Ты не можешь войти в один университет, а потом пойти сдавать экзамены в другой. Тебя запомнят и выкинут. Поэтому, если ты не оставишь этой мысли, выбери место учебы заранее.
— А вы можете мне рассказать про них подробнее? — спросил я, забыв про очередное жало. Лекарь рассмеялся:
— О чем я и говорил! Снова эти любопытные глаза и жажда знаний. Как тут устоять? На самом деле, я знаю не так много, ведь у меня не было возможности выбирать свою судьбу.
Про академию для лекарей я тебе рассказывал, ты не пройдешь из-за таланта. Есть военная академия, но туда берут лишь знатных людей либо по рекомендациям от императорской семьи. Есть школа боевых искусств, там талант не важен вовсе, но чтобы поступить туда, нужно победить других кандидатов и войти в полусотню лучших.
— А в чем победить?
— О, там проводится настоящий боевой турнир, на который приходят посмотреть со всей столицы. И учти, что там нет ограничений по возрасту, то есть против тебя может встать кто-то вроде парня с посохом или Добряка.
— О! — удивился я.
— И магией пользоваться запрещено. Но выпускники той школы идут нарасхват в определенных кругах, каждого вносят в список особо опасных людей страны.
— Но ведь они даже не маги?
— Кто знает, чему их обучают в школе? — улыбнулся лекарь. — Может, они используют магию каким-то другим путем? Еще есть Императорский университет…
Я насторожился, ведь Мастер сказал, чтобы я пошел именно туда.
— Там нет жестких требований по таланту, умениям и возрасту, хотя старше тридцати лет туда уже не берут. За обучение не берут денег, но ты сам должен будешь покупать себе Ки для прохождения практики. Там есть много специальностей, и после выпуска ты обязан отработать на государство не менее пяти лет. И ты не можешь выбрать, на кого ты будешь учиться. Обычно всех поступивших кидают туда, где есть нехватка специалистов. Например, возникла необходимость в связистах, и вот ты уже обучаешься именно этому, а потом всю жизнь передаешь чужие сообщения.
Меня совсем не порадовала мысль, что я не могу выбрать себе профессию.
— А начертатели? Где учат на них?
— Для этого нужно найти учителя из гильдии начертателей. Но обучение стоит очень дорого, плюс они соглашаются обучать далеко не всякого, кто попросится, и лишь единицы из учеников получают приглашение в гильдию. Учителям запрещено давать глубокие знания людям извне, только некий согласованный минимум. Джин Фу давно мечтает заполучить начертателя в свой торговый дом, так как сейчас он тратит огромные средства на их услуги, а ведь амулеты занимают большую долю среди товаров Золотого Неба.
Теперь мне стало понятно, почему Джин Фу так заинтересовался Мастером и свитком. Скорее всего, он планирует создать собственную школу начертателей и ищет хорошего учителя для нее.
— Есть еще несколько небольших академий, но их мало берут в расчет, основные я тебе назвал. Как видишь, вариантов у тебя не так много. Только императорский университет, и все. Кстати, как продвигается изучение «лечебной нити»?
Я улыбнулся и показал лекарю левую руку. Пока я ехал на Пинь, потихоньку тренировался с лечебной нитью, сшивая сорванные травинки. Это было не так легко, как казалось сначала. Стежки были столь крошечными, что грубые разломы легче было сначала выровнять, и лишь потом сшивать. Нужно было четко чувствовать, что именно хочешь сшить. Если запустить заклинание без четкого направления, можно было сшить все, что угодно. Так я умудрился пришить травинку к штанам и к своей коже одновременно, пришлось потом срезать небольшой кусок кожи на ноге.
По первости мне необходимо было видеть сшиваемые части, вглядываясь в них до рези в глазах, но теперь я мог задать четкие мысленные направления. После двух недель путешествия одежда в некоторых местах порвалась, и я зашил дыры лечебной нитью так, что не было ничего заметно.
Лекарь говорил, что нить со временем исчезает, поэтому я первой зашил дырку на левом рукаве, и когда она вновь появится, это станет сигналом, что пора обновить нити на прочих местах.
Пробовал я зашивать и раны на себе, для чего специально резал запястье. И в отличие от ткани и травы кожа оказалась сложным материалом для зашивания, потому что была слишком разнообразной. Несколько порезов я сделал лишь глубже, нечаянно сшив края раны не между собой, а с внутренней частью, то есть с мышцами, и сейчас эти царапины до сих остались незалеченными до конца, но последние порезы я сшил столь идеально, что лишь тоненькие белые черточки напоминали об их месте.
— Сколько же ты тренировался? — удивился лекарь. — Вот эти залечены замечательно! В академии ты уже смог бы перейти на сшивание глубоких ран.
Я улыбнулся. Нечасто мне доводилось слышать что-то хорошее о себе после смерти мамы, и теплые слова лекаря грели мне сердце весь вечер.
На четвертый день пути Добряк насторожился, выслал несколько человек в дальний патруль и все время держал рядом с собой братишку Ксу. Кажется, мы приближались к какому-то опасному месту.
На равнине стали появляться первые группки деревьев, и каждый раз, когда дорога проходила вблизи какой-нибудь из них, Добряк подъезжал к нам и внимательно всматривался в рощицу. Я так нервничал при его появлении, что отложил тренировки с лечебной нитью и тоже начал больше поглядывать по сторонам.
К сожалению, в первой половине дня со мной дежурил Змей, который и так не отличался многословием, а сейчас и вовсе перестал разговаривать, и я не мог узнать у него, чего же так опасается глава охраны.
Глава 19
Впоследствии я не раз пытался восстановить события того дня, но в голове всплывали лишь отдельные кусочки, никак не складывающиеся в цельную картину.
Когда солнце перевалило на вторую половину, Добряк отправил нас со Змеем в дальний авангард, на десять минут вперед каравана. Совсем как в Лесу.
Но сейчас-то мы были на равнине, и даже небольшие рощицы по пути не мешали обзору.
Сплетенная утром травяная шляпа уже высохла и не спасала от жары, я чувствовал, как струйки пота стекают по спине, поэтому когда увидел, что дальше дорога ныряет в одну из рощиц, обрадовался. Немного прохлады нам бы не помешало.
Внезапно Змей поднял лук и выстрелил куда-то в сторону, в небольшой островок пожелтевшей от жары травы, но почти сразу земля там всколыхнулась, и я с удивлением понял, что это было отдыхающее стадо антилоп. Они вскочили на ноги и умчались прочь легкими прыжками, лишь белые вздернутые хвостики замелькали перед глазами.
Один из охранников подъехал к тому месту, где они лежали, схватил убитое животное и поволок его к каравану. И хотя мне немного было жаль антилопу, я явственно представил плотное жареное мясо и сглотнул слюну. То густое варево, которое нам готовили торговцы каждый день, было вкусным и сытным, но за время пути изрядно поднадоело. Яблоки мы с Байсо съели в первую же неделю, так как магический мешочек скрадывал вес и объем, но не защищал фрукты от порчи.
