Они брели по вечернему городу. Павел искал по навигатору выбранный им ресторан, но запутался в хитросплетении улиц. Увидев, что они оказались у набережной, Марта предложила подойти к реке – ей хотелось увидеть город в огнях.
С этого места открывался прекрасный вид. Ночной Париж переливался огнями, вдали парил величественный Сакре-Кер… Звезды плескались в Сене, как рыбы. Легкий ветер приносил городские запахи и звуки, и среди них была мелодия из сегодняшнего сна Марты.
Марта замерла, еще не веря, но уже предчувствуя, что сейчас случится что-то важное. Она услышала музыку, которая звучала в ней все эти годы, и, повинуясь какому-то порыву души, побежала ей навстречу.
Неподалеку от набережной прямо на тротуаре сидел мужчина лет тридцати и пел под гитару. Он пел ту самую песню, которая весь день вертелась у Марты в голове. Его голос – чувственный, немного с хрипотцой – был голосом этого города. «Не покидай меня, не покидай меня», – слова песни, как заклинание, как мольба, летели над Парижем.
К Марте подошел встревоженный Павел:
– Что с тобой?
– Ты иди, я хочу послушать, – отмахнулась Марта.
Застыв, она смотрела на незнакомца: длинноволосый, небритый, некрасивый, небрежно одет. Бродяга? Уличный музыкант? Кем бы он ни был, Марта знала о нем главное: талантлив, свободен, прекрасен.
Певец поднял голову, на секунду взглянул ей в глаза, и в эту секунду решилась ее жизнь. «Я сотворю землю, где любовь будет королем, где любовь будет законом, где ты будешь королевой. Не покидай меня…» Гимн любви, нежности, верности. Песня – обещание, песня – любовная клятва.
– О чем он поет? – спросил Павел.
– О любви, – улыбнулась Марта. – О боли, о жизни.
Павел забеспокоился, потянул ее за руку:
– Пойдем!
– Я не пойду, – ответила Марта, высвобождая руку. – Кажется, я уже пришла.
Она примостилась рядом с музыкантом на тротуаре. Певец даже не удивился – подмигнул ей и продолжил петь.
Марта подпевала: «Позволь мне стать тенью твоей тени, тенью твоей руки, тенью твоей собаки. Не покидай меня, не покидай меня, не покидай меня…»
К иным минутам мы готовим себя всю жизнь. Звезды плескались в Сене, как рыбы, собор Сакре-Кер плыл в ночном небе; в глазах уличного музыканта Марта видела отражение города и себя самой.
А Павел… Что Павел – он остался в прошлой жизни непроснувшейся Марты.
Офис агентства «Четверг»
– Я не понял, – пробормотал Егор, – это что же – она бросила Павла, потому что влюбилась в какого-то уличного оборванца?! – Егор никак не мог поверить в то, что его гениальный план дал сбой. А главное – из-за чего, вернее, из-за кого?! Просто в голове не укладывается!
– Ну, ни в какого-то «оборванца», – усмехнулся Данила, – положим, чувак действительно неплохо поет – лично меня до нутра пробирает…
– Но Марта с Павлом так похожи, это был бы идеальный союз! – не успокаивался Егор, обращаясь скорее к Ае, чем к Даниле.
– А ты прямо как математик, вывел свою формулу любви? Все высчитал, выверил, а оно, гляди-ка, не сработало?! – хмыкнул Данила. – Ну правильно, потому что жизнь – это вам не таблица умножения. И вообще дважды два не всегда есть четыре. Иногда это двадцать пять, или тыква, или уши от мертвого осла. И уж тем более, жизнь – это не литература, как полагают некоторые писатели. Это у себя в книгах ты можешь заставить героев делать то, что нужно тебе, а в жизни они просто пошлют тебя с твоим литературным вымыслом куда подальше и сделают по-своему.
В зале для совещаний повисла гнетущая тишина, сотрудники молчали. Тишину нарушил протяжный и горький всхлип – это Тина больше не могла сдерживаться.
– Голубушка, да что с тобой? – испугался Данила.
Тина – рыжая грива волос, потекшая тушь на ресницах – отчаянно прорыдала:
– Бедная Марта! Вы играли с ней, как с игрушкой, сценарий какой-то придумали, как для куклы-марионетки!
– Все мы в каком-то смысле куклы-марионетки, – пробурчал Егор.
– И что теперь?! Что с ней будет? – не успокаивалась Тина. – Разве это счастье? Может, этот парень – бродяга? Сутенер вообще? Наркоман какой-нибудь?! А если через полгода он ее бросит и все закончится печально?
Данила протянул Тине носовой платок:
– А гарантии, Тинушка, дает только сбербанк России. Что случится через полгода с каждым из нас – никто не знает. И потом… Разве мы не выполнили в отношении Марты задачу, которую ставили перед собой? Мы ведь не говорили о непременном счастье Марты? Речь шла о том, чтобы вернуть Марту к реальности, заставить ее испытывать реальные эмоции, проживать реальную жизнь. Ну, так она теперь, безусловно, испытывает реальные эмоции и проживает свою – собственную! – жизнь. А жизнь, дорогая Тина, увы, включает в себя и боль.
Тина вздохнула:
– Да, и все же я не уверена, что это хорошо.
– Тинушка, ну кто вообще знает, что есть хорошо?! – улыбнулся Данила. – Марта получила именно то, что хотела. А главное – она научилась принимать самостоятельные решения. Ну представьте: всю жизнь ей вколачивали в голову, как гвозди, правильные установки насчет того, как надо жить: мамаша наверняка постаралась, педагогический коллектив, общество (гвоздезабивателей на свете хватает!). В итоге ее жизнь была запрограммирована, предопределена, что само по себе – скука смертная. Да и вы, дорогие криэйторы, постарались – рассчитали для нее алгоритм действий: сделай то, полюби этого, и будет тебе гарантированное, просчитанное счастье! А Марта взяла и сбежала. Она стала свободной, черт побери!
Молчавшая во время обсуждения и смотревшая в стол Ая вдруг подняла глаза и впервые взглянула на Данилу с некоторым интересом. Ая хотела что-то сказать, но в этот миг большой экран в центре зала загорелся.
– Ну что, дорогие криэйторы! Поздравляю вас с первым делом и с первым эпическим провалом! – насмешливо сказал мистер Четверг. – А что же у вас такой вид? Вы, верно, изначально представляли свой сценарий для Марты как сказку о Золушке? Подыскали девушке правильного принца, наняли добрую фею – высококлассного стилиста, искусственно придержали стрелки часов на циферблате, чтобы они не пробили роковую полночь, словом, постарались все предвидеть и все предусмотреть, но что-то пошло не так. Золушка взяла да и сбежала с местным клошаром, бросив принца. Нет, определенно мне это нравится, как и ваши постные физиономии! Ну что ж, давайте снова вернемся к Марте через полгода – посмотрим, что там с ней станется, может быть, она и впрямь выбрала то, что надо. Ну а у нас, полагаю, впереди еще много дел – и провальных и удачных. Обещаю, что в следующий раз дам вам дело попроще и не такое сентиментальное.
Глава 12
Егор переживал не только из-за проваленного сценария Марты, но и от того, что его работа над романом об агентстве «Четверг» застопорилась. В порыве вдохновения написав начало романа, Егор безнадежно застрял на третьей главе. Понимая, что ему нужен какой-то толчок, импульс – новые эмоции, впечатления, он подумал: а что, если провести предстоящие выходные дни как-то необычно, скажем, махнуть в двухдневное путешествие? И пригласить с собой Аю – главную героиню его будущего романа?
