Самые разнообразные водяные растения размножались здесь со сказочной быстротой. Здесь были и муку-муку с широкими плавающими листьями, и аронник, чьи сердцевидные листья возвышаются на тонком стебельке, и багрянка, растущая у самой воды. Кое-где виднелись также прекрасные экземпляры виктории-регии — самого крупного из водяных растений, чьи листья достигают полутора метров в окружности. Благодаря приподнятым над водой краям, она походила на обыкновенную сковородку, не будь у нее длинных и острых шипов — отличного средства защиты.
Посреди этих гигантских листьев выделялись своей белизной и бархатистостью роскошные цветы каких-то необычных водяных растений. Их пурпурные прожилки и розоватый оттенок являли собой красу, подобную которой трудно отыскать на свете.
Не успели флибустьеры бросить беглый взгляд на трясину, как где-то возле них раздалось глухое рычание.
— Ягуар! — воскликнул каталонец.
— Где? — забеспокоились все.
— Вот он, затаился в засаде.
Глава XXIII. СХВАТКА ДВУХ ВРАГОВ
В пятидесяти шагах от путников, среди побегов пушечного дерева, залег могучий зверь, чем-то напоминавший леопарда и не меньший по размерам. Он походил на огромного кота, подстерегающего мышку.
В нем было два метра в длину, — значит, он являл собой одного из самых крупных представителей этой породы. Почти метровый хвост, короткая и мощная, как у быка, шея, сильные мускулистые лапы с острыми когтями свидетельствовали о незаурядной силе. Покрытая черными пятнами, испещрявшими его бока, гладкая шерсть отличалась необыкновенной красотой.
Флибустьерам потребовалось совсем немного времени, чтобы распознать в нем ягуара, одного из самых крупных хищников обеих Америк, более опасного, чем пумы и даже могучие серые медведи Скалистых гор.
Эти «тигры Америки» встречаются повсеместно от Средней Аргентины до Юго-Запада Соединенных Штатов. Они так же страшны, как настоящие тигры, и не менее свирепы, сильны и ловки.
Водятся они главным образом во влажных лесах, по берегам болот и гигантских рек, в особенности Рио дел-ла Платы, Амазонки и Ориноко, предпочитая, как ни странно, держаться поближе к воде.
Эти хищники страшно свирепы. Они без разбора нападают на всех, кто встречается им на пути. От них нет спасения ни обезьянам, за которыми ягуары легко влезают, подобно всем кошкам, на самые высокие деревья, ни крупному рогатому скоту и лошадям, которые хотя и защищаются от них рогами и копытами, но все же скоро сдают, так как кровожадные хищники молниеносно переламывают им хребет. Даже черепахам и тем не удается спастись от них под своим панцирем. Мощные когти ягуара вспарывают броню черепахи, извлекая из нее вкуснейшее мясо.
Ягуары питают глубокую ненависть к собакам, и хотя собачье мясо не особенно их прельщает, они даже днем врываются в индейские селения, преследуя своих заклятых врагов.
Не щадят ягуары и людей: ежегодно не один десяток несчастных индейцев расплачивается жизнью за свою неосторожность.
Ягуар, затаившийся возле воды, не замечал присутствия флибустьеров и не обнаруживал никаких признаков беспокойства. Не сводя глаз с темной поверхности огромного болота, он, как видно, подкарауливал добычу, прятавшуюся под широкими листьями виктории-регии.
Словно готовясь к прыжку, он напряг свои пружинистые лапы. Его усы слегка топорщились. Это означало, что зверь испытывает нетерпение и гнев, а длинный хвост мягко касался листьев, не производя ни малейшего шума.
— Чего он ждет? — спросил корсар, который, казалось, забыл о Ван Гульде и его людях.
— Караулит очередную жертву, — ответил каталонец.
— Черепаху?
— Нет, — возразил африканец. — Он бросил вызов достойному себе противнику. Смотрите, кто-то притаился под листьями виктории-регии. Разве вы не видите там чью-то морду?
— А пожалуй, черный кум прав, — заметил Кармо. — Под листьями кто-то шевелится.
— Это кончик носа крокодила, кум, — ответил африканец.
— Они осмеливаются нападать даже на крокодилов? — удивился корсар.
— Да, синьор, — сказал каталонец. — Если мы немного помолчим, то увидим жаркую схватку.
— Надеюсь, они не заставят нас долго ждать.
— Оба противника не отличаются большим терпением и если уж схватятся друг с другом, то дадут работу своим зубам. А, вот крокодил и высунулся!
Листья виктории-регии внезапно дрогнули, и меж ними показались две челюсти, усеянные длинными треугольными зубами.
При виде крокодила ягуар привстал и отступил назад, но не от страха перед внушительной пастью, а с явным намерением выманить противника на поверхность и тем самым лишить его одного из главных преимуществ — подвижности в воде, ибо на суше эти пресмыкающиеся чувствуют себя весьма неловко.
Обманутый этим движением и полагая, быть может, что ягуар испугался, крокодил с силой ударил хвостом по воде, от чего листья виктории-регии оторвались от колючих стеблей, а вокруг побежали волны, выбросил пружинистое тело вперед и, взобравшись передними лапами на берег, широко распахнул зубастую пасть.
Его тело заросло илом и водяными растениями.
Разбрызгав вокруг себя воду, скрывавшую его наполовину, крокодил уперся задними лапами в землю и издал звук, похожий на писк малолетнего ребенка. Видимо, это был вызов врагу.
Ягуар уклонился от встречи, снова отскочил назад и сжался в комок, готовясь к прыжку.
Лесной зверь несколько минут не сводил желтоватых свирепых глаз с болотного владыки, затем, зарычав от нетерпенья, выгнул спину и запыхтел, словно рассерженный кот.
Крокодил ничуть не испугался; он решительно полез на берег, размахивая налево и направо могучим хвостом.
Этого только и ждал хитрый зверь. Видя, что его противник весь оказался на берегу, он описал огромную дугу в воздухе и камнем упал ему на спину. Но хотя у ягуара и были твердые, как сталь, когти, он натолкнулся на костяную броню.
Взбешенный неудачей, зверь нанес противнику удар по голове, а потом снова отпрыгнул в сторону, шагов на десять от врага.
Захрипев от ярости и боли, крокодил не мог достойно сопротивляться опасному врагу. Бешено колотя хвостом по илистому дну, от чего в воздух полетели целые комки грязи, он попытался уползти обратно в болото.
Ягуар, не спускавший с него глаз, бросился ему наперерез. Пригнувшись к земле, он ловко раскроил крокодилу бок.
Рана наверняка была смертельной, но у крокодила нашлось еще достаточно сил, чтобы сопротивляться. Резко изогнувшись, он отбросил ягуара в заросли кустарника и бросился к нему, намереваясь искромсать своими могучими челюстями.
Но ему удалось добраться только до хвоста.
Ягуар яростно взвыл, из чего флибустьеры заключили, что от великолепного хвоста остался лишь жалкий огрызок.
