– Я лично посмотрю на ваши умения.
Смотритель посмотрел в свой свиток и сказал:
– Третий круг. Бой первый. Се Ши и Юсо Шен.
Внутри меня все похолодело. Я так и не смог придумать какой-либо тактики против этого сверхбыстрого парня. И проигрывать этому Ши не хотел. Шрам открыл было рот, но покачал головой и лишь хлопнул меня по плечу. Он тоже не видел для меня никакой возможности победить.
Се Ши, тем временем, с досадливой гримасой передал чашку слуге и вышел на площадку.
– Давай быстрее, а то чай остынет, – впервые за все время заговорил он.
Я стиснул хуа цян и шагнул вперед.
– Начали!
Сразу после этого я рванул вперед, желая хоть как-то сбить противника с толку, но тут же почувствовал холод на шее.
– Спасибо за скорость, – небрежно сказал Се Ши и, не дожидаясь слов смотрителя, пошел к своему месту.
– Стоп! – запоздало крикнул ученик Академии. – Победитель – Се Ши.
Я криво усмехнулся и сошел с площадки. Шрам мрачно смотрел на меня и не знал, что сказать. Тедань поднялся с места:
– Кажется, путь к завоеванию мира становится все интереснее!
Ма Ийнгджи подошел к нам:
– Ты прошел два круга, не так уж и плохо для такого новичка. Приходи года через три-четыре, седьмая площадка будет ждать тебя.
– Благодарю за вашу заботу, – поклонился я Ийнгджи и направился к выходу.
Я молча прошел площадь перед Академией, свернул на одну из улочек, как сзади послышался знакомый высокомерный голос:
– И куда мы направляемся?
Оглянувшись, я увидел, что за мной следовал не только Шрам, но и Тедань, притягивающий к себе взгляды даже в этом не самом зажиточном районе города.
– Тедань, ты же видел, я провалил экзамен. Зачем идешь за мной?
– Я же сказал: Небеса хотят, чтобы я следовал за тобой, – искренне удивился синеволосый парень. – Значит, эта Академия недостойна нас. Кстати, ты знаешь, что за тобой следят?
Шрам резко обернулся, но солнце еще было высоко, и на улицах было полно людей.
– Я говорил, что чувствую чье-то внимание, – буркнул он. – А ты-то как это понял?
– Высоко в горах, когда собираешь череницу, есть несколько способов умереть. Первый – сорваться с высоты из-за слабости или неосторожности. Второй – наступить на желтобокую ящерицу. Третий – не почувствовать взгляд камнежора. Как видишь, я пока жив.
– А что за камнежор такой? – заинтересовался я. Со слежкой я все равно ничего не мог сделать, но догадывался, что она связана с делами Джин Фу.
– Это такой зверь, – объяснил Тедань. – Он небольшой, пониже овцы, но хитрый и быстрый, а еще у него очень сильные челюсти. Камнежор всегда прячется среди камней так, что его невозможно заметить, но стоит приблизиться к нему на несколько шагов, как он выпрыгивает из укрытия и отхватывает кусок мяса из ноги или руки. Если это ему удается, то он так и продолжает наскакивать и ждет, пока человек ослабнет от потери крови. Мы умеем чувствовать его взгляд и стараемся избегать его укрытия.
– То есть ты знаешь, где тот, кто следит за нами? – спросил Шрам.
– Не точно. Знаю лишь, с какой стороны он находится. Точнее, они.
– Они? – переспросил я. – А сколько их?
– Кажется, четверо, – Тедань постучал себя по кончику носа. – Я не уверен. Камнежоры охотятся по одному, и я не привык к стольким взглядам.
– Может, на тебя просто пялятся из-за дурацкого цвета волос, вот ты и путаешь? – буркнул Шрам. Ему явно не нравилось то, что какой-то дикий необученный парень может лучше разбираться в подобных вещах.
– Может быть, – пожал плечами синеволосый, – но на меня и раньше пялились, а вот слежку я почувствовал лишь сейчас, когда пошел за Шеном.
Втроем мы дошли до сыхэюаня, где снимали комнаты. Та же женщина, что и вчера, встретила нас с недовольной миной:
– Еще один ученик нашелся? Что ты сюда всяких оборванцев таскаешь? Заняться, что ли, нечем?
– Умолкни, женщина, – рявкнул на нее Шрам и молча ушел в свою комнату. Он прихрамывал больше, чем обычно, видимо, целый день на ногах его вымотал, но он до последнего старался не подавать вида.
Я же с Теданем прошел к себе, сел на матрас и решил поговорить с парнем основательно.
– Тедань, как видишь, я живу не в самых лучших условиях. И я не вижу, как могу быть для тебя полезным. Я не поступил в Академию боевых искусств, да и родом не из Киньяна, а, как и ты, пришел сюда с караваном. Да, у меня есть покровитель, глава того каравана, но из-за этого есть проблемы. Люди, что следят за нами, скорее всего, враги моего покровителя. Поэтому тебе нет смысла следовать за мной. В Киньяне много людей, может, кто-то другой должен привести тебя к цели?
Парень плюхнулся рядом, вытянул длинные ноги и сказал:
– Ты был первым, кому я назвал свое имя в Киньяне. И первый, кто назвал себя. Небеса ведут меня по цепочке из бусин. Первая бусина – это мои волосы. Вторая – караван. Третья – ты. Когда доведешь до следующей бусины, я отстану от тебя.
– Но мои враги…
– Я их не боюсь.
– Провал в поступлении в Академию…
– Ты даже не расстроился. Значит, знаешь, что будешь делать дальше. Слушай, у тебя есть еда? А то я со вчерашнего утра ничего не ел.
Я хлопнул себя по лбу и перестал уговаривать Теданя уйти. У него было особенное отношение к жизни, и я не мог сказать, что мне оно не нравилось.
– На самом деле, я и не рассчитывал поступить в ту Академию. Эта попытка была ради уговора с одним человеком. Мы договорились, что он будет меня обучать боевым искусствам столько месяцев, сколько кругов я пройду. Так что теперь он мне должен два месяца.
Тедань прикрыл глаза и сонно пробурчал:
– Такой сильный воин?
– Очень. Я смог пройти два круга, проучившись у него всего месяц. Значит, я стану в три раза сильнее. И самое главное – я могу попросить эти два месяца в любой момент. Если честно, заниматься с ним сейчас было бы пустой тратой времени, так как основам боевых искусств обучить могут многие. Поэтому я собираюсь прийти к нему лишь тогда, когда не смогу продвинуться дальше с другими учителями.
Тедань выслушал мою тираду с невозмутимым видом, а потом спросил:
– А какая у него цель, у этого воина?
Я замолчал. Подумал немного и ответил:
– Сложно сказать. Раньше он, скорее всего, хотел стать сильнейшим воином, а сейчас он просто служит у одного торговца в охране.
– Значит, он ничего не стоит.
– Да что ты знаешь о нем? – возмутился я.
Парень потянулся, широко зевнул, улегся на матрас поудобнее и лишь потом сказал:
