– Какие симпатичные мальчики! Они уже привыкли к столице? – продолжала болтать Мейронг. – Ах, если бы мы знали о них раньше, то подобрали бы для них хорошие подарки. Впрочем, Ганг что-то уже придумал.
– Не нужно было…, - после этого женщины отошли, и я не мог больше разбирать их разговор.
Тем временем к Джин Фу подошел Джинхей и спросил:
– Что, ты все же выпорол мелкого? Что-то он больно смирный сегодня.
Байсо и впрямь вел себя тихо, соблюдая все церемонии приветствия, кланяясь каждому согласно этикету. Я бы сказал, чересчур правильно. Настолько чересчур, что это бросалось в глаза.
– Хмм, скажем так, у него был повод задуматься о своем будущем, – ответил учитель.
Двор и дом Ганга походили на самого хозяина. Если дворик в сыхэюане Джин Фу настраивал на размышления, созерцание и тишину, то здесь все просто кричало о богатстве, довольстве и чрезмерном потакании своим желаниям. В одном углу росли редкие деревья. В одном я узнал то деревце из Цай Хонг Ши, с которым я помог разобраться незадачливой владелице сада. Только там оно выглядело как тоненький прутик с пятью веточками, а здесь был толстый, в обхват, ствол, густая крона с отливающими металлом листьями, между которых виднелись некрупные вытянутые плоды серебристого цвета. Я не удержался, подошел к нему и выпустил немного Ки. Да, это было точно такое же дерево, и на его выращивание потратили огромное количество энергии.
В другом углу на холмике росли яркие цветы, заливая одуряющими запахами весь двор. Я заметил, что женщины старались держаться подальше от той стороны. Наверное, боялись пропитаться цветочными ароматами.
Вместо прудика тут по кругу протекала небольшая речушка, в которой плавало множество рыб. Через нее были переброшены мостики, каждый выстроен в особом стиле. Один был сплетен из веток и украшен гирляндами, второй выложен из камня, третий сиял золотом, четвертый был прозрачен, но крепок, и если встать на него, казалось, что ты висишь в воздухе прямо над бегущей водой.
И статуи! Много статуй, расставленных по всему двору: от небольших фигурок, еле заметных в траве, до огромных фигур, нависающих над гостями.
В обеденном зале семья Ганга также развернулась от души. Широкий стол был заставлен блюдами настолько, что не хватило места даже для цветов или композиций, которыми так любила украшать стол госпожа Роу. Она умела составлять вещи так, что ими хотелось любоваться, над ними хотелось задуматься. Я не знал, училась ли она этому искусству или у нее был природный дар, но я каждое утро ждал завтрак, чтобы посмотреть, что она в этот раз загадала. После возвращения Байсо, например, на столе стояла горка, сложенная из грубых камней, через которые пробивался нежный тонкий стебелек. И это было настолько трогательно, что я в то утро с трудом смог поесть.
Здесь же зал блистал позолотой, на стенах висели картины с изображениями членов семьи, несмотря на то, что было еще светло, повсюду висели и стояли горящие магические светильники, сделанные в виде цветов.
Когда мы уселись, Ганг прочел длинную речь, изобилующую шутками, впрочем, большая их часть мне не была понятна, скорее всего, они касались прошлого семьи Джин. А потом все приступили к еде.
Если бы это был мой первый выход в свет, я бы запаниковал, так как большая часть блюд была мне незнакома. Я даже не мог понять, что это: птица, мясо, овощи или сладкое. Оглянувшись, я заметил такой же потерянный взгляд у Суиин.
– Мейронг-бому, – негромко сказал я, – не могли бы вы рассказать немного о ваших блюдах? Боюсь, мое образование недостаточно, чтобы насладиться ими так, как полагается, а я не хотел бы испортить их вкус из-за своего невежества.
Та рассмеялась, встряхнув волосами, от чего я сразу уткнулся взглядом в тарелку:
– Какой вежливый молодой человек! Конечно, я с радостью вам все расскажу и покажу. Твое образование ни при чем. Мы с Гангом привезли с собой повара, который в совершенстве знаетрецепты других стран. Тут, в Киньяне, есть заведения, где предлагают иностранные блюда, но могу сказать, что им далеко до оригинала. Вот это, например, мясо крабов, запеченное в рыбе. Тут главное правильно разрезать, иначе можно повредить пленку, и сок вытечет.
Сначала Байсо тоже пытался следовать ее советам, но потом он отстал и просто наложил на свою тарелку все, до чего дотянулся: жареное в сухарях мясо, лепестки цветов в желе, острые маринованные овощи, запеченные с медом фрукты, потом полил разными соусами и принялся с аппетитом есть.
Ганг, увидев это, принялся хохотать:
– Братец Фу, мне нравится этот мальчишка, честное слово! Я и сам давно мечтал так сделать, но все стеснялся. Знаешь, я уже всем отправил дары, но так как я не знал о твоих приемышах, то они остались без подарков, а это неправильно. Ты не возражаешь, если я подарю им кое-что сейчас.
Учитель Фу кивнул:
– Ты же все равно не удержишься. Поэтому мы благодарим тебя и с радостью примем твои дары.
Ганг подозвал служанку, что-то долго ей объяснял, а потом отправил из комнаты.
Через некоторое время из-за стола встал Джин Ливей:
– Хочу сделать объявление. Через два месяца состоится помолвка моей дочери Суиин с Люй Хуи, и Люй Хуи официально войдет в состав семьи Джин.
Суиин с Хуи поднялись и поклонились всем присутствующим. Лицо девушки раскраснелось, но я не заметил радости в ее взгляде. Каждый из глав семейств высказал свои поздравления, и застолье продолжилось. Я же продолжал поглядывать в сторону Суиин. Если честно, я не понимал ее недовольство: Люй Хуи – довольно привлекательный молодой человек, не обделенный талантами, раз Ливей решил взять его в преемники, плюс ей не придется переезжать в чужой дом, привыкать к чужим порядкам и слушаться родителей мужа. Она сможет жить в своем доме, под крылом матери, и постепенно вливаться во взрослую жизнь. О чем еще может мечтать девушка?
Затем из-за стола встал Джин Ченг, и все сразу притихли.
– Добрый вечер! Прошу прощения, что прерываю ужин. Мой второй сын, Юн, пропал. Уехал из дома со своим охранником и пока не вернулся. Я не могу с уверенностью сказать, что это похищение или что-то подобное, Юн довольно молод, а молодые люди в его возрасте порой совершают глупости. Но если кто-то узнает что-то о Юне, прошу сообщить мне.
– А что с метками и поисковой магией? – спросил посерьезневший Ганг.
– Ничего. Нет ни направления, ни сигнала, поисковик не может сказать даже, жив ли Юн или мертв.
– Может, он уехал куда-то? На каком расстоянии перестают работать метки? – уточнил Ливей.
– Все может быть. Но я начал поиск на следующий же день после его пропажи. Он бы не успел так далеко отъехать. Всех летунов, покинувших Киньян за эти дни, я также проверил. Я принес несколько прядей волос Юна и был бы благодарен, если бы ваши люди также присоединились к поиску.
Ченг поклонился и сел на место. Я украдкой бросил взгляд на Байсо, но тот с увлечением выковыривал орехи из меда и складывал их на столе перед собой. Казалось, что он вообще не обращал внимания на то, что происходило вокруг.
