Змей глубоко вздохнул и отстранился, тоже обернулся к скучающему извозчику.
— Будем, — сказал твердо. И, поймав мою ладонь, потянул к стоящей в паре метров от ступеней крытой повозке с поднятым кожаным верхом и пологом, призванным защитить пассажиров от непогоды.
Змей пропустил меня вперед, назвал адрес. Возница выразительно крякнул, разглядев моего спутника вблизи.
— Ишь ты, какой… разноцветный. И не боишься! Никак правду болтают, будто змеям больше бояться нечего?
— Хочется верить, что так, — отозвался Аспис и забрался ко мне в темное, пахнущее мокрой кожей нутро коляски. Обнял одной рукой, привлекая ближе, и я со вздохом поддалась, прислонилась к его груди и постаралась расслабиться.
Возница еще долго болтал что-то себе под нос — за пологом его было почти не слышно, да того это, кажется, и не смущало. А мы всю дорогу провели в молчании, и…
Кажется, я действительно начинаю успокаиваться и верить, что у всего этого есть какое-то будущее.
Глава 11
СНЕГ НАД ГОРОДОМ
— Во имя Создателя, вот это сюрприз! — изумленно воскликнул Язод Самос, открыв нам дверь. — Проходите, пожалуйста. Не ожидал, госпожа ястреб, что вы почтите своим визитом старика. Чем могу быть полезен?
— Я пришел за теми зельями, о которых мы договаривались, — напомнил Аспис. — Они готовы?
— Да, разумеется, уже несколько дней дожидаются, — опомнился алхимик. — Но это, как я понимаю, не все?
— Не все. Еще нужен теневой состав наивысшей степени, который вы сможете создать прямо сейчас. Если, конечно, ничего подобного нет в наличии, — спокойно продолжил змей.
— Как интересно! — Брови старика удивленно приподнялись, и он махнул рукой. — Давайте пройдем в лабораторию, я посмотрю, что есть из ингредиентов. Разумеется, на «Апогей тени» рассчитывать не приходится, он должен долго выдерживаться, да и кое-каких ингредиентов не достать…
— А еще его производство незаконно, — со смешком вставила я.
— Да? Надо же. Законы так быстро меняются, старику сложно за всем поспеть, — легкомысленно отмахнулся алхимик. Я не стала напоминать, что незаконным оно считалось и в годы власти змееловов: надо думать, орден с удовольствием пользовался всем тем, что запрещал простым смертным, и Самос в своей практике готовил куда более страшные составы. — Садитесь, не стойте в дверях. Вот снадобья, юноша. Я позволил себе наглость добавить пару укрепляющих составов, вашему пациенту они наверняка придутся кстати. По моему разумению, выздоровление для него должно быть сложным делом, тут любая помощь организму будет полезна, а?
— Я даю ему кое-что, но это тоже будет нелишним, — кивнул змей, прочитав бирку на флаконе из темного стекла.
— Что до теневого состава… Пожалуй, «Вуаль» я вам за час соображу, такой вариант устроит?
— Вполне. — Аспис кивнул. — Это даже лучше, чем я мог рассчитывать.
— Вот и замечательно. Как ваша школа? Как ребята, осваиваются? — участливо спросил Самос и принялся споро собирать ингредиенты, заготовки и посуду на рабочий стол.
Змей вежливо поддерживал разговор, ограничиваясь общими фразами. Я не вмешивалась, с интересом озираясь: алхимические лаборатории всегда вызывали у меня необъяснимое благоговение. Шкафы с разными температурными условиями внутри, предназначенные для хранения ингредиентов и готовых составов. Блестящие колбы самых невообразимых форм, трубки, подставки, посуда, несколько толстых фолиантов на отдельной полке. И стойкий, резкий, никакими силами не выводимый, очень специфический дух.
Теневые составы, о которых говорил Аспис, являлись одним из многочисленных семейств алхимических снадобий. Эта наука обожала все группировать по разным признакам и густым переплетением своих классов, групп и семейств тоже завораживала, почти как видом лаборатории.
Теневыми составами назывались средства неиллюзорного типа для изменения видимых свойств предметов. То есть не те, которые изменяли внешний вид, превращая его во что-то другое, а те, которые делали его невидимым, отводили окружающим глаза и тому подобное. Ими с одинаковым успехом пользовались как воры, так и те, кто желал от них защититься, — спрятать сейф или, например, кошелек. Какие-то подходили только для неподвижных предметов, какие-то могли скрыть идущего человека.
Я плохо разбиралась в вопросе, но про «Апогей тени» знала: легендарное, очень сложное зелье, способное на несколько часов сделать человека полностью невидимым и неощутимым для многих видов магии. Запрещенным оно числилось не столько из-за эффективности действия, сколько из-за ингредиентов: в их число входил один из сильных наркотиков, а еще — чистая человеческая и змеиная желчь. Запретили его сразу же, как обнаружили рецепт и казнили создателя (не за сами зелья, конечно, а за многочисленные убийства), но все же сведения просочились в народ.
«Вуаль тени» в этом отношении была неплохим компромиссом между качеством и законностью. Она подходила для того, чтобы спрятать человека при неярком освещении, и была любима в воровских кругах. Но запрещать ее, конечно, не стали: это примерно то же самое, что запретить ножи под предлогом, что ими иногда убивают.
— Кстати, а вы слышали? Порталы опять открылись, — сообщил вдруг Язод.
— Какие порталы? — не поняли мы.
— Так межмировые же, — охотно пояснил он. — Буквально вчера сведения стали поступать, мне сообщил один коллега, живущий неподалеку от двери в Озерный Край. Мы с ним давно уже совместно ведем несколько исследований. Доложу я вам, отличный алхимик, но до чего же упрямый и вздорный старикашка! Никак не хочет признать…
— Господин Самос, а порталы открылись все разом? — одернула его я.
— Не могу знать. — Он развел руками. — Я, так сказать, во избежание осложнений даже не пытаюсь связываться со знакомыми в столице, а друзей там не завел. Ну вы же знаете мои обстоятельства! Да и вы, я бы сказал, в схожих… Кстати, госпожа Неро, вы так и не решили взять мое успокоительное? Напрасно, очень напрасно! — укоризненно качнул головой алхимик, когда я недовольно скривилась.
— Успокоительное? — озадаченно глянул на меня Аспис, но я не собиралась обсуждать с ним все сейчас и здесь, поэтому только отмахнулась.
— Значит, порталы вновь работают, — проговорила задумчиво. — Знать бы, с чем это связано!
— Мы можем только гадать, — охотно отозвался Самос. — Но знак добрый. Я думаю, можно уже выдохнуть с облегчением и сказать, что период очищения и гибели позади, впереди — долгие годы расцвета. Минимум на пару-тройку поколений, а то и дольше, если что-нибудь в мире поменяется.
Почему вы так думаете? — растерянно переглянувшись со змеем, спросила я. — И откуда это странное название — период очищения?
— А как его еще назвать? — Самос вопросительно глянул через плечо, не отрываясь от возни со склянками. — Мир очищался от всего ненужного, обновлялся, теперь ему стало легче.
