– Это просто бумажка, которую можно переписать, – отбила атаку Дюдюня.
– И в интернате не поняли, что подросток старше? – продолжала недоумевать я.
– Кто сказал, что Каменев жил в детдоме? – изумилась Ада Марковна.
Я растерялась.
– Его же усыновили.
– Николая забрал Петр Андреевич Каменев, – произнес Димон, – ни слова о приюте не говорилось.
– Ладно, – отмахнулась я, – но приемные родители тоже не сообразили, что мальчик взрослее?
– Их нет в живых, уже не спросишь, – протянул Димон, – хотя, помнится, у него есть… уно моменто. Дочь приемной матери, Инессы Леопольдовны Штих, от первого брака, Алена Штих. Она старше Николая на десять лет. Вернее, ее и Колю, которому, возможно, уменьшили возраст, разделяет столько лет. Алена Петровна жива, она психолог. Тань! Попробуй договориться с ней о встрече. И почему мне раньше не пришло в голову, что надо побеседовать с ней?
– Хорошо, – кивнула я, – скинь мне ее номер. Хотя, учитывая разницу в возрасте, сомнительно, что неродные брат и сестра дружили.
Мой мобильный мигнул экраном. Я, думая, что Димон отправил мне номер Штих, посмотрела на экран и увидела сообщение от Андрея: «Твой свечкозасовыватель готов». Трубка тихо звякнула. На сей раз я увидела набор цифр.
– Звони, – скомандовал Коробков.
Я потыкала пальцем в экран и почти сразу услышала красивое сопрано:
– Слушаю вас.
Я откашлялась и включила громкую связь:
– Добрый день. Могу я побеседовать с госпожой Штих?
– Слушаю вас, – повторила женщина.
Разговор плавно потек дальше.
– Меня зовут Татьяна.
– Очень приятно. Алена Петровна.
– Мне надо с вами побеседовать!
– Препятствий к разговору нет.
– Мне надо побыстрее.
– Можете приехать сегодня к трем часам?
– О-о-о! Спасибо! Вот здорово!
– Один клиент только что отменил встречу, вы оказались первой, кто претендует на неожиданно освободившееся время, – пояснила Штих, – запишите мой адрес.
– Отлично, – обрадовалась Дюдюня, когда я положила трубку на стол. – На чьей машине поедем? Кто за рулем?
– Таня прекрасно справится сама, – вдруг сказал Иван, – мне с тобой поговорить надо. Пошли наверх.
Я вскочила и поспешила к двери.
– Димон, я сейчас вернусь.
– Эй, ты куда? – крикнул мне в спину Коробков.
Но я уже вышла в коридор и направилась к лестнице. Кучеров сидит на втором этаже, лифт мне не нужен, прекрасно добегу до его владений по ступенькам.
Путь занял считаные минуты.
– Ну, наконец-то, – проворчал приятель, – жду не дождусь.
– Как только я получила твое сообщение, сразу поспешила к тебе, – возразила я.
– Тебе позавидуют все черепахи мира, – хмыкнул Андрей. – Держи свой агрегат!
Кучеров встал, открыл один из шкафов, достал из него что-то и положил на стол.
– Пользуйся на здоровье. В прямом смысле слова «здоровье».
Я уставилась на странную конструкцию. Она состояла из ремня, к которому крепилась длинная тонкая никелированная палочка. Вдоль нее шел провод, а на конце было нечто вроде резиновой… ну, не знаю, как назвать этот предмет. Наверное, вы видели вантуз? У него есть ручка и черная присоска, которую ставят на сливное отверстие. Палочка с проводом выглядела прямо как вантуз, только симпатичнее.
– Э… э… э… – пробормотала я, – ну и ну! А как работает запихиватель?
Андрей ажитировался.
– Легко и удобно. Все, что я делаю, всегда так пашет. Сейчас продемонстрирую.
– На ком? – предусмотрительно поинтересовалась я.
– На болване, – объяснил Кучеров и вытащил из-за занавески манекен примерно с меня ростом. – Гляди! Сначала застегиваем на талии пояс. Опля! Поняла?
– Это просто, – согласилась я.
– Теперь нажимаешь на кнопку, которая врезана в ремень, – повысил голос Андрей, – наблюдай внимательно.
Начальник технического отдела ткнул пальцем в пупочку, «вантуз» приподнялся, развернулся и нацелился на попу манекена.
– Внимание, сейчас будет самое интересное, – зашептал Кучеров.
Из резиновой части выдвинулось нечто, смахивающее на подсвечник, из него торчала белая бумажка.
– Типа свечка там, – пояснил Андрей.
– М-м-м, – пробормотала я.
«Вантуз» приблизился к манекену, потом медленно прижался к его ягодице.
– Теперь остается довести дело до конца! – ликовал автор конструкции.
Я заморгала.
– Не понимаю.
Кучеров воздел руки к потолку.
– О, женщина! Что не ясно? На поясе две кнопки, нажимай на левую.
Андрюша быстро ткнул пальцем в пупочку. Послышался щелчок.
– Птичка на месте, лекарство где надо, – гордо заявил Кучеров, – теперь у тебя ноль проблем. Почему ты молчишь? Не нравится?
Последний вопрос Андрюша произнес угрожающим тоном.
– Что ты, – залебезила я, – твое изобретение, как всегда, великолепно! Но…
– Хватит жевать мочалку, – нахмурился приятель, – выкладывай, что не так?
Глава двадцать пятая
– Похоже, пояс работает, только если тело стоит вертикально, – осторожно сказала я.
Андрей постучал себя пальцем по лбу.
– Ку-ку! Приехали. А ты хотела как впихивать? Сидя? Так не получится. Нельзя воткнуть свечку в задницу, если задница с комфортом в кресле устроилась!
– Верно, – согласилась я, вспоминая, с каким удовольствием Роки проводит время на диване. – Твоя поделка изумительна. Но есть пара проблем.
– Называй, – надулся Андрей, – сразу отмечу: ты первая, кому я угодить не смог.
– Нет-нет, – возразила я, – все прекрасно, просто крохотные нюансики.
– Хватит вокруг да около кукарачу плясать, вещай по делу, – приказал Кучеров.
Я замешкалась. Надо говорить предельно деликатно. Андрюша очень добрый, он никогда не откажет в помощи и даже копейки не возьмет. Но, как у каждого человека, у него есть отрицательные качества. Кучеров не терпит критики. Он уверен, что любое его изделие потрясающе. Создателя шедевра следует хвалить долго, с восторгом, простое «спасибо» начальник техотдела не засчитает, он любит витиеватые дифирамбы.
– Даже пирамиды египтян убого выглядят на фоне созданного тобой свечкозапихивателя, – запела я. – Прости, Дюша, я полная идиотка. Дала не тот размер талии. У тебя здесь… э… э…
