Этот дом, что бы здесь ни размещалось, охраняли как важный стратегический объект – всюду охранники, прицелы видеокамер. Для пущего эффекта и впрямь не хватало только пары огнедышащих драконов. Ворота, еще ворота. Они прошли через третий по счету пункт охраны и наконец вышли к огромному футуристическому зданию, похожему то ли на гигантский шар, то ли на космическую тарелку. Увидев дом, напоминавший декорацию для научно-фантастического фильма, Тина простодушно охнула: «Ну ничего себе! Куда это мы попали?» А Егор подумал, что кто бы ни был хозяин дома, о нем с уверенностью можно сказать только одно – этот человек богат. Неприлично богат. Еще сверху Егор смог оценить размеры территории, окружающей дом, – это были десятки гектаров земли. Да и размеры самого дома, его необычная архитектура – круглые стены из стекла, парящие стальные балки – производили изрядное впечатление. Интерьер тоже был необычным – никакого намека на буржуазную роскошь, все сдержанно, минималистично, но при этом очевидно, что как раз эта сдержанность стоила бешеных денег. Кривые и плавные стеклянные панели, высокие потолки, футуристическая мебель – пространство сверкало и переливалось светом. Казалось, что свет пронизывает этот дом.
Пройдя вслед за одним из своих спутников, сопровождавшим их еще с Москвы, по лестнице на третий этаж, Егор с Тиной оказались в большой гостиной. Мужчина предложил им сесть и дождаться хозяина дома, после чего ушел, оставив их одних. Запрокинув голову, Егор загляделся на многоуровневый купол гостиной, выполненный в виде идеальной полусферы, покоящейся на стальном каркасе. Под куполом, в атриуме, была расположена терраса. Егор посадил Тину на диван, а сам подошел к одному из панорамных окон, из которого открывался роскошный вид на парк. «Впечатляет, – хмыкнул Егор, – однако, когда мы наконец увидим хозяина?»
Послышались шаги, и в гостиную вошел человек.
Нет, у Егора, конечно, были определенные фантазии по поводу личности хозяина этого дома – воображение писателя работало по полной программе, выдавая версии одну невероятнее другой, однако, увидев хрупкую, темноволосую девушку в черном брючном костюме (красивое лицо, стрижка «под мальчика», большие серо-синие глаза, смотрит с вызовом), Егор несказанно удивился. С минуту Егор с незнакомкой пристально, словно изучая, глядели друг на друга.
Незнакомка первой нарушила паузу:
– И что это значит? Зачем этот странный квест?
Голос у нее для такой хрупкой девушки оказался неожиданно низким. Изумленный Егор молчал.
– Я жду разъяснений! – потребовала незнакомка.
– Да, честно сказать, я и сам ничего не понимаю! – признался Егор.
– А зачем вы меня сюда пригласили? – в ее серо-синих глазах вспыхивали грозовые искры, при этом выглядела она абсолютно спокойной. – И давайте уточним сразу: о каком предложении, собственно, идет речь?
Услышав ее вопрос, Егор понял, что незнакомая девушка – тоже приглашенная особа и знает о происходящем не больше его. Ответить ей он не успел, потому что в гостиную вошел бородатый загорелый парень в шортах и сланцах на босу ногу, с электрогитарой в руках.
– Так это вы? – спросила его брюнетка.
– Я, – кивнул парень.
В нем было что-то развязное, и Егору это не понравилось.
– А зачем вы это все придумали? – подала голос Тина.
– Я придумал? – удивился бородач и недоуменно пожал плечами. – Боюсь разочаровать почтенную публику, но я ничего такого не придумывал. У меня вообще с фантазией не очень…
– Вас тоже пригласили? – догадался Егор.
– Выходит, я не один такой? – ухмыльнулся загорелый парень.
– Я так понимаю, что мы все в списке приглашенных, – сказал Егор, – и сейчас ждем не только хозяина, но и остальных участников этого спектакля.
Словно подтверждая его слова, в гостиную вошла светловолосая девица лет тридцати. Девушка взирала на присутствующих с ужасом, казалось, еще немного – и она хлопнется в обморок.
