— Ну, а наши старые приятели в самом деле находятся тут? — осведомился агент, торопливо заканчивая сборы в путь.
— Кто именно? — спросил лейтенант.
— Да кто же?! Конечно, о Миннеаге я говорю, молодой человек!
— Здесь и Миннеага, и ее отец, Красное Облако!
— Плохо, значит, дело! Где Миннеага, там все идет шиворот-навыворот. Поторапливайтесь, поторапливайтесь, господа!
— А куда мы бежим? — пожелал узнать планы агента один из трапперов. — Ведь мы прижаты к реке!
— Воспользуемся тем, что лед пошел, поплывем по реке!
— Вот тебе на, дядя Джон! А лодки откуда возьмем?
— Дурак! — хладнокровно отозвался старый лесной бродяга. -А я еще считал тебя за неглупого парня, Джордж! Неужели для таких людей, как мы, обязательно нужны лодки? Ты бы еще осведомился, нет ли к нашим услугам парохода?!
— Но как же…
— Иди за мной, увидишь!
Беглецы, захватив все, что было возможно, и не заботясь об участи четырех мустангов, оставленных в загоне возле землянки, спустились к быстро катившей мутные воды реке. Угрюмый Хватай несся впереди них, время от времени возвещая ворчанием о близости какого-нибудь лесного обитателя.
По дороге беглецы не раз вынуждены были обходить гигантские стволы деревьев, лежавшие на покатом берегу, а когда добрались до реки, то без всякого труда нашли пару весьма солидных стволов, уже полупогруженных в воду, которые словно только и ждали окончательного толчка, чтобы поплыть по течению.
— Вот наши лодки! — сказал агент. — Живо рубите топорами мешающие ветви, и в путь!
С этими словами Джон первым, подавая пример, вонзил свой топор в лежавший перед ним толстый ствол, а через две минуты уже столкнул этот ствол на воду и вскочил на него, словно на спину мустанга.
— Третий звонок! Больше пассажиров и грузов пароход не принимает, — пошутил он, отталкиваясь от берега.
В самом деле, его импровизированное судно не могло бы принять больше ни пассажиров, ни груза без риска перевернуться.
На одном конце бревна восседал Хватай, все время ворчавший и вглядывавшийся горящими глазами во мглу ночи, на другом конце помещались траппер Джордж и сам Джон.
Второе такое же бревно служило лодкой или плотом для молодого офицера и другого траппера, Гарри.
Перед отплытием в дальний путь беглецы запаслись длинными шестами, которые должны были служить им в качестве весел, но едва только их «лодки» немного отошли от берега, как шесты оказались совершенно бесполезными: полая вода подхватила и понесла бревна с их пассажирами с неудержимой силой, и очень скоро шесты уже не достигали до дна.
— А куда мы плывем? — осведомился Джордж у молчаливого индейского агента. — Ведь впереди пороги!
— Помолчи! Раньше чем мы доберемся до порогов, нам, может быть, десять раз представится случай расстаться с нашими бревнами!
— Это каким же образом? — насторожился траппер.
— А хоть при помощи индейцев! Нагни голову! Скорее!
Машинально охотник согнулся, как говорится, в три погибели, и в это мгновение добрый десяток пуль из «винчестеров» краснокожих, прискакавших к берегу, засвистел над его головой. Желая представлять собой возможно меньшую цель для нападающих, Джон Максим уже растянулся во всю свою длину по бревну, держась, чтобы не упасть, за обух топора, который он сильным ударом загнал в древесину. Джордж попробовал последовать его примеру, но едва не свалился в воду.
— Нет, уж я лучше посижу, — проворчал он. — Вот только ноги здорово мерзнут в холодной, как лед, воде.
— А ты подними их выше головы, — посоветовал ему хладнокровно агент. — Это очень полезно, говорят, для кровообращения. Ну, кроме того, может, индейцы отстрелят тебе одну ногу, а то и обе, тогда тебе нечего будет жаловаться на мозоли…
— Будет вам шутить, дядя Джон! — в сердцах отозвался траппер.
— Ладно! Сейчас плакать стану, — проворчал агент.
В это время с плывшего немного впереди бревна, на котором находились лейтенант Девандейл и Гарри, послышались крики:
— Несет к острову посредине реки! Будем приставать?
— Посмотрим! — ответил, озираясь вокруг, Джон. — Ехать так ехать. Высаживаться так высаживаться! Тем более что, в самом деле, мы, кажется, добрались уже до порогов, а перебираться через пороги на бревнах удовольствие весьма сомнительное!.. А тут еще эти красные кровожадные черти! Ей-Богу, Миннеага каким-то высшим чутьем обладает! Она чует наше присутствие за десять миль. И ее почтеннейший папаша, Красное Облако, свою руку к травле приложил… Держись, держись, ребята! Пароход причаливает! Сигай на берег, да старайся ног не промочить!
В самом деле, под свист пуль скакавших по берегу индейцев беглецы были течением принесены к затопленному берегу какого-то островка, на поверхности которого здесь и там видны были отдельные купы деревьев.
Если бы беглецы и захотели плыть дальше, это оказалось бы невозможным, потому что служившие им плотами бревна глубоко врезались в прибрежные кустарники и безнадежно запутались в них. С другой стороны, по-видимому, сейчас же за островком вода потока бурно низвергалась с порядочной высоты, разрываемая торчавшими со дна, словно зубы гигантского животного, острыми черными скалами, грозившими разорвать в клочья тело смелого пловца.
— Держи оружие под рукой! — предупредил спутников старый агент. — Хватай так насторожился, что у него даже шерсть дыбом стоит! Голову на отсечение даю, этот островок на самом деле только временно исполняет обязанности острова, на самом же деле составляет часть материка, порядочной величины мыс, а на этом мысу еще до разлива собралась, надо полагать, преизрядная компания всякого зверья. И это зверье, будучи отрезано внезапным разливом от материка, изголодалось здесь до последней степени. Сильные, как водится, все время питались слабыми, но, должно быть, «живые запасы» уже на исходе, и наше прибытие пришлось как нельзя более кстати для какой-нибудь парочки медведей или ягуаров.
—А наши карабины на что? — откликнулся, растирая ноги, траппер Джордж. — Мы им зададим такую встряску, что…
— Смотри, как бы они тебе не задали встряски! Не зевай, не зевай! — крикнул Джон.
И вслед за этими словами дал выстрел в какую-то подкрадывавшуюся с боку тень.
В ответ на выстрел агента раздался яростный медвежий рев, и гигантский серый медведь поднялся во весь свой исполинский рост в десятке шагов перед охотниками. А из разных уголков островка, полузалитого водой, послышались голоса потревоженных зверей.
— Господи мой Боже! — испуганно отпрянул Джордж, разряжая в медведя свой карабин. — Да мы попали, кажется, в настоящий зверинец!
— К герру Гагенбеку и К°!
[1]
— засмеялся Джон, добивая новым выстрелом раненого медведя — Однако не зевай, не зевай, ребята! Раскладывай огонь! Огонь поможет нам защищаться от товарищей этого косолапого!
