейчас замолчи и наклонись. Я хочу, чтобы ты взяла у меня в рот. Вы, человеческие женщины, хорошо это делаете.
Я вырываюсь. При этом чуть не ломаю себе руку, но вскакиваю на пол и отхожу от кровати на несколько шагов.
– Что ж… Ладно. Тогда и я не буду относиться к тебе, как к человеку. Ты больше не услышишь от меня о любви! Я не буду говорить с тобой вообще!
– Будешь, – он не предпринимает попыток подняться или схватить меня. Лежит всё в той же позе, раскинув на постели свои варварские конечности и подложив руки под голову.
– Нет!
– Да.
– Ты не заставишь меня. Убить ты меня не можешь. По крайней мере, пока. Я тебе нужна.
– Я велю отстегать тебя кнутом, – уголок его губ еле заметно ползёт кверху. Ему что, этот спор доставляет удовольствие?
– Это всё, что ты можешь, да? Держать своих рабов в вечном страхе? Ты так боишься того, что они отвергнут тебя, как это сделали люди? – я сейчас нарываюсь, знаю. Однако желание ударить его побольнее на данный момент сильнее, чем инстинкт самосохранения.
– Пожалуй, я лишу тебя языка, Исет.
Весь уют и покой, которые я испытывала впервые за всё время нахождения в Чистилище, испарились. Мне снова стало холодно, и вернулась боль. Обняв себя руками, отвернулась от него.
– Делай, что хочешь. Но я больше не открою рот, пока ты не освободишь моих друзей.
– Они рабы, Исет. Не друзья. Если бы я велел им прислуживать Мориа, они стали бы твоими врагами.
Меня передёргивает от холода, тело покрывается гусиной кожей.
– Ты ничего не знаешь ни о любви, ни о дружбе. В тебе нет сочувствия. Люди изгнали тебя и, возможно, предали. Но ты ничем не отличаешься от них. Такой же жестокий и злой.
– Иди к себе, Исет. Стражник тебя проводит и останется у твоей двери, – он на удивление спокоен, но мне почему-то не легче. Лучше бы он полыхал от ярости, но отпустил Аталу с Кемией. А малышка Рун? Что с ней? Мориа и её погубила?
Я должна что-то сделать. Должна помочь им! И кажется, появилась возможность.
Хватаю простыню с пола, кутаюсь в неё. Задеваю кожу спины, но ожидаемой боли нет. Осторожно трогаю плечо – ничего. Мои раны полностью исчезли, не осталось даже следа.
***
Дворец погрузился в тишину, и я осторожно приоткрыла дверь. В вещах Аталы нашла штаны, которые носят воины и что-то вроде рубашки. Не особо красиво, зато очень практично. Едва ли я смогла бы передвигаться быстро и бесшумно в длинном платье.
Охранник стоял за дверью, но меня, кажется, не заметил. Прошмыгнуть мимо него будет сложно. Если только отвлечь. Но как?
Долго раздумывать не стала, решила импровизировать. Накинув на себя покрывало, выскочила в коридор и бросилась к нему.
– Там… Там, кажется, змея! Что-то ползает под моей кроватью! – сыграла, надо признаться, на отлично, и даже сам Аид мне поверил бы. Хотя не факт, конечно.
Стражник, видимо, вымуштрованный и запуганный, бросился в комнату, и я тут же захлопнула за ним дверь. Ключ, сорванный с его пояса, со скрежетом провернулся в замочной скважине, а я бросилась на поиски Аталы и Кемии. Даже если меня снова отстегают кнутом, я должна их спасти. Нельзя обрекать друзей на смерть.
Стук охранника за спиной стих, как только я выбежала в другой коридор. Остановилась. Лабиринт какой-то, а не дворец. Слабое освещение не помогало, скорее, ещё больше путало. И пугало. До спазмов внизу живота и… Кстати, о спазмах мне пришлось задуматься, когда всё-таки стало невыносимо больно. Бросило в жар. Я прислонилась к стене, на какое-то мгновение замерла. Мимо кто-то проходил. И если бы не полутьма, меня обязательно поймали бы.
Судя по громким тяжелым шагам, шёл мужчина. Скорее всего, стражник.
Я вжалась в стену и зажмурилась. От испуга даже боль прошла. Стражник свернул в левое крыло, а я помчалась дальше по длинному коридору. По памяти выскочила к двери, ведущей на площадь. Где-то здесь и находится что-то вроде тюрьмы. Темница. Помню, как отсюда тащили бедного слугу Мориа.
Свернула в очередной закоулок и прислушалась к голосам за большой железной дверью.
– Атала?
Стражников здесь не оказалось, но с таким огромным навесным замком они и не нужны.
– Госпожа? Это вы, моя царица? – из темноты жуткой камеры донёсся жалобный голос, на что моё сердце сжалось от боли. Здесь многие заслуживают наказания, но точно не она, моя верная Атала.
– Я. Кемия с тобой? Скажи мне, как вас освободить?
– Госпожа, фея, кажется, погибает… Мне очень жаль. Аура повелителя оказалась для неё губительной. Возьмите её, – между толстыми прутьями решетки показалось щупленькое, мохнатое тельце, и я, всхлипнув, взяла бедняжку обеими руками. Кемия дышала тяжело, с хрипами. Приоткрыв глаза, измученно вздохнула.
– Потерпи немного. Я помогу вам, – сунула её за пазуху, дёрнула тяжёлый замок.
– Вы не сможете её открыть, госпожа. Повелитель наложил заклятье и даже магией его не разрушить. Уходите, оставьте меня. Вас могут наказать, если обнаружат здесь.
– Нет, я никуда не уйду. Он сказал, что вас казнят. Я не могу этого допустить, – схватившись за замок, беспомощно повисла на нём.
– Значит, так тому и быть… Спасайте себя, госпожа. А мы всего лишь рабы. Такова наша судьба, значит…
– Вот уж нет! – поняв, что сломать замок мне не под силу, нахмурилась. – Вы не рабы. Вы друзья. А друзей в моём мире не бросают в беде, – и, зажмурившись, попыталась призвать ауру, но та, сволочь, упорно где-то отсиживалась. – Ну давай же… Давай. Как тебя достать-то? У меня же вроде получалось…
– Твоя аура слишком слаба, а это место защищено заклятием. Для повелителя заклятье, конечно, слабовато, а вот для тебя… Не потянешь, в общем, – проговорил кто-то негромко, но совсем рядом. Я даже почувствовала на себе её дыхание. Атала отпрянула от двери назад, в ужасе распахнула глаза.
– Имари? – на меня смотрела своими фиолетовыми, сверкающими даже в темноте глазами одна из тех, кого сейчас не хватало для полного счастья.
– Ага. Имари. А ты, кажется, Исет? Так чего ты тут бродишь посреди ночи? Неужели решила освободить узницу? – фиолетовая двинулась на меня, оттесняя от двери.
– Тебе-то что? – прошипела ей в лицо, чувствуя, как внизу под рубашкой ворочается Кемия.
