Книга Идеальный донор, страница 13. Автор книги Наталья Бутырская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Идеальный донор»

Cтраница 13

– А кто-нибудь уже прошел девятую?

– Нет. Чтобы стать охотником, ты должен сдать восьмую тропу. Там уровень сложности как в обычном Лесу, поэтому взрослые останавливаются именно на восьмой.

– Погоди, – не понял я, – но если на восьмой тропе так же сложно, как и в Лесу, тогда что на девятой тропе?

– А там Мастер установил не отпугивающий, а притягивающий барьер. Туда специально стягиваются самые опасные животные этого Леса. Байсо же тебе рассказал про двухвостую лисицу? Обычно ее сложно встретить, но на девятой тропе она точно будет. Мастер сказал, что когда найдется человек, который сможет пройти девятую тропу, он уйдет из нашего города.

– Кто уйдет? – недопонял я.

– Мастер уйдет. Он же не обязан всю жизнь защищать нас и оставаться в Черном районе. Он создал эти обучающие тропы, чтобы найти преемника и идти дальше своей дорогой. Вот только пока никто не справился. Несколько мужчин пробовали, но самый умелый прошел только восемь шагов, а потом Мастер его оттуда спас. Нужно очень хорошо владеть магией, а еще Мастер говорит, что необходим талант не ниже пятидесяти единиц.

– Пятидесяти?! – я выпучил глаза. Это же уровень гения. С таким талантом не сидят в Черном районе, ожидая смерти, а наслаждаются роскошествами в Белом. Неужели Мастер такой великий человек? А я у него в комнате блевал…

– А ты как думал? Байсо рассказывал, что такие барьеры называются массивами, и людей, которые умеют их делать, нет в нашем городе вообще. Их специально вызывают из столицы и дают им столько заряженных кристаллов, сколько они захотят. А вот Мастер умеет…

Пинь остановилась рядом с очередным гигантским деревом и указала на небольшую табличку, прикрепленную к нему на уровне груди.

– Вот сюда прикоснись лбом, досчитай до трех и отходи. Дольше нельзя.

И сама прижалась лбом, вслух досчитала до трех и сделала шаг назад. Лицо ее заметно побледнело, но она упрямо улыбнулась и махнула рукой.

Я очень не хотел сдавать Ки: после первого раза у меня и так остались неприятные воспоминания. Но перед этой гордой малышкой, добравшейся аж до четвертой тропы, я не мог отступить.

Я наклонился, прижал лоб к прохладной табличке, сказал «раз-два-три» и выпрямился. Вроде бы ничего страшного не произошло. Наверное, я сдал лишь чуть больше обычного или вообще обычный объем Ки. Сколько энергии этот массив может забирать у детей? Пять-семь единиц?

И только я успокоился, как услышал восхищенное ахание Пинь:

– Шико, смотри, как красиво!

Я посмотрел на нее и увидел, как на расстоянии двадцати шагов от тропы, по которой мы сегодня ходили, с обеих сторон появились золотистые узорчатые печати, каждая около метра. Они медленно вращались в воздухе и немного гудели. Я понял, что это и был магический массив, закрывающий тропу от опасных животных, вот только почему он стал видимым?

Со стоном я опустился на землю. Снова та же ошибка! Я передал в массив слишком много энергии.

Мы вернулись к городской стене, дождались остальных детишек, а потом снова понаблюдали за тяжелой работой поднимающих решетку.

Пинь показала мне, куда складывать хворост, я сдал кожаные обмотки, тряпку с головы, заплечный мешок и засомневался, что я теперь должен делать. Дневную работу вроде бы сделал, за полдня в Лесу успел изрядно изголодаться, утренняя похлебка бесследно впиталась в моем иссохшем животе. Но у меня не было дома, не было еды и не было понимания, что будет дальше.

Маленькая учительница заметила мое потерянное лицо и помахала рукой, мол, иди сюда.

– Шико, у нас не так много еды, чтобы делить ее на каждый дом, а потому женщины готовят на всех. Сейчас как раз обеденное время для сборщиков хвороста. Пойдем с нами.

Через несколько минут ватага детей вместе со мной вывалилась на небольшую площадь, где были установлены огромные котлы. В каждом из них легко можно было сварить целую корову.

Сейчас на огне, настоящем живом огне из настоящего дерева, стоял только один котел, его содержимое бурлило и кипело, вокруг разносился умопомрачительно вкусный запах. Казалось, что им одним можно наесться. Усталая и вспотевшая женщина стояла на деревянной подставке и размешивала варево. Первые детишки уже успели подскочить к ней с тарелками, и она аккуратно принялась раскладывать еду.

Я не смог определить, что это за блюдо и из чего оно. Создавалось ощущение, что в котел побросали разные куски мяса, все овощи и травы, что нашлись в кладовке, плеснули чуток воды, а потом долго-долго варили до состояния густого супа или полужидкой каши.

Пинь подсказала, что тарелку и ложку можно взять из общей кучи, и я, сглатывая слюну, дождался своей очереди и набросился на еду.

Это было вкусно! И хотя все ингредиенты полностью разварились и растеряли свой изначальный вкус, густая горячая масса мягко ложилась на язык и незаметно проскальзывала в желудок, обволакивая столь непривычной для меня сытостью.

А ведь если бы мы с мамой не держались так за домик в Сером районе, не пытались сохранить себя хотя бы на уровне местного отребья, то нас бы давно выкинули сюда. И маме не пришлось бы изо дня в день выжимать последние единицы Ки, чтобы ее не выкинули с работы. Она бы вместе с другими женщинами резала и чистила овощи, готовила еду для всех и чувствовала себя гораздо лучше. Ее вечно бледное изможденное лицо зарумянилось бы от жара костра, щеки округлились, а тонкая сухая фигурка окрепла и закалилась. Возможно, она начала бы перемигиваться с каким-нибудь поджарым охотником, он бы приносил ей цветы из дикого леса и рассказывал страшные байки, она охотно пугалась и смеялась вместе с ним.

А я бы ходил с ребятами на сбор хвороста и трав и каждый вечер хвалился достижениями, проходил бы новые тропы, хвастаясь очередным прорывом. Я не был бы бесполезным ребенком, способным жить только за счет своей мамы, я бы считался взрослым и вносил посильную лепту в жизнь района. И в четырнадцать лет я был бы не худющим недоразвитым мальчишкой, стесняющимся печати на плече, а крепким и загорелым подростком с упругими мышцами и уверенной улыбкой. Прямо как дети вокруг меня.

Я почувствовал легкое прикосновение к плечу. Это была Пинь:

– Шико, что случилось? Ты плачешь. Тебе больно? Невкусно? – девочка, взяв на себя обязанности учителя, посчитала, что должна теперь заботиться обо мне и в городе. Смешно – обо мне заботилась десятилетняя малышка.

– Нет, Пинь. Все очень вкусно. Я просто подумал, как жаль, что мама не может поесть вместе со мной, – и с последними словами внутри меня рухнула стена, барьер, который я возвел в тот день, когда мама умерла. Я не плакал тогда, больше переживал, как же мне выживать и откуда брать деньги на продукты. И лишь здесь, впервые за полгода ощутив сытость и безопасность, я смог разрыдаться и оплакать ее смерть по-настоящему.

А пухлощекая маленькая девочка успокаивающе хлопала меня по плечу и молчала.

– Шико! Шико-Шико-Шико! – послышался издалека радостный вопль. – Ну как тебе наш Лес? Штаны не намочил? Пинь, он хворост-то принес?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация