– Знаю. Я забыла. А теперь я жду нашего еженедельного звонка. Так проще.
Мама вздохнула.
– Проще не значит лучше.
– Напишу это себе на футболке.
– Эбби, я не шучу.
– Хорошо, мам. Я напишу ему. – Я направилась в кухню. – Пойду, возьму мороженое. Послевкусие от сверчков не из лучших.
К тому времени, как я насыпала себе миску мятного мороженого с шоколадной крошкой и вернулась в гостиную, Купер уже сидел на диване – вода капала с его волос прямо на тесноватую ярко-розовую футболку. Она плотно обтянула его бицепсы и грудь. Я быстро отвела взгляд, пока дедушка не успел заметить.
– Ты тоже попробовал сверчка? – спросила его мама.
– Да. Думаю, он был чем-то приправлен. – Он оттянул ворот футболки.
– Соль и перец, – сказала я.
– Эбби работает над пятым пунктом списка, – заметил дедушка.
– Ты знаешь их по номерам? – спросила я.
– Нет, просто ткнул пальцем в небо. Но я говорю о влюбленности.
Я как раз взяла в рот большой кусок мороженого и проглотила его слишком быстро, так, что даже мозг, казалось, замерз. Я попрыгала, пока боль не прошла, а потом указала Куперу на дедушку и следом на маму.
– Купер, познакомься, это у нас могила и сейф внутри могилы.
– Я ничего не говорила, – сказала мама.
– Влюбленность? – спросил Купер с дразнящей улыбкой. – Ты кого-то встретила?
– Нет. Мы просто увиделись с Эллиотом в магазине. Дедушка переигрывает.
– Снова Эллиот? – переспросил Купер. – Уже второй раз за две недели. Не думала, что это судьба? – он подчеркнул слово, которое я часто использовала сама. – Давайте устроим двойное свидание?
Дедушка поднял палец вверх.
– Эллиот сказал, он пойдет на вечеринку в честь Дня независимости.
– Прекрасно! – решил Купер. – Там все и встретимся. Я позвоню ему.
– У тебя нет номера.
– Вообще-то есть. Я записывал на салфетке, помнишь?
– О, дедушка? Помнишь, ты учил меня технике глубокого массажа?
– Да.
– Куперу срочно нужно размять шею. Поработаешь над ним?
Дедушка оттолкнул пуф, на котором лежали его ноги, немного подальше и подозвал Купера:
– Давай, мальчик, присаживайся. Починим тебя, пока все еще не запущено.
– Пойду спать. – Наверное, еще не было и девяти, но все эти люди в комнате вывели меня из себя. Я доела мороженое и положила миску в раковину. – Давайте поговорим завтра.
Оказавшись в комнате, я открыла ноутбук и быстро напечатала письмо папе.
От дочери-дилетанта в мире электронной коммуникации отцу-профессионалу.
Прости! Я была занята выращиванием сердца, оказалось, это требует усилий. Давай посмотрим, что я уже сделала? Я сходила на прослушивание на роль в пьесе, но еще не знаю, что нового я там узнала. Может быть, то, что я неподражаема в искусстве выставлять себя дурочкой. Я читаю одновременно две классические книги. Они обе очень старые и обе наталкивают на размышления. Раньше мне казалось, что я знаю английский, но, судя по всему, только казалось. Я наблюдала за рассветом. Не понимаю, почему вы с мамой не заставили меня сделать этого раньше. Делает ли это вас ужасными родителями? Этот вопрос пока открыт для обсуждения. Я помогала на благотворительной кухне. Видела там очень маленьких детей, и это разбивало мне сердце, но я поняла, что у меня очень много поводов для благодарности. Еще я слышала, что мама рассказала тебе об Эллиоте. Так вот, не нужно брать это близко к сердцу и задавать мне двадцать вопросов о нем. Не думаю, что я вообще смогла бы ответить на двадцать вопросов о нем. Может быть, на три, и только если все они касаются его внешности. К слову о маме, она на днях выходила с нами на прогулку.
Я приостановилась и задумалась о нашем магазинном разговоре с дедушкой. Я взвесила, стоит ли вставлять свои пять копеек в дискуссию о маме и терапии, и покачала головой. Ему не нужны сейчас лишние беспокойства. К тому же я даже не была уверена, что согласна с дедушкой. Все у нас было в порядке. На прощание я дописала парочку фраз.
Она отлично справилась. Люблю тебя безмерно. Скоро поговорим.
Потом я отправила письмо, выключила свет и залезла в постель. Мне было слышно, как Купер шутит в другой комнате, и я смеялась вместе со всеми. Одного его голоса мне было достаточно, чтобы почувствовать себя счастливой. Я вздохнула. Как я и полагала, все то время, которое мы с Купером проводили наедине, явно только усугубляло мою проблему с чувствами. Пора было что-то менять.
Я подняла телефон с прикроватного столика. Как жаль, что я не могла позвонить Рейчел. Почему я никогда не рассказывала ей о своих чувствах к Куперу? Наверное, по той же причине, по которой отшутилась перед Купером, осознав, что любовь моя не взаимная, – я не хотела нарушать течение нашей дружбы. В нашей тесной группке не случалось никаких драм, и я не хотела собственноручно это менять.
Я пролистала контакты в телефоне, пока не нашла там Лейси. Внимательно глядя на ее имя, я сделала несколько глубоких вдохов. Не из тех я была людей, которые любят донимать новых знакомых. У меня были друзья, с которыми комфортно. Но я также смогла проехаться на квадроцикле и съесть сверчка, и жизнь на этом не закончилась, так в чем теперь проблема? Я нажала на кнопку вызова.
Долго ждать ответа не пришлось.
– Алло.
– Привет, это Эбби.
– Эбби! Привет. Я так рада твоему звонку! У меня не было твоего номера, и я ждала, пока ты напишешь.
– Да, я собиралась написать накануне вечеринки, чтобы узнать адрес.
– Мне жаль, что ты не прошла в постановку. Было бы у тебя немножко больше опыта…
– Опыта? – Я хмыкнула. – Где-то я это уже слышала.
– Ты злишься? Еще не поздно. Мне показалось, что ты вообще не хотела участвовать в ансамбле, но я могу найти роль для тебя. Будешь пятым тромбоном.
– А, нет. Не беспокойся. Пробы нам нужны были просто для опыта. На самом деле, у меня даже нет времени на полноценное представление.
– Опыта?
О нет, неужели я ее обидела?
– Прости, мы потратили ваше время, заявившись туда ради забавы.
Она посмеялась.
– Нет, нет, никаких проблем. Но что ты имеешь в виду под опытом?
– Долгая история. Я пытаюсь приобрести новый взгляд на вещи, чтобы научиться рисовать лучше.
– Правда?
– Звучит странно, я знаю.
– Нет, вовсе нет. Я просто удивлена, потому что сама делаю что-то похожее.
– Да? – Я присела в кровати.
