— Ты можешь не общаться с Габи? — наверное мой вопрос застал его врасплох. Лука вскинул брови и хищно усмехнулся.
— Ревнивая кошечка. — прохрипел он, снова поднимая моё платье.
Глава 14
— Ты говорил, что моногамия распространяется на нас обоих. — я старалась не отрываться от нашего разговора, но это было сложно, потому что руки Луки уже выписывали узоры на моих бедрах, разжигая огонь внутри меня. Я снова прикусила губу и, по-моему, подбородку потекла капелька крови.
Дьявол замер, обдумывая мои слова.
— Я докажу тебе, что у меня ничего не было с Габи, но взамен ты перестанешь ебать мне мозг и будешь самой послушной девочкой на свете. — он языком слизал мою кровь с губ и потянулся к телефону, уцелевшему непонятным образом, когда Лука скидывал вещи со стола. — Кирилл? Вызови ко мне Габи, она в офисе еще?
— Я уточню. — отозвался помощник.
— Она работает у тебя в офисе?
Сам факт, что шикарная амазонка постоянно трется рядом с ним, меня бесил до помрачения. Если бы я была мужчиной, я бы не устояла перед такой женщиной. Так как можно быть уверенной, что он остается к ней хладнокровен?
Лука хитро улыбнулся, усаживая меня в свое огромное кожаное кресло. Сам поправляясь, подошел к бару, доставая из него бутылочку джина и наливая в стакан. Затем из холодильника выудил тоник, и разбавил напиток. Лука все знал.
В дверь постучались и не дожидаясь приглашения в кабинет зашла Амазонка в обтягивающем красном платье из которого вываливалась вся ее грудь. Она была шикарна, как актриса голливудского фильма.
— Ты хотел меня? — ее игривый взгляд остановился на разбросанных вещах у ног Луки, а затем медленно перебрался к столу и взлохмаченной мне. Она не показала своего удивления, хотя от нее не могли укрыться мои порванные трусы у ножки стола.
— Видишь ли, недавно вышла неловкая ситуация из-за которой Алиса усомнилась в моей верности ей. — Лука ухмыльнулся, его явно забавляла ситуация и выражения наших с ней лиц. Особенно Амазонки, ее будто ударили. Дьявол очень четко произнес каждое слово, что до нее дошел смысл-я могла от него требовать верности. — Не могла бы ты ей рассказать, зачем мы встречались и о чем говорили накануне.
Щека девушки непроизвольно задергалась, делая ее лицо перекошенным. Ухмылка же Дьявола стала еще похабнее. Не знаю, что его распаляло больше, то как ее перекосило от унижения, то ли как я открыла рот, что это происходит наяву.
— Ты попросил меня помочь с переводом. — она буквально выплюнула эти слова, не поворачиваясь ко мне.
— А еще?
— Еще… — она сделала паузу, делая над собой усилие. А Лука выпрямился, тем самым стимулируя ее продолжить. Для всех было очевидно, что она не хочет повторять их разговор. — Ты запретил подходить к ней и разговаривать с ней, угрожая мне.
Дьявол приподнял бровь, щурясь и делая шаг вперед, нависая над ней. Девушка растеряла свою уверенность и испуганно пробормотала:
— и что между нами теперь только рабочие отношения.
Я должна была почувствовать к ней жалость или женскую солидарность, но вместо этого внутри меня разлилось приятное чувство злорадство. Красивая женщина передо мной, называвшая меня игрушкой, была растоптана самым унизительным способом.
Я встала с кресла, не скрывая помятости своего платья, не оставляя сомнений что здесь было пару минут назад. Посмотрела в глаза хищника, которые спрашивали "Удовлетворена ли я?"
— И еще Габи, если я увижу или узнаю, что ты вертишь жопой в радиусе киломметра от него, я натравлю на тебя Захара. Думаю, у него есть навык упаковки людей по коробочкам. — мне доставило истинное удовольствие видеть, как она это все проглатывает и смотрит на Дьявола в поисках поддержки, но он ничего не сказал ей, только положил руку мне на талию по-хозяйски, словно говоря "Ничего не могу сделать."
— Можешь идти, спасибо тебе. — его голос был любезным, но обе знали, что он не бывает любезным.
Отдать ей должное, она вышла грациозно с достоинством. Но это не прибавило уважение или любви к ней с моей стороны. Зато я впервые почувствовала себя не вещью, а действительно ЕГО женщиной, имеющей право голоса. Неуверенно улыбнувшись, я взяла из его рук джин тоник и выпила половину. Искусанные губы жгло.
Все это время Дьявол следил за каждым моим движением, ехидно улыбаясь. Он был как искуситель, склоняющий к пороку и разврату, от которого было нельзя просто так уйти. Я ненавидела и злилась на него, проклинала и мечтала убить, а сейчас стояла под его пристальным взглядом и захлебывалась от нахлынувшие внутренних чувств. Стоило ему дать капельку тепла мне и я становилась счастливой, забывая всю боль.
— Поехали домой, Мониша. — лицо стало еще более коварным, а глаза заволокла похоть.
В моем новом телефоне уже были номера, в нем сохранились все мои женские контакты, номер отца и добавились данные Луки, Захара и Майлза с Аланом. Дьявол ограничил круг моего общения с мужчинами до пяти человек, один которых был моим родителем. Это было и мило и пугающе одновременно. Зная его, я была уверена, что мне не разрешается добавить еще хотя бы один контакт. А зная его реакцию на контакт с мужчинами, не стоило даже пытаться подходить к ним.
После длительной детоксикации мне было непривычно держать в руке новый телефон. Немного подумав, я написала смс Дьяволу: "Собираюсь к отцу." Очень хотелось, чтобы ответ пришел сразу же, но айфон хранил молчание.
Я действительно долго не подавала признаки жизни и не общалась с единственным оставшимся моим родителем. После того, как мой отец женился во второй раз, наши отношения усложнились и стали менее доверительными, но он оставался моим родителем и близким человеком.
В моем шкафу была вся необходимая одежда, но Лука вчера упомянул, что мне пора самой покупать себе вещи. И я собиралась сегодня пройтись по магазинам, подобрать что-нибудь по своему вкусу.
Телефон пискнул, оповещая о входящем сообщении.
"ОК" — это все что Дьявол мне написал. Даже стало немного обидно от этого немногословия.
За мной пришел Захар, все такой же официальный в костюме. Сегодня его лицо не было таким трагичным, как вчера. Подозреваю ему вчера тоже досталось, что он не доглядел за мной и прощелкал мои "жаркие" поцелуи.
— Привет! Едим навестить твоего отца? — Я кивнула. Лука даже тут в мелочах оставлял последнее слово и контроль за собой. Он успел уже дать указания своему церберу.
Папа на пенсии занимался изготовлением мебели: классические столы, стулья, тумбочки и так далее. Когда он остался без работы было трудно, не хватало денег и он впал в депрессию. Стал пить и теряться в реальности. Тогда мама придумала для него занятие — сделать нам новые стулья, которые потом понравились ее подруге и понеслось.
Папа стал индивидуальным предпринимателем, изготавливающем классическую мебель на заказ. Немного, но хватало на существование. По последней информации которая у меня была он нанял себе помощника, чтобы брать больше заказов, и переделал гараж в полноценную мастерскую. Я гордилась им.
