В комнату Амелии и Нелли я иду чуть ли не с закрытыми глазами. У меня нет желания видеть знакомую обстановку, тем самым причиняя себе боль.
– Добро пожаловать в берлогу двух бродяг! – восклицает Амелия, и я открываю глаза.
Закрывая дверь, я смотрю по сторонам: как и положено, две узкие, длинные кровати, тумбочки по обе стороны. Над одной из кроватей я вижу листок, на котором красивым почерком выведено «Амелия», ниже «Амали», а под ней «Ами». Я так понимаю, это все прозвища Амелии? Что ж, довольно мило. Постель накрыта бежевым покрывалом и завалена маленькими подушками и небольшими мишками. Кровать девушки выглядит мило и… по-детски, хотя, когда смотришь на Амелию, она кажется взрослой, серьезной и предельно сильной особой.
– Будешь чай? У меня есть черный и зеленый, кофе, к сожалению, закончился, – разводит руками Амелия.
Я поворачиваюсь к хозяйке с забавной статуэткой в руках, найденной на тумбочке, и смотрю на нее вопросительным взглядом. Она издает смешок, забирая у меня обнаженного первобытного мужичка, и объясняет:
– Это подарок Ника к началу учебы, сама бы я такое ни за что не купила.
– У Ника… хорошее чувство юмора, – констатирую я. – Не откажусь от чая, желательно зеленого.
– Любишь зеленый? – спрашивает Амелия, подходя к электрическому чайнику, проверяя, есть ли в нем вода.
– Не особо. Но говорят, что он хорошо утоляет жажду, а мне что-то ужасно жарко, да и пить сильно хочется. Так что же ты собралась делать с моими волосами?
– Ты хоть раз пользовалась приборами для укладки? – Я отрицательно мотаю головой. – Сегодня я хочу выровнять твои кудряшки, уверена, что после этого пряди будут доставать тебе до груди. Ты просто обязана сделать кератиновое выпрямление.
– Говорят, оно вызывает рак кожи, да и с кудряшками мне вполне удобно. Я привыкла к ним. – Я пожимаю плечами и присаживаюсь на край кровати.
– Если будешь делать у профессионала, никакой рак тебе не грозит. Ты, конечно, прости меня, но с такими волосами ты походишь на мальчишку-подростка. Видать, не зря тебя Блейн «салагой» называет. – Амелия хихикает. Мое прозвище дошло и до нее.
Я никогда не задумывалась над тем, как выгляжу. То есть я смотрю на себя в зеркало, и иногда мне что-то не нравится, а иногда, наоборот, что-то привлекает в собственной внешности. Но мне нет дела до того, как люди видят меня со стороны. У меня другие проблемы. Слова Амелии заставляют меня задуматься. Может, действительно пора подумать о себе? Стать более изящной?
– Держи, – возвращает меня в реальность голос Амелии. Она протягивает мне кружку, и, сделав глоток, я ставлю ее на письменный стол, втиснутый между тумбочками. – Можешь сесть сюда, – похлопав по стулу у зеркала, объясняет она.
Я снимаю ветровку, кидаю ее на кровать и сажусь.
Мне немного страшно, потому что я совсем не знаю, чего ожидать. Наверное, не зря говорят, что неизвестность пугает. Всю жизнь я проходила с кучерявой шевелюрой и не могу даже представить, что будет, когда волосы станут прямыми, и самое главное – как на это отреагируют другие?
Тем временем Амелия достает толстую, длинную плойку, которая со стороны кажется угрожающей. Я смотрю на нее как на какую-то диковинку, широко распахнув глаза. Протянув руку, трогаю гладкую поверхность и матовый металл, который, по всей видимости, отвечает за выпрямление волос.
Отвернувшись, я прошу Амелию подать кружку, которую оставила на столе, и делаю неспешные глотки зеленого успокаивающего чая. Горячая жидкость приятно обволакивает горло. Так намного лучше, я чувствую расслабление и одновременно бодрость.
Прикрыв глаза, я балдею от того, что меня расчёсывают. Это самый приятный массаж из всех, которые у меня были за всю жизнь. Ради этого я готова сидеть на не слишком удобном стуле часами.
– Как вы с Ником начали встречаться? – спрашиваю я, чтобы разбавить тишину и удовлетворить любопытство.
Мне действительно интересно послушать рассказ Амелии. Наблюдая за ней через зеркало, я вижу, как на ее губах появилась радостная улыбка.
– Он решил поиграть на физическом желании. Первое время я избегала его, дразнила, но в итоге Ник оказался сильнее. Он обещал уйти после того, как использует меня. Он был уверен, что победит. Так и произошло. А потом он действительно ушел. Время, когда я осталась без него, – самое сложное в моей жизни, но оказалось, что ему тоже было плохо. И вот мы вместе.
– Ты когда-нибудь могла подумать, что будешь состоять в отношениях с одним из самых горячих парней университета?
– Нет, ни за что. Я считала, что когда-нибудь начну встречаться с Коди, а этот парень совершенно не переваривает членов братства. Он и сейчас не может успокоиться и принять мои отношения с Ником. Но Коди хороший, он поймет, что я люблю Ника как парня, а его – просто как друга.
– Настоящая драма, – усмехаюсь я. – А что насчет Логана?
– Логан – хороший парень. Жаль, что он одинок. Но я уверена, он будет с той девочкой. Помнишь, на кого Логан смотрел, когда мы были на обеде? – Я киваю. – Вот, мне кажется, что он предложит ей встречаться. Не могу дождаться, когда это произойдет.
А я всегда надеялась, что Зак будет с Рамоной. Мне нравилось представлять, как они вместе ходят за ручку и воркуют. Я желала счастья друзьям и, что врать, желаю до сих пор. Но как сложится их судьба, мне больше не узнать. И все же я надеюсь, что они останутся вместе. Зак знает и понимает Рамону, как никто другой, точно так же, как Рамона его. Им будет легче друг с другом, я уверена.
Амелия тянется к плойке и смотрит в зеркало, подмигивая моему отражению. Я задерживаю дыхание, когда горячее железо впервые соприкасается с моими волосами, а затем прикрываю глаза, успокаиваясь и расслабляясь, полностью доверяясь Амелии.
Процедура оказалась очень долгой. Все это время мы молчали, а я, кажется, и вовсе задремала. Когда девушка говорит, что я могу открыть глаза и полюбоваться результатом, я сначала притрагиваюсь к волосам, по-прежнему держа веки опущенными. Волосы мягкие, гладкие и главное… прямые. Это меня пугает, и я тут же распахиваю глаза. Прическа может кардинально изменить человека, теперь я верю в это.
Аккуратно уложенные волосы достают до груди. Пробора больше не видно, потому что Амелия перекинула несколько прядей с правой стороны на левую, и выглядит это просто шикарно. Я не узнаю себя. То есть я вижу те же глаза, веснушки, брови, скулы и нос. Но что-то изменилось. Я стала… красивее?
– Тебе очень идет, – говорит Амелия.
Она любуется мной через зеркало, на ее губах трепещет еле заметная улыбка.
Я смотрю на нее, чувствуя, как краснею. До сих пор не могу поверить, что общаюсь с ней.
– Спасибо, что исполнила мою мечту.
– Ты мечтала выпрямить мне волосы? – скептически интересуюсь я.
– С тех пор, как впервые увидела тебя, – признается она, и я непроизвольно ахаю.
