Амелия кладет руку ей на талию и начинает вилять шикарными бедрами. Посмотрев на Ника, я замечаю, как он смотрит на свою девушку, облизывая губы. Ему тоже хочется подняться и присоединиться к девчонкам. Я выгибаю бровь, когда он бросает на меня взгляд. Он догадывается, что я хочу сказать, и кивает.
Сделав затяжку, мы направляемся к девушкам. Ник тут же притягивает к себе Амелию и впивается в ее губы. Я закатываю глаза, ничего удивительного, ему всегда было плевать, где целоваться.
Хейли тем временем смотрит на меня и, когда я протягиваю руку, не раздумывая, принимает ее. Я тяну, и она падает на меня, не устояв на нетвердых ногах. Если бы я повторил жест Ника и поцеловал Хейли, как бы она отреагировала в таком состоянии?
– Как ты? – спрашиваю я, наклонившись к ее уху.
– Не откажусь еще немного выпить, – перекрикивает она музыку и кладет ладони на мои плечи. Я просовываю пальцы ей под футболку, поглаживая кожу на талии.
Собираюсь сказать, что алкоголя на сегодня хватит, ведь напивается она впервые. Но чувствую на себе пристальный взгляд. Повернувшись, вижу, как меня испепеляет Дез. Ему однозначно не нравится, что я разговариваю с Хейли, и уж тем более, что так к ней прикасаюсь. Но мне все равно. Сейчас мне плевать на то, что кому-то не нравится мое поведение. Хейли не принадлежит ему, а значит, я имею право делать с девчонкой все, что заблагорассудится.
Отворачиваюсь от него, продолжая ласкать Хейли. Как бы мне хотелось сейчас снять ее футболку. Она мешковатая и скрывает потрясающее, соблазнительное тело. Стоило мне один раз увидеть его, и я больше не хочу другого. Если Хейли выглядит так сексуально всего лишь с задранной футболкой, то какая она будет вовсе без одежды? Я приметил ее красоту еще тогда, когда она проснулась в моей кровати в одном бюстгальтере.
– Нет, пить мы больше не будем. Это твой первый раз в плане алкоголя, поэтому стоит быть аккуратней, чтобы потом не сидеть весь день у унитаза. Завтра, как только проснешься, я дам тебе бутылку пива, чтобы ты поборола похмелье.
И зачем я это все сейчас говорю? Она меня все равно не слышит. Хейли бесстыдно начинает лапать меня под майкой. Ее руки исследуют мое тело от пупка до грудной клетки.
– Господи, какой же ты сладенький мишка, – говорит она и, приподняв мою одежду, приближается губами к прессу и оставляет на нем поцелуй.
Если бы не темнота и дым, мы бы наверняка собрали вокруг зрителей.
Я хватаю ее за запястье, заставляя посмотреть на меня.
– Не распускай свои руки и губы, будь так добра. Я не в том состоянии, чтобы себя контролировать. – И, если она продолжит в том же духе, я потащу ее в туалет и лишу девственности прямо там, ни о чем не жалея и ни о чем не заботясь.
Хейли улыбается, видимо, не догадываясь о серьезности ситуации. Она не улавливает, что я говорю на полном серьезе, так как не спешит останавливаться.
Схватив девушку за запястье, я вытягиваю ее с танцпола и, подведя к столику, сажаю рядом с собой. За время, что мы находимся в клубе, Хейли научили курить кальян, и сейчас она без проблем затягивает.
Я ведь поклялся ее матери, что позабочусь о Хейли. Но ведь она расслабляется рядом со мной, а значит, я не нарушил слово, да? Почему я вообще так парюсь, мне ведь плевать, чем занимается ее дочь. Пусть за этим следит Дез, по его взгляду сразу понятно, что Хейли интересует его куда больше. Вместо того чтобы нянчиться с ней, я мог бы найти себе девчонку на одну ночь и забыть все то, что случилось со мной за несколько дней и в какой дурдом превратилась моя жизнь.