– Не стоит так волноваться, милая барышня, – сказал ей бородатый парень, – присаживайтесь, дышите глубже, ждите. Мы тут все ждем.
– А кого? – выдохнула испуганная блондинка.
– Ну… крестного отца, большого босса, – усмехнулся бородач.
Почти одновременно, с разницей в минуту, в гостиной появились двое мужчин. Один – русоволосый, худощавый, голубоглазый, другой – коренастый, кряжистый, с бритой головой и цепкими, темными глазами. Они держались обособленно друг от друга, из чего можно было сделать вывод, что мужчины незнакомы.
– Интересно, все гости уже собрались? – хмыкнул бородатый парень в белых шортах. – Пора бы уже и хозяину показаться.
В гостиную вошел хмурый подросток лет пятнадцати – худой, в очках. Обычный паренек из толпы.
– На хозяина не похож, – констатировал загорелый бородач, оглядев подростка.
Подросток ответил ему недоуменным взглядом и выдавил:
– Да какого черта? Я вообще ничего не понимаю…
– А тут никто ничего не понимает, – доброжелательно сказала Тина и показала на место на диване рядом с собой, – садись, парень.
Подросток сел рядом с Тиной.
* * *
Коротая ожидание, Егор обошел гостиную и счел, что пространство и интерьер в известной степени обезличены – по ним нельзя было определить пол, возраст, психотип хозяина этого дома: ни фотографий, ни даже сувениров, только диваны и кресла причудливой, футуристической формы, в центре большой стол со стульями и телевизионный экран на стене, который мог составить честь любому кинотеатру. Впрочем, одну картину Егор в конце концов приметил. Гравюра не сразу бросалась в глаза из-за своего небольшого размера и расположения – она висела на стене против окна, и в этот солнечный день ее затеняли лучи солнца. Егор, конечно, сразу узнал ее – это была известная медная гравюра Дюрера «Меланхолия», столь любимая искусствоведами и романистами. Егор усмехнулся: гравюра сама по себе являлась столь странной, полной каких-то алхимических смыслов и тайных кодов (понятных, очевидно, лишь самому художнику), что немногое могла рассказать о человеке, пожелавшем повесить ее у себя на стене.
Отчаявшись узнать что-либо о владельце дома, исходя из его стилистических предпочтений, Егор переключился на присутствующих в гостиной людей. Причем первое, что он отметил (очевидно, в нем говорил писатель), что персонажи отобраны идеально, поскольку представить более разношерстную, пеструю публику, чем та, что собралась в этой странной гостиной, было невозможно. Эти незнакомые люди казались слишком разными, настолько, что Егор терялся в догадках – по какому принципу их отбирали? «Тем не менее у нас должно быть что-то общее!» – подумал Егор, продолжая изучать присутствующих.
* * *
Егор задержал взгляд на коренастом, побритом наголо мужичке в кожаной куртке – невозмутимый вид, в уголках рта усмешка, а в глазах что-то лихое, опасное. «Колоритный персонаж, ему бы бандитов играть», – отметил Егор и переключился на мужчину, явившегося почти одновременно с бритоголовым, но державшегося особняком от него. У незнакомца было непроницаемое лицо, что называется, без признаков яркой индивидуальности, но, присмотревшись, Егор заметил на его правой щеке небольшой шрам. Незнакомец был чуть выше среднего роста, подтянутый, мускулистый, его голубые, холодные глаза, казалось, излучали спокойствие, но это было спокойствие зверя перед прыжком. Егор обратил внимание на его руки – сильные руки сильного человека, руки солдата, спасателя или… убийцы. На его фоне высокий загорелый пижон в белых шортах выглядел совершенным раздолбаем. «Явный прожигатель жизни, – с некоторым пренебрежением подумал Егор, разглядывая бородатого парня, одетого не по сезону, – к тому же слишком смазливый – из числа тех, что нравятся девицам. И зачем он приперся сюда с этой дурацкой гитарой?!» Щуплый, невысокий подросток-очкарик, который втянул голову в плечи и ни на кого не смотрел, по мнению Егора, был явным социопатом. Черт его знает, что там в этом тихом омуте водится…
