— Может, так? — цепляю пальчиками резинку трусиков и отстраняю от своей кожи. И снова голая. Такая обнажённая. Хоть только и убрала крохотную полоску с тела.
— Ладно, давай так, — бурчит под нос, а я немного радуюсь. Фух. — Теперь посмотри налево.
Слушаюсь и поворачиваю голову.
Вздрагиваю, когда встречаюсь взглядом с карими глазами. Тело простреливает непонятное чувство тревоги. И чего-то ещё. Будто разливается по телу.
Сглатываю и пытаюсь не подать виду, что удивлена.
Но это так.
И лучше бы я сюда не смотрела. Спокойно и равнодушно выполняла руководство фотографа.
Потому что передо мной стоит Вернер… И наблюдает.
Не знаю сколько времени. Но судя по недовольной позе, он многое повидал. А значит… Давно.
И его взгляд.
Кидает в самую настоящую дрожь.
Глава 25
— Это последний кадр, — оглашает фотограф, и я дёргаюсь, отворачиваясь от Влада. Встаю со стула и тяну руку к халату, чтобы прикрыться.
До этого было не так не комфортно, как сейчас. И всё из-за этого мужчины, что каждый день испытывает меня на прочность.
— Иди, переодевайся в следующее. Абрамова всё ещё нет, но пока сделаем отдельные кадры.
Что? Абрамов?
— Костя? — удивлённо хлопаю глазами. — У нас же одиночная фотосессия.
Смотрю на Бьянку. Она ничего такого не говорила. И даже не предупредила. Я не согласна сниматься с мужчиной, причём в белье…
Женщина поднимает на меня тёмный взгляд. Сверкает глазами через тонкие стёклышки своих очков и озадаченно произносит:
— Я не предупредила? — И какой бы Бьянка порой не была актрисой, понимаю — лжёт. Она специально не сделала этого, чтобы я не отказалась. Особенно при таком количестве людей. — Но уже поздно. Мы заключили контракт.
Поджимаю губы, понимая, что меня обыграли. Это правда, я подписала контракт спешно, поскольку мы с Ксю чуть задержались, замазывая синяки.
Но… Слишком подло со стороны моего агента.
Резко поворачиваюсь в сторону Вернера. Фигово, что он здесь. Но попробую воспользоваться этим.
— Я не уверена, что мой жених будет «за», — произношу, впервые с мольбой смотря ему в глаза. — Чтобы я снималась с другим мужчиной.
Понятно, что контракт не разорвёшь. Вылетит в копейку. Да и моя репутация может пойти ко дну, когда вдруг появится слух среди модельного бизнеса, что Левицкая боится сниматься с незнакомым мужчиной.
Да, боюсь. Особенно в таком виде.
Все взгляды мгновенно перемещаются в его сторону.
А он смотрит чётко на меня. Прожигает холодным взглядом.
Что-то мне кажется… Сейчас Влад развернётся и скажет: «Сама виновата». Но я даже не знаю, чем он сможет помочь мне.
— Господин Вернер? — не удивлена, что его знают и здесь.
Влад поворачивает голову, но всё равно все внимание на мне.
Покрываюсь мурашками, стоит ему скользнуть взглядом по моему полуобнажённому телу и произнести:
— Да? Извините, заехал случайно. Не смог удержаться, чтобы не глянуть на свою невесту в работе.
Бьянка перед ним буквально плывёт. Выпрямляется, одёргивает пиджак, поправляет очки и лебезит перед Владом:
— Вообще посторонним нельзя находиться на съёмках, но раз это вы… Оставайтесь. У нас остался один фотосет. Мужская модель вот-вот придёт. Думаю, Лина будет чуть раскованней, зная, что её возлюбленный всё контролирует и не против съёмки… Вы ведь не против? Если да, придётся разрывать контракт и платить неустойку.
Она словно спрашивает у него разрешения. А ещё намекает про деньги. Уверена, для Влада они ничего не значат. И я молюсь, что сейчас в нём проснутся замашки собственника. Он скажет, что мы уходим отсюда и всё.
Но внутри меня всё разрушается на части, когда он спокойно, глядя мне в глаза, проговаривает:
— Я не против. Каролина будет сниматься.
Сжимаю пальцами стул, за который всё это время держусь.
Он это специально! Назло! Потому что я ослушалась и всё-таки пришла сюда. Сниматься в белье. На камеру. Ещё и с левым мужиком.
Чтобы потом чувствовала себя подавленно. И мучилась, зная, что этот выбор приняла сама.
Вскакиваю со стула и взмахиваю волосами.
Хорошо! Урок усвоен. И если Вернер так хочет — я буду позировать. Также назло. Буду стараться и выгибаться так, что у него сорвёт крышу. А контроль он может потерять запросто.
Как и возбудиться.
Чего я и буду добиваться.
— Хорошо, любимый, — тяну сладко, держась за пояс халата. — Если ты не против… Я пойду переоденусь.
***
Хлопаю дверью гримёрки и захожу за ширму, снимая зло халат. И бельё.
Подонок.
Лифчик летит в сторону.
Кретин.
Чулки и подвязки отправляются следом.
Идиот.
Трусы падают туда же.
Мудак!
Хватаю вешалку с белым бельём и одеваюсь.
Тонкое и тугое боди, облепляющее тело. Глупая сетка, открывающая пол задницы и столько же лобка. Хоть подложку умудрились сделать, закрывающую самое главное, и на этом спасибо!
Ладно уж лиф более-менее закрыт, и не будет видно сосков.
Бельё пошлое. Откровенное. Вульгарное. Но то, что нужно. Позлить им и возбудить Вернера удастся.
Выхожу из-за ширмы и осматриваю себя в зеркале с пренебрежением. Ладно, потерплю.
Внезапно слышится хлопок двери. Я её не закрыла?
А потом раздаётся голос. Тот самый, который десять минут назад вымолвил приговор.
— Каролина, Каролина, — недовольный и разочарованный тон.
Поворачиваюсь в его сторону и смотрю в его пылающие глаза. Взгляд которых опускается вниз. Осматривает моё тело жадно.
— Любишь ты действовать по-своему.
Задираю подбородок и с вызовом отвечаю.
— Как и ты, — гнев рвётся наружу. Понимаю, что виновата сама, но он хотя бы мог помочь. Решил проучить? Пусть. Я сделаю это в ответ. — Зачем пришёл? Сюда нельзя посторонним.
Он делает шаг вперёд. А мне хочется отступить, но стойко стою перед ним, когда он уверенно приближается.
Не свожу взгляда. Смотрю чётко в пылающие карие глаза и сжимаю кулаки.
— Я ведь не посторонний, а твой жених. Сама сказала это недавно.
Бесит. Так сильно, что хочется залепить по лицу.
Он подходит близко. Между нашими телами пару сантиметров. На попятную не иду. Стою перед ним ровно, с гордо поднятой головой.
