– Неа, – щебечет Элла. – Было бы замечательно с ним познакомиться. Вот подумываю, может стоит на фитнес ходить, абонементик купить, или в тренажерку. В общем, туда, где он бывает. Глядишь, приметит меня. А если нет, хоть задницу подкачаю. А то совсем плоская стала от долгого просиживания в офисе.
– Удачи, – смеется Женя, и я ловлю подозрительный взгляд девушки на себе. – Там же есть еще один.
– Ты про Никольского? Неа, не вариант, – отмахивается Элла и морщит носик.
– Почему? – надеюсь, я не выдала своей заинтересованности.
– Он женоненавистник, – произносит менеджер. – Такой заядлый холостяк, которого ни одна девушка не затащит в ЗАГС. Помешан на своем бизнесе, контроле. Мне кажется, он опасный тип. Чего стоит только его взгляд из-под очков, будто сканер. Как змей, парализует.
– Говоришь так, будто знакома с ним лично, – замечает Таисия.
– Хорошо что не знакома. Меньше всего хотелось бы с ним пересечься, – отмахивается Элла. – Я лучше помечтаю о Роберте. О его мускулах. Он же такой громадный. И сильный.
Дальше разговоры переходят на других личностей нашего города, при этом девушки упоминают имя относительно мне знакомого человека.
– Майер? Эрнест Майер? – уточняет Элла. – Да он староват для меня, – хохочет менеджер. – Тоже из категории женоненавистников и заядлых холостяков.
– Такой же, как Никольский? – переспрашиваю я.
Может, что-то удастся узнать о нем и помочь в решение проблемы Вероники, и тогда она поскорее съедет, перестав сводить меня с ума.
– Не совсем, – отвечает менеджер. – Я слышала, что Майер очень жесткий человек, никогда не идет на уступки, и тем более не прогибается ни под кого. Так и сколотил свой бизнес, с нуля. А сейчас один из самых богатых на ближайшую тысячу километров, наверное. В сети пишут периодически про его личную жизнь, но там женщины лишь красивое приложение для самодостаточного мужчины. Не думаю, что он когда-нибудь женится, тем более по любви, обзаведется парой-тройкой детишек и будет наслаждаться тихой семейной жизнью.
Услышав такой рассказ от Эллы, я неожиданно для себя подумала, а проблемы Ники не касаются ли той самой личной жизни? Может все дело именно в этом? Вот только была бы Ника еще более открытой и рассказала мне, что ее так беспокоит.
В конце рабочего дня, когда я со скукой просматриваю очередную порцию фотографий от подруги из ее отпуска, на телефон приходит сообщение от Ники.
«Привет! Ты скоро приедешь? Тут на лестничной площадке трутся какие-то странные типы.» – кажется, пора испугаться и мне.
Поэтому, когда стрелка приближается к 18.00, я подскакиваю и тороплюсь домой, при этом решив, что быстрее получится добраться на такси, сожалея, что отказалась от предложения Марка насчет водителя с автомобилем. И вот я, крадучись, поднимаюсь на нужный этаж и не застаю здесь никого, подозреваю, что Вероника преувеличила все в очередной раз.
– Я приехала, – сообщаю я, замечая, как Ника прячется в ванной комнате.
– Там кто-нибудь был? – спрашивает она, указывая в сторону уже закрытой входной двери.
– Нет, – спокойно отвечаю на ее вопрос, замечая, что девушка дрожит. – Скорее всего соседи, – пожимаю плечами. – Мы же здесь не одни живем.
– Сомневаюсь, – бурчит она в ответ, не доверяя моему оправданию. – Давай сегодня не будем вечером включать свет, зашторим окна поплотнее и посмотри кино?
– Чего ты так боишься? – не выдерживаю я, обращаясь к Веронике.
