— Шен, я… мне… я слишком испугался за тебя. Я все же твой старший брат и отвечаю за тебя. А ты… — Байсо явно не привык извиняться.
— Это моя вина. Я был неосторожен и заставил тебя волноваться. Тебе не за что извиняться. Как твое обучение?
Байсо махнул рукой:
— Кажется, что учитель мной недоволен. Я столько не знаю… Он учит меня высокому диалекту, языкам, обсуждает эту… как ее… географию, но почти не касается торговли. Еще каждый день он дает мне по задаче, и я должен к вечеру объяснить, как ее решить и почему именно так. А они нерешаемые! Как ни смотри, все равно выходит неправильно! Например, сегодня он спросил у меня, сколько нужно взять зерен, чтобы получилась кучка.
— Какая кучка? — не понял я.
— Любая. Обычная. Вот смотри: одно зерно — это не куча, верно? И два зерна — не куча. И три зерна — тоже не куча. Так с какого количества зерен начинается куча?
Я развел руками.
— А вчера он спросил, можно ли считать белую одежду цветной. Ведь белый — это тоже цвет, но с другой стороны, белую ткань не опускали в красители, а значит, она должна быть дешевле, как некрашеная, а значит, не цветная! Я и сказал, что белое не считается цветным, тогда он спросил, а не значит ли это, что у меня бесцветные волосы. А у меня ж не бесцветные! — и Байсо дернул себя за прядь. — Лучше б я тоже в охранники пошел. Тебе со Шрамом явно веселее, чем мне.
Я лишь вздохнул, сжав левую руку в кулак и спрятав красные корки от мозолей, подготовка в лагере охотников не особо помогала при муштре Шрама, а ведь мы еще не дошли до работы в паре.
Полог фургона откинулся, оттуда выпрыгнул Добряк и приказал разгружать повозки. Половине охранников он сказал спешиться, взять столько груза, сколько возможно, а затем последовать за девушкой в ее деревню, прочие же должны их охранять.
— Их деревня всего в часе ходьбы отсюда, но дороги нормальной нет, груженые повозки не пройдут.
— Если вообще пройдут, — еле слышно буркнул Джин Фу, вышедший следом. — Ты уверен, что этот Ван так опасен? Я раньше не слышал про него.
Добряк раздраженно повернулся к торговцу и сказал:
— Вы когда-нибудь слышали о хранителях? Водоемы оберегают речные змеи, в горах живут огромные кабаны, а в лесах зачастую бесследно пропадают целые охотничьи артели? Вы же слышали ее! Нам нельзя ехать вперед.
Мы с Байсо стояли рядом с фургоном и изо всех сил старались раствориться в воздухе, чтобы нас не заметили и не прогнали.
— Кто бы мог подумать, что здесь прячется целая деревня, — пробормотал Джин Фу. — Как они выживают?
— Нас оберегают предки, — ответила Ао Минь, спрыгивая с фургона. — Не бойтесь, я проведу вас к деревне, и мы покажем другую дорогу из леса, не через владения Вана.
— Но почему ваш староста вообще решил нам помочь? — спросил торговец.
— Это традиция. У Лесного Вана раз в двадцать лет рождаются дети, и он не пускает на свою территорию никого крупнее собаки. Эта дорога проходит недалеко от его жилища, и он точно нападет на вас. И хотя вы не победите его, зато можете разозлить, и злой Ван начнет убивать всех людей в округе, — девушка сказала об этом так легко, словно речь была не об уничтожении ее деревни, а о грядущем дождике.
— Да-да, ты уже говорила, — пробормотал Джин Фу и пошел к повозкам проследить за разгрузкой. Добряк уже уехал к другому концу каравана, а Ао Минь осталась рядом с фургоном. Байсо покрутил головой, нет ли поблизости взрослых, а потом подошел к девушке.
— Привет! Меня зовут Байсо, а тебя?
Девушка прыснула, вновь прикрыв рот ладонью:
— Байсо? Белый? Странное имя. Меня зовут Ао Минь.
— А кто такой этот лесной Ван?
— Хранитель леса, — не задумываясь, ответила девушка.
— Это понятно, но как он выглядит? Это огромный синекожий человек с десятью глазами? Или толстый подземный червяк с длинными усиками?
— Нет. Какие глупости! — рассмеялась Минь. — Лесной Ван — это медведь, только очень большой. У него густая жесткая шерсть, которую не может прорубить ни один топор и не может проткнуть ни одна стрела. Он следит, чтобы все в лесу жили правильно, и убивает нарушителей.
— На нас тут недавно напала стая огнеплюев. Ван не хочет их наказать? — спросил Байсо.
— Огнеплюи? — удивилась девушка. — Может, огневички? Такие симпатичные, розовенькие, с узорами на мордочке?
— Они самые, — буркнул я, глянув на перебинтованную руку.
— Огневички хорошие! Они никогда не нападают, мы их даже подкармливаем, а они помогают нам разжигать очаг по утрам. Может, вы первые на них напали?
— А древолазы? Эти жуткие обезьяны с красным мехом, который парализует всякого, кто к нему прикоснется.
— Ну да, — согласилась Ао Минь, — древолазы мне тоже никогда не нравились. У них такие противные морды, как у совсем древних старичков.
Мы с Байсо переглянулись, не в силах сдержать удивление. Откуда пришла эта девушка? Точно ли мы говорим про одних и тех же животных и про один и тот же лес?
— А какой у тебя талант? — Байсо продолжал свои расспросы.
— Я неплохо пою. И еще мама хвалит мою вышивку, говорит, что у меня стежок к стежку ложится. Да вы и сами можете посмотреть, вот, на туфельках, — и она выставила вперед ножку, где по красной ткани туфли разбегались желтые блестящие нити.
— А использовать магию ты умеешь? — не сдавался брат.
— Ты такой большой, а все еще веришь в сказки? — снова улыбнулась Ао Минь и погладила белобрысую голову Байсо. — Эх, хотела бы я, чтоб у меня был такой братик, как ты, такой же беленький и любопытный.
Байсо отскочил, поправил волосы и возмущенно сказал:
— Я тебе не малыш, чтоб по голове трепать. А если магии не существует, то как огнеплюи, то есть огневички, могут плеваться огнем?
— У них такая способность, — словно маленькому пояснила она. — Кто-то умеет лазить по деревьям, кто-то громко кричать, а огневички умеют выдыхать огонь. Или ты думаешь, что люди могут использовать огонь тоже из-за магии?
— Шен, докажи ей, что магия существует! — потребовал Байсо.
Я задумался, как лучше это сделать. Вкачивание Ки в органы тела никак не доказать, и даже если я выше подпрыгну или быстрее пробегу, она может сказать, что я просто хорошо тренировался. Отпугивание кровавых бабочек можно объяснить травками или запахом тела. Если я подую и подниму ветер, то она скажет, что это обычный порыв ветра, и такое бывает. Пускать молнии и зажигать огонь я так и не научился, да любая магия с моим талантом потребует больших затрат, а я не собирался ради каприза Байсо раскрывать свой секрет.
В результате я смог придумать только одно.
— Кинь в меня чем-нибудь, — сказал я.
— Зачем? — наклонила голову набок Ао Минь. — Ты мне ничего плохого не делал.
