Меня дожидался водитель. Через три часа самолет. Очередная командировка, отнимающие силы и время. Но мне нужен был глоток свежего воздуха. Перебороть захлёстывающий внутри гнев, остудить голову, чтобы не совершить опрометчивый шаг и сделать то, за что мое семейство меня не погладит по головке.
Утром в пятницу я узнал, что Варя не вышла на работу. Притворилась заболевшей. Черт, да, притворилась. Потому что я не поверил в то, что ей стало неожиданно плохо. Испугалась меня и побоялась вновь появляться в компании. Что же, это было мне на руку. Поэтому не спеша я продолжил работать и превращать план в жизнь.
А в понедельник все было готово. Дуреха появилась на работе, пришла в мой кабинет, где и получила бланк на увольнение. Хотя, кого я обманываю, за нее все было сделано. Пара закорючек в бумагах и свободна. И больше Варвар Лапшина не появится в моей компании. Там ей не место. Не ее место.
Раздался звонок. Петра точна как швейцарские часы.
– Добрый день, Марат, – проговорила она со своим чертовым акцентом. Меня он дико раздражал, а она усиливала его, чтобы потрепать нервы.
– Сделала?
– Конечно, – она усмехнулась.
– И как отреагировала?
Петра не торопилась с ответом. Еще одна ее жутко раздражающая привычка. Любила накалить обстановку, зная, что моя просьба уволить простую уборщицу вызывала множество вопросов. Значит и уборщица была не простой. Но этой истуканше не стоило знать, что именно связывало меня с Варей.
– Как вы и думали, – проговорила она спустя минуту. – В глазах испуг, слезы. Но ее последние слова предназначались вам. Вы хотите их послушать?
– Да, мать твою! – прорычал я.
Я бы свернул Петре шею, если бы она не была лучшим помощником, о котором мог мечтать любой бизнесмен.
– Хорошо, – она усмехнулась. И включила запись. Чертова сука, записала для меня послание от Варвары.
«Не говорите то, чего не думаете. Никогда не говорите мне того, о чем не думаете. Это у вас есть все. У вашего Марата Руслановича есть все. А мне кушать не на что! Так и передайте ему. Я не на диете сижу».
Она включила эту запись пять раз. И каждый раз по моему требованию. Я злился и смеялся одновременно.
И где она, моя маленькая забитая девственница, испугано прячущая глаза и сводящая коленки? Где та девочка, которая и двух слов нормально связать не могла, когда я напирал на нее? Теперь я слышал тигрицу, которая рычала в клетке. Да, Варвара, я нашел твое слабое место, и мне оно нравилось. И дело явно не в деньгах.
– Еще раз? – поинтересовалась Петра.
– Нет, просто отправь мне.
– Так бы сразу и сказали, Марат, – она фыркнула, но тут же я получил оповещение о входящем сообщении.
– Где она сейчас?
– Сдала форму, забрала документы и покинула компанию пару минут назад. Думаю, направилась к себе.
– Хорошо, Петра, – я продолжал улыбаться. – Подожду. Я подожду Варю.
Глава 18.
Я просидела на лавочке в парке непозволительно долго для осенней прохладной погоды. Ноги и руки замерзли, глаза горели, но я продолжала смотреть на макушки деревьев. Там, впереди «Inter Group», из которого меня вышвырнули как шавку. Но что же поделать, я не должна унывать. Потянулась к ближайшей газете с объявлениями. Пробежалась по списку. Вроде не все так плохо как думалось изначально. Есть несколько интересных мест. Если уборку в офисах можно считать интересным. Но я не отчаивалась. Нельзя отчаиваться, иначе он выиграет. Победит.
Подхватив вещи, я поковыляла до общежития. Сначала перекус, потом прозвон по объявлениям. Ни секунды не позволю себе расслабиться, боясь сорваться. Я так не хотела плакать, но слезы наворачивались вновь и вновь, пока я добиралась на окраину до комнаты.
Вошла в подъезд, втянула затхлый воздух. Интересно, когда здесь перестанет так вонять? Или этот запах был частью места? Я осторожно посмотрела на лестницу. Сейчас там было пусто. Порой мне приходилось бежать вверх, заслышав голоса местных алкашей. Или перепрыгивать через развалившиеся тела наркоманов, у которых из вен торчали грязные иглы и использованные, судя по цвету, неоднократно шприцы.
Добравшись до своего коридора, я нахмурилась. Тут было темно. И почему новую лампочку не вкрутят? Мы же сбрасывались пару недель. Нужно будет напомнить Павлу, чтобы он позаботился о безопасности на этаже. Ночью было до чертиков страшно. И опасно напороться на кого-нибудь.
Я приблизилась к двери и замерла. Приоткрыта. Неужели забыла запереть замок, когда уходила?! Нет, я не могла забыть закрыть дверь! Там же мои ценные вещи. Остатки ценных вещей. Если, конечно же, старый холодильник можно было считать дорогим. Но местные позарились бы и на такое, не хватало оказаться ограбленной в день увольнения.
Я осторожно толкнула дверь, заглядывая внутрь. Нет, все на месте. И тихо. Шагнула вперед и обомлела, заметив того, кого тут точно не ожидала увидеть.
– Здравствуй, Варвара, – он улыбался, поднимаясь с кровати и оправляя расстегнутый пиджак.
Я, разинув рот, уставилась на его ноги. Он ходил в ботинках по чистому полу.
– Побоялся подхватить какую-нибудь дрянь в этом притоне, – Марат усмехнулся, приближаясь ко мне.
– Дрянь? – я тихо прошептала, прикрывая дверь за собой.
– Да, девочка. Грязь, вонь и сырость. И как ты еще не подхватила какого-нибудь дерьма? Или подхватила? Уверен, твой нынешний ухажер из этих мест. Иначе кто на тебя посмотрит.
Я хотела закричать, что он, Марат, и посмотрел, раз появился здесь, но промолчала. Испугано уставилась на него, на то, как он бодро приближался ко мне.
– Что же ты стоишь в дверях, Варвара? Проходи, чувствуй себя как дома, – он рассматривал мои напряженные руки, плотно сжатые губы. – Молчишь. Удивлена?
Я кивнула. Вот чему я точно могла удивиться после увольнения, так тому, что человек, испортившийся в одночасье мою жизнь, окажется здесь.
– Как вы попали сюда?
– О, без проблем. Отмычки порой творят чудеса.
– Вы взломщик?
– В некотором смысле, – он хохотнул и остановился в полуметре от меня.
Я втянула воздух, и ноздри защекотал приятный древесный аромат его дорого парфюма. Такого чужого в этом месте.
– Зачем вы здесь? Вам мало того, что меня уволили?
– Да, мало, – он и не отрицал, пряча руки в карманах. Злился?
– Тогда что еще нужно от меня?
– Лимит, – он хохотнул, сделав еще один шаг. Я попятилась назад. Обычная реакция на его движение. Наступление продолжалось, пока я не уперлась спиной в дверь.
– Тогда вы сказали, что деньги заплатите, как и было оговорено.
– Да, я сдержал слово. Но ты, Варя, решила огрызнуться на мою щедрость. Поэтому я хочу доказать тебе.