– Его, – честно отвечает она. – Только не проси рассказывать. Я разбудила зверя. Виновата сама, вот и вынуждена отсиживаться, – поникшая Ника скрывается в своей комнате, и мне на долю секунды показалось, что в ее голубых глазах появились слезы.
Несмотря на то, что сомневаюсь, что за Никой следят или ищут ее, мы все же стараемся не включать свет вечером, а проводим его за фильмами, до глубокой ночи, пока Вероника не засыпает на диване, при этом смешно похрапывая. Выключив телевизор и укрыв ее теплым пледом, плетусь в свою спальню. Телефон молчит. Уже два дня от Марка ни слова, как он и обещал, и я чувствую, как тоска закрадывается в самые потаенные уголки моей души, а на сердце неприятно щемит.
Утром стараюсь взять себя в руки, при этом выкинув из головы дурные мысли, вооружившись шваброй. Берегись, Вероника, идет тайфун по имени «Уборщица Лера». Начинаю яростно выметать мусор, протирать пыль, собирать вещи, даже в спальне девушки, не обращая внимания на то, что она пыталась там закрыться от меня. Ника просит пощадить ее, но я не беру заложников, выгребая горсть разноцветных этикеток от конфет, которые она уминает килограммами.
Сдавшись под моим натиском, Вероника предлагает помощь в уборке, но я содрогаюсь в ужасе, представляя, как она крушит квартиру, изображая профессиональную уборщицу. Ее опыты на кухне мне до сих пор снятся по ночам, а та несчастная кастрюля, к сожалению, покоится в дальнем ящике шкафа. Отмыть ее у меня практически получилось, но повреждения оказались очень серьезными, поэтому отправила ее на заслуженный отдых. А выбросить жалко.
Из раздумий как лучше оттереть круги от пролитого кофе на журнальном столике меня вырывает резкий звонок в дверь. Ника подскакивает с места, с бешеными глазами смотрит в сторону коридора.
– Это же не Марк? – говорит она, готовая сорваться с места. – У него есть ключи.
– Может соседи или еще кто, – пожимаю плечами и направляюсь в сторону двери, откуда слышится настойчивый перезвон.
Ника исчезает в комнате.
– Вот же трусиха, – смеюсь, прикрывая за собой дверь в гостиную.
Посмотрев в дверной глазок, я вижу, что на площадке стоит мужчина. Смутно знакомые черты лица наводят меня на мысль, что где-то я его уже видела. Открываю дверь, вооружившись шваброй, которая стояла рядом.
– Добрый день, – его хриплый низкий голос пугает меня.
– Добрый, – стараюсь казаться уверенной, когда мои коленки подгибаются, осознав, что передо мной стоит сам Эрнест Майер собственной персоной.
Вот только вид у него, несмотря на дорогой костюм и идеально чистые ботинки для дождливой осени, не очень. Словно спит он плохо, и ест тоже не так часто. Прямые жесткие черты лица ярко очерчены, под глазами залегли тени, а щеки покрывает щетина. А его глаза цвета стали и вовсе вызывают во мне жуткое желание резко захлопнуть дверь и вызвать наряд полиции, чтобы спасали нас от опасного хищника, затаившегося на пороге. Понимаю, почему Ника так боится высовывать нос. Я бы тоже не решилась тягаться с таким мужчиной.
– Вы кто? – спрашивает он, словно ожидал увидеть здесь другого человека, и я даже знаю, кого именно.
– Уборщица, – быстро отвечаю я, показывая швабру. – Прихожу убираться периодически, – а голос то предательски дрожит.
– Хозяин где? – уверена, что он знает, кому принадлежит квартира. И что Марк здесь давно не живет. Ведь он рассказывал, как Майер помог ему с Башней. Но продолжает играть неведанную для меня роль. Я не отстаю и шустро отвечаю, покрепче перехватывая рукоять швабры. Еще чуть-чуть и буду отбиваться ею как рыцарь мечом от дракона, спасая прекрасную принцессу.
