Она решила стать последней?
Я отвлеклась от своих невесёлых мыслей и устремила поток своей магии к близнецам, помогая тем продраться сквозь стену огня. Слава тебе господи, что хоть это я могла. Мне, проводящей ритуал, даже физически разрешалось вмешиваться. Правда, феникс советовал это делать лишь в крайнем случае. И я следовала его совету.
Итак, стена пройдена… Но что это? Такое впечатление, что вдруг на полигоне появилась пещера с такой узкой расщелиной, что в нее не то, что двуглавый дракон не пролезет, но и дракону с одной головой туда втиснуться будет проблематично.
И как близнецы это решат?
То, что произошло дальше, заставило заволноваться всех. Меня и подавно. Потому что эти поросята начали массово выкачивать из меня энергию, тянули, тянули, а потом бац! И вместо одного дракона на поле оказалось два. Золотистый и эбонитовый, при этом размерами они были раза в полтора-два меньше двуглавой формы и легко просочились в расщелину.
Я и сама не заметила, в какой момент меня потянуло к земле. Крылья вдруг стали такими тяжелыми, что сил взмахнуть ими не было…
— А ну взлетела, — рявкнул феникс в моей голове. — Неужели ты готова сдаться? Осталась Ламея. Близнецы прошли испытание. Слышишь?
— Не дождетесь! — рыкнула я и взмахнула крыльями, взмывая в небо. — Я выдержу и завершу ритуал. Выдержу, сказала. Но близнецам по шее надаю. Неужели нельзя было магию из пространства взять, эта ночь и для них особенная.
— Не могли, ты их проводник, ты и даешь силу сегодня.
В голове крутились непристойные мысли. Проще говоря, брань нецензурная. Хотелось кричать в голос о том, что мир странный и правила у него идиотские. А я вообще-то жить хочу. Девятнадцать лет — это слишком мало, чтобы отправляться на тот свет.
— Вот, молодец. — Похвалил меня феникс. — Лучше злись, злость сейчас поможет. Ты упрямая девочка, и сильная.
— О да, я сильная, — хмыкнула я. — Прям такая сильная, что от себя тошно. Я не понимаю, что с Ламеей, откуда робость?
— Не робость, а надежда, — тихо заявил иллами. — Ты должна еще их чувствовать…
— Ты ошибся, — я вдруг похолодела от страшной догадки. — Она не подчинила его, или подчинила на краткий срок. Он же взбунтуется…
— Риша, ты справишься.
— ...! — все-таки не сдержалась я. — Если бы она пошла первой, но последней?!
— Вот, ругайся, — довольно возвестил феникс. — Ругайся, и дай ей уже отмашку начинать.
— Да я ей сейчас пендаля дам! — рыкнула я. — Она же нас обеих подставляет!
Мой запал сдулся. Я вдруг поняла, почему Ламея не вышла первой. Она ни на секунду не останавливала борьбу с иллами. Пытаясь подчинить, заставить покориться. Ей нужно было принять его форму, а учитывая, что тот бунтовал… Она бы просто не смогла, и считалась бы отсеявшейся.
Черт, я разозлилась уже на себя. Я же видела их совместимость, почему же тогда так тяжко Ламее?
— Потому что некоторым древним существам, Риша, совместимости мало. Еще и нужно право.
— Какое право?
— Право, которое хранитель подтвердит, чтобы обладать иллами.
— И этот дракон из списка тех самых древних существ с причудами в голове?
— Я тоже древний и со своими причудами, — скромно заметил иллами. — Но ты мне сразу понравилась.
— Какая прелесть, — ядовито процедила я, и устремила взгляд на Ламею, которая наконец встала в центр, чтобы принять форму и уже начать проходить полосу.
— Все, не отвлекайся, — тут же посерьезнел феникс. — Нам понадобятся все силы.
— С богом, — выдохнула я.
Я думала, что была напряжена, но я ошибалась. Вот сейчас я была напряжена, да еще как! Словно не в теле большой красивой птички находилась, а была частью лука — тетивой, которую и натягивали, натягивали, пока та не лопнула…
А я «лопнула», когда после первой же ловушки дракон подсунул крупную свинью. А ведь Ламея с той ловушкой и так с горем пополам справилась, ибо ее сволочной дракон таки сразу подвел, внаглую опустив крылья, что мне пришлось буквально выпинывать их своей магией в безопасную зону, каковых было не так уж и много в этой полосе.
Сволочь!
А сейчас он и вовсе, катался по песку и специально совался в ловушки, не давая Ламее защититься. Девушка боролась, конечно, я ей тоже помогала. Как и Марс, который отчаянно направлял мои потоки, когда я промахивалась. Да, я тоже зверски устала, потому что тварь красноглазая и магию из меня тянула.
Я злилась, и особенно на то, что привела такого иллами Ламее. Да, стопроцентная совместимость, но если он твердолобый говнюк, то и пусть бы сидел себе на той грани или где там и вообще не показывался тогда! У иллами тоже есть выбор!
— Он хотел тебя, — напомнил феникс.
— Да мне срать, чего он хотел. Сейчас я хочу подчинения, полного, Ламее. — Я вылетела из круга и парила над девушкой, ей же вслух и крикнула. — Соберись, Ламея. Ты сильнее! Докажи ему, что он не прав. Покажи, что ты готова бороться, готова стать хранителем и не потерпишь неповиновения! Давай же, девочка!
Утробный рык стал мне ответом. Мощный такой, злобный… Но!
Ламея начинала брать верх над этим чудовищем, который явно бы предпочел, чтобы хранитель умерла, а заодно и сдох он. Ур-р-родец.
Лапы разъезжались по песку, загребали его, голова дракона мотылялась из стороны в сторону, крылья бешено колотили бока… Это было жуткое зрелище. Жуткое и вместе с тем завораживающее. Если бы еще и не эти ловушки! Не проклятая полоса и жалкий клочок безопасной зоны.
Ламея брала верх, я видела, как больше не бьют мощные лапы по песку, а упираются в него, наконец поднимаясь. Видела, как сменяется цвет глаз у дракона с красного на карамельный цвет, медленно, очень медленно, но он менялся… я видела, что получалось подчинить иллами.
Вот только эта скотина дернула хвостом, сильно, стремительно, явно в последней попытке насолить Ламее и к моему ужасу у него получилось.
От этого резкого движения, дракон оказался задней частью вне безопасной зоны, там, где сплетались все стихии в особо мощную ловушку. Как зыбучие пески, что медленно поглощают, но при этом по всей поверхности пляшут разноцветные молнии, которые безжалостно жалят шкуру.
— Твою ж мать!
Дракона засасывало, он выл от боли, которые причиняли молнии, а я, не раздумывая кинулась к ним. Я имею право на физическое вмешательство. Я не дам никому умереть! Не дам!
Я пыталась ухватиться за дракона, но от ужаса и боли тот бил крыльями так сильно, что мне приходилось туго: потоки ветра меня сносили и я едва маневрировала. Но все бы ничего, однако ловушка действовала и на меня, те самые молнии были просто жесточайшим разрядом тока. Первый раз, когда в меня попала молния, я чуть не рухнула в эту ловушку от сильной боли и от краткого помутнения сознания.