Однако я продолжаю присматривать за Хейли. Просто не могу оставить ее. Словно мое обещание будет стоить мне жизни, если я его не выполню. Наверное, не зря Хейли просила меня не ждать ее, а сразу поехать домой. Видимо, она знала, что ее мама из тех женщин, которые любят досконально изучать друга своей дочери.
Сейчас, наблюдая за тем, как Хейли курит кальян, я начинаю думать, что все это неправильно, что не стоило везти ее в клуб и спаивать. Она не предназначена для этого, но я не могу сказать, что Хейли выглядит инородно в этой обстановке. Она не кажется здесь чужой, даже этот сладко пахнущий дымок придает ей определенный шарм. Он красиво окутывает ее маленькое личико. Я слежу за тем, как приоткрываются ее пухлые губы, выпуская струйку дыма на свободу. Ей определенно нравится то, что она делает.
Тянусь к кальяну и забираю трубочку из ее рук. На сегодня хватит. Хорошего понемногу, главное, чтобы Хейли не вошла во вкус. Живя далеко от матери, любой может слишком увлечься свободой. Я стараюсь контролировать свои желания, чтобы не попасть в неприятности. Мне не хочется, чтобы в одну прекрасную ночь маме позвонили из полиции и сообщили, что ее сын сидит в обезьяннике за хулиганство. Джез и так доставил ей множество неприятностей, и я не хочу быть тем, кто добьет ее окончательно.
– Отдай, – игриво произносит Хейли и тянется к заветной трубочке рукой.
– Хейли, тебе хватит, – говорит Дез, обращая на себя мое внимание.
Лицо у него мрачное, глаза потемнели настолько сильно, что не видно зрачков. Я, как никто другой, знаю, что мой друг невероятно страшен в гневе.
Взгляд Деза пугает Хейли. Мне хочется врезать ему, чтобы он перестал вести себя как напыщенный ревнивый индюк. Это первый раз, когда Хейли полностью распахнула свои крылья, неужели нельзя быть немного поласковее с ней?
– Тебе стоит расслабиться, – сквозь зубы цежу я.
В данный момент Дез очень сильно меня раздражает. Его взгляд, выражение лица, поза – все в нем источает самоуверенность и желание присвоить то, что ему не принадлежит.
Дез расстроен лишь из-за того, что Хейли почти не уделяет ему внимания. Даже еле стоя на ногах, она делает что угодно, но только не смотрит на него. Но я бы не сказал, что друг так уж настойчиво пытается завладеть ее вниманием. И это меня пугает, потому такое поведение может значить лишь одно – у Деза появился план.
Я совсем не жажду становиться врагом Деза, не хочу, чтобы он видел во мне конкурента. Я просто болтаю с Хейли, когда мне хочется, иногда издеваюсь и отталкиваю ее, а изредка и вовсе причиняю ей физическую боль. И я не знаю, зачем все это творю. Просто делаю, не задумываясь, не преследуя цели получить удовольствие от собственного садизма.
– А тебе стоит держать руки при себе, – в какой-то момент угрожает мне Дез. – Я серьезно, Блейн, помни, о чем мы разговаривали на веранде. Поверь, у меня нет желания соревноваться с тобой.
– Ты глуп, если думаешь, что я стремлюсь стать твоим соперником, – наклонившись к нему, говорю я, а затем поднимаюсь и протягиваю руку Хейли. – Ну все, салага, пора везти тебя домой.
Как ни странно, она не возражает и послушно поднимается. Но меня останавливает Дез. Он тоже встает и начинает уверять, что сам доставит Хейли домой, а я могу продолжать отдыхать. И хоть внутри меня зреет какое-то ранее незнакомое, щекочущее чувство, я всеми силами подавляю его и не высказываю ничего против. Если Дезу станет легче, пожалуйста, пусть действует.
