— Подождите, синьор… — Он приподнялся и заглянул за поваленное дерево. — Парламентер! — воскликнул он. — Каррамба!.. Сам пьяйа идет к нам.
— Пьяйа?..
— Колдун, синьор, — пояснил каталонец.
Флибустьеры вскочили на ноги, но оружие держали наготове, не слишком доверяя индейцам.
Выйдя из зарослей, низкорослый, как его соотечественники из Венесуэлы, индеец двинулся к путникам в сопровождении двух спутников с дудками.
Это был широкоплечий, пожилой индеец. Его желтовато-красная кожа выглядела темнее обычного, возможно, из-за рыбьего жира или кокосового масла, которым туземцы натирают себя, чтобы предохранить тело от укусов назойливых комаров.
Его круглое открытое лицо с выражением скорее печальным, чем жестоким, было безбородым, ибо индейцы обычно выщипывают волосы на лице. С головы же, напротив, ниспадала пышная шевелюра с темно-синим отливом.
Помимо голубой набедренной повязки, на нем был целый ворох побрякушек: ожерелье из раковин, кольца из отшлифованных рыбьих позвонков, костяные браслеты, когти и зубы ягуаров, клювы туканов, — куски горного хрусталя и браслеты из чистого золота. На голове возвышалась диадема из перьев ары и других птиц, а через специальные дырки в нос был вставлен рыбий хребет длиной в три-четыре дюйма.
Два других индейца были также в набедренных повязках, но без пышных украшений, как их предводитель. Вместо длинных луков из железного дерева они несли пучки стрел с костяными или кремневыми наконечниками, а также, буту — метровую палицу с острыми шипами, усеянную пестрыми квадратиками!
Остановившись в пятидесяти метрах от дерева, колдун сделал знак сопровождающим прекратить музыку и крикнул глухим голосом на плохом испанском языке:
— Слушайте меня, белые люди!..
— Белые люди слушают тебя, — ответил каталонец.
— Вы находитесь во владениях араваков. Кто дал вам право посягать на наши леса?
— У нас нет желания посягать на ваши леса, арава-ки, — ответил каталонец. — Мы просто хотим пройти через них, чтобы добраться до поселений белого человека на юге залива Маракайбо, и вовсе не собираемся воевать с краснокожими братьями, которых считаем своими друзьями.
— Араваки не верят в дружбу белых: наши братья на берегу залива дорЬго за нее заплатили. Эти леса наши. Возвращайтесь к себе домой, или мы вас прогоним силой.
— Черт возьми! — воскликнул Кармо. — Дело плохо.
— Мы не из тех белых, которые завоевали побережье и обратили в рабство карибов. Ваши враги — наши враги, и мы хотим настичь тех из них, которые убегают от нас! — крикнул корсар.
— Ты самый главный? — спросил колдун.
— Да, я старший среди моих друзей.
— И ты преследуешь других белых?
— Да, чтобы их наказать. Они здесь проходили?
— Да, мы их видели, но они далеко не уйдут.
— Тогда я помогу тебе их схватить.
— Значит, ты их ненавидишь? — спросил колдун.
— Они мои враги.
— Все равно: убейте их на берегу, если хотите, но не лезьте во владения араваков. Белые люди, убирайтесь домой, или мы объявим вам войну.
— Я сказал, что мы не питаем вражды к краснокожим. Мы не тронем твое племя, ваши хижины и посевы.
— Белые люди, уходите домой, — упорно повторял колдун.
— Послушай меня недолго!
— Я сказал: уходите домой, или мы объявим вам войну, и не миновать вам смерти.
— Смотри же! Мы прорвемся сквозь лес и без разрешения.
— Мы вам не позволим.
— Но у нас есть оружие, изрыгающее гром и молнии.
— А у нас — стрелы.
— У нас есть шпаги и сабли, которыми рубят людей на куски.
— А у нас — палицы, от которых трескаются самые крепкие черепа.
— Быть может, вы союзники белых, за которыми мы гонимся? — спросил корсар.
— Нет, мы покончим и с ними.
— Так, значит, война?..
— Да, если вы не уйдете обратно.
— Морские волки!.. — воскликнул корсар, выскакивая из-за дерева со шпагой в руке. — Докажем им, что мы ничего не боимся! За мной!
Видя, что белые люди двинулись на него с оружием, колдун поспешил убраться. Сопровождаемый музыкантами, он быстро юркнул в кусты.
Черный корсар велел не стрелять ему в спину, чтобы не давать предлога для возобновления военных действий, а сам бесстрашно двинулся вперед, готовый отразить нападение араваков.
Перед флибустьерами снова был герой Тортуги, не раз доказывавший свою отчаянную храбрость.
Со шпагой и пистолетом в руках он смело повел вперед маленький отряд, врубаясь в девственный лес и готовясь отразить любое нападение.
Вскоре стрелы стали посвистывать над флибустьерами. Ван Штиллер и Кармо немедленно ответили беспорядочной стрельбой, ибо индейцы так и не показались, несмотря на угрозу колдуна.
Постреливая каждую минуту налево и направо, маленький отряд, до которого изредка долетали отдельные стрелы, успешно преодолел лесную чащу и вскоре вышел на небольшую поляну, в середине которой виднелось озерко, образованное маленькими ручейками.
Поскольку время близилось к вечеру, а индейцы со своими стрелами куда-то исчезли, Черный корсар приказал разбить лагерь.
— Если им вздумается на нас напасть, — сказал он товарищам, — то лучше встретить их здесь. Поляна достаточно велика, чтобы заметить их появление.
— Лучшего места нам не найти, — заметил каталонец. — Индейцы опасны в зарослях и редко нападают на открытом месте. К тому же я так устрою лагерь, что они не посмеют к нему приблизиться.
— Уж не собираешься ли ты выкопать траншею? — поинтересовался Кармо. — Это слишком долгое дело, дружище.
— Достаточно опоясать лагерь кострами.
— Через костер они перепрыгнут. Это ведь не ягуары, которым достаточно простой головешки.
— А это для чего, по-твоему? — сказал каталонец, извлекая из кармана пригоршню круглых ягод.
— Это что за фрукт?
— Это перец, да еще самый злой. Во время похода я набил им полные карманы.
— Он хорош к мясу, да и то слишком горек.
— А от индейцев он в самый раз.
— Каким же это образом?
— Мы подкинем его в огонь.
— Думаешь, они испугаются его треска?
— Нет, но говорят, он так разъедает глаза, что любой, кому вздумается прыгнуть через костер, несколько часов будет как в потемках.
— Тысяча акул! Да ты перехитришь самого дьявола!
— Говорят, что карибы так обороняются от врагов. Посмотрим, подействует ли это средство, если аравакам вздумается на нас напасть. А теперь давайте наберем валежника и будем спокойно их ждать.
