— Нечто похожее я видел в деревне. Их предок окружил дома и местность вокруг них магическими формациями, состоящими из массивов и каскадов, а это схема расположения этих каскадов и какие-то черновые заметки.
— То есть защита предков все-таки существует? — бритый торговец отхлебнул парящий напиток и довольно сощурился.
— Да, она определенно есть, но я не могу понять, как она работает. Там задействованы очень сложные печати и элементы, с которыми я никогда не сталкивался.
— Интересно. А если я дам тебе возможность изучить этот свиток, сможешь разобраться?
— Сложно сказать, господин. Я знаю лишь азы начертательного искусства, а здесь высшее мастерство. К тому же в свитке нет пояснений и расшифровок, лишь разрозненные мысли мастера, набросанные для удобства.
— А твой учитель? Тот, который обучал тебя печатям. Он смог бы разобраться?
— Боюсь, я не знаю границ его знаний, он показывал лишь то, что я должен был выучить. К тому же он предпочитает уединенность и не демонстрирует свои навыки ради славы и богатства.
— Жаль, — Джин Фу немного откинулся назад. — Но я так и предполагал, иначе бы такой мастер не остался бы незамеченным в вашем городе. Что ж, Юсо Шен, тогда у меня нет выбора, кроме как довериться тебе. Будешь приходить сюда по вечерам и попробуешь разобраться в записях. Я дам тебе все необходимые материалы, переведешь содержимое свитка в более удобную форму, а заодно, может быть, разберешься, как оно работает. Кстати, вы с Байсо той ночью следили за выбранными, верно? Что с ними стало?
Я покосился на коленопреклонённую девушку и ответил:
— Мне кажется, что их пожрала вот эта печать, — и указал на схему. — Она поочередно захватывала их тела, забирала Ки и потом затягивала в землю.
Юэ Сюэ вздрогнула, но промолчала.
— И что теперь будет с теми семьями, что остались без жертвы? Эта защита действует только против неразумных? Что было бы, если б я приказал убить кого-то из местных?
— Я не могу ответить на эти вопросы, господин.
— Сюэ, — резко сказал Джин Фу, — у вас в деревне бывали убийства?
— Нет, господин! — тихо ответила девушка. — Сколько себя помню, не было.
— Это нам ничего не дает, — торговец задумчиво потер бритую макушку. — Может, они изначально весьма миролюбивы, может, им хватает обычных жертвоприношений, а может, убийства скрываются от обывателей. Тот Сяо Яо — весьма хитроумный человек.
Я набрался храбрости и спросил торговца:
— А что будет теперь с Юэ Сюэ?
— С ней? — небрежно сказал Джин Фу. — С ней все будет хорошо.
— Прошу прощения, что вмешиваюсь не в свое дело, но зачем вы с ней так сурово разговаривали? Вы же с самого начала знали, что возьмете ее с собой.
Торговец улыбнулся, посмотрел на Байсо, слушает ли тот, и сказал:
— Этот мир суров. Каждый день ты сражаешься за свою жизнь, доказываешь право на существование, какие-то битвы ты выигрываешь, какие-то — заканчиваешь на равных. Но стоит лишь раз проиграть…
— Но она всего лишь девочка! Как она могла сражаться с вами на равных?
— Скажи, когда напали древолазы, ты пытался им объяснить, что еще молод? Что это твой первый караван? Что ты еще не умеешь сражаться? Нет. — Джин Фу наклонился ко мне и доверительно сказал: — Знаешь, почему ты мне понравился во время отбора? Потому что ты не выпрашивал себе дополнительных условий, не выпячивал свой возраст, а честно, сжав зубы, проходил через все этапы. И Байсо тоже не думал о том, что он слишком мал для проведения торгов. Вы взяли все, что имеете, и отправились в бой, не рассчитывая на жалость со стороны более опытных соперников.
А она… Она привыкла получать все просто так. Если бы я согласился взять ее с собой, например, за этот свиток, то уже через час она потребовала бы себе отдельную повозку, богатый наряд и личного слугу. Она вышла на арену, не имея особых навыков, рассчитывая на то, что противник сдастся ей лишь потому, что она молода и симпатична. И проиграла.
Я не рассматривал действия Джин Фу с такой стороны, но его слова прозвучали весьма разумно.
— Кроме того, сейчас Сюэ проходит надлежащее обучение, чтобы в городе она могла устроиться хотя бы служанкой, так что не стоит за нее беспокоиться.
— Благодарю вас за разъяснения! — я поклонился торговцу.
— Учитель, мы с Шеном еще немного погуляем? — спросил Байсо, вот он явно не боялся Джин Фу и мог говорить с ним как угодно.
— Хорошо. Шен, завтра вечером жду тебя снова.
Покинув фургон, я снова направился к Шраму. Что-то с ним было неладно, и я не мог понять, с чем это связано: то ли всему виной яд древолазов, то ли мое поведение, а может, случилось что-то еще, чего я не знаю.
Шрам был на том же месте. Он наблюдал за тренировкой Швабры и выглядел намного лучше, снова помолодел, глаза его блестели, морщины разгладились, более того, он едва заметно улыбался, пристукивая ногой в такт движениям воина с посохом. Я хотел было кинуться к нему, но Байсо схватил меня за рукав:
— Погоди. Что-то мне это напоминает…
Брат прошмыгнул вперед, подсел к Шраму, тихонечко у него что-то спросил, выслушал ответ, кивнул и прибежал обратно:
— Шен, ты должен отказаться от обучения у Шрама.
Глава 13
— Что? Что за ерунду ты говоришь? — я не поверил своим ушам. Байсо хмуро взглянул на меня:
— Давай отойдем. Подальше от длинных ушей.
Мы ушли к краю огороженного пространства. За неимением деревьев торговцы протянули сторожевую веревку между колышками, которые сами же и воткнули в почву по краю лагеря. Под веревкой Добряк рассыпал какой-то резко пахнущий порошок для отпугивания живности, после охранники прочесали всю территорию лагеря, убили нескольких змей, проверили на наличие зубастых ям. Танцор, лишившийся лупоглаза, теперь передвигался на повозке, так как пешком было слишком опасно, а значит, плата за его работу с этого дня будет в два раза меньше, чем у остальных. Кроме того, мне сказали, что и оплачивать стоимость животного ему придется из собственного кармана, так как торговцы дают лупоглазов в аренду на время поездки.
— Дело в том… — мальчик замялся. — В общем, Шрам жует смолку, — и замолчал, ожидая моей реакции.
— И что это значит?
Байсо внимательно посмотрел на мое лицо, затем хлопнул себя по лбу:
— Шен, ты же полгода бродяжил! Неужели ты не знаешь, что такое смолка? И слова «радужный ветерок» тебе тоже ни о чем не говорит? Что ты делал на улице все это время?
— Прятался, — буркнул я. — И на улице я жил всего пару месяцев, до этого у меня все же был дом.
— И ты ни разу не слышал про смолку? Не видел людей, которые вели бы себя странно? Например, орали бы песни, бились головой о стену, кидались бы в драку ни с того, ни с сего?
