— Брось ее! — требовал феникс. — Ты ничем не поможешь.
— Не брошу! Я не уследила…— огрызнулась и наконец ухватилась за крыло дракона. Потянула вверх, раздался хруст. Крыло сломалось. — Твою ж мать!
— Выше, хватайся выше.
Дракон уже не просто выл, это был дикий стон и явно желание жить. Как он молотил передними лапами! Ведь жопа, вся, вместе с хвостом была в этом треклятом зыбучем песке.
— Идиот, — рычал в моей голове феникс. — Риша, хватайся, ну же!
И я вновь повторила попытку, хотя сама была на грани. Я держалась отчасти из-за своего упрямства и желания жить, отчасти, потому что Марс, хоть и не имел права вмешаться физически, магию свою направлял так, чтобы мое тело совершало очередной рывок. Чтобы крылья делали взмах. Я буквально чувствовала его над нами, как он парит и как волнуется!
Я держала крепко, понимая, что если отпущу и девушка, и этот придурочный иллами погибнут. И это будет всецело моя вина. Я не уследила, как это и должен делать маг с наследной силой. Я должна была зорко глядеть в оба: Ламея-то свою часть выполнила, ее борьба прошла успешно. А вот я…
— Не время для самобичевания. Марина, давай еще взмах, девочка, давай!
— Я пытаюсь!
Очередная порция молний выбила воздух из легких, на миг я утратила концентрацию и этого хватило, чтобы мои усилия оказались пустыми. Часть дракона, которую я сумела выковырять из песка, снова оказалась там, а я… Я поняла, что у меня больше нет сил. Ни для очередного взмаха, ни для того, чтобы тащить дракона. Магия практически не ощущалась.
— Марина! — обезумевший крик матери не помог.
Третье дыхание не открылось, жизнь ускользала из моего тела слишком стремительно.
— Прости, — прошептала я, не совсем отдавая отчет, у кого, собственно, прошу прощения.
У девушки, которую не могу спасти, у иллами, который погибнет со мной или у матери, которую оставляю одну. Без меня.
— Не смей! Марина! — рычал в голове феникс. — Не смей!
А с его словами в мозг взвинчивался крик матери, вой дракона и отчаянная попытка Марса спасти дочь. Он пытался прорваться ко мне, наплевав на то, что не имел на это права. Белая вспышка откинула его от нас. Магия, которую я ощущала от него, прекратилась.
С чавкающим звуком дракон ушел чуть ли не по самую шею, а вместе с ним и часть меня…
— Марина, сконцентрируйся, слышишь! Сконцентрируйся и открой поток магии, хоть самый слабенький, дай мне его, — лихорадочно шептал иллами в моей голове. — Давай же, девочка. У нас еще есть шанс.
Молнии, словно почуяв, что я не готова смириться, замолотили по нам с утроенной силой. Сознание ускользало, я чуяла кровь, много крови, от которой мутило. Я боролась с тошнотой и наступающим абсолютным бессилием. Это когда ты вообще не чувствуешь своих ног и рук. И окружающее пространство воспринимаешь словно через вату.
Туман, мой туманчик, я должна собрать поток, небольшой поток, ощутить его в себе.
— Умница, — подбадривал меня феникс, — еще немножечко, еще чуть-чуть…
Я слушала его и пыталась бороться с болью от молний. Тьма ластилась брошенным котенком, я ощущала ее, я звала ее, отчаянно. Я ведь так хотела жить, как и хотела спасти Ламею!
Ну же, еще немного!
— Достаточно, и прости, Марина… — выдохнул феникс, а в следующий момент меня пронзила дикая вспышка боли. Такая, от которой удары молний ощущались не больше, чем как комариными укусами.
Казалось, что ломит абсолютно все тело. Мне даже чудился звук треснувших костей.
А потом я заорала. Не своим, совершенно нечеловеческим голосом. Заорала отчаянно, громко, словно кого-то призывала.
Отстранённо, явно не своим сознанием, а сознанием иллами отметила, что из меня вырывается воронка тьмы. Густой туман на краткий миг обволок мое тело, даря краткую передышку от боли, а затем я ощутила чужое прикосновение.
Уверенное, мощное, бескомпромиссное и… надёжное.
— Марина, держи дракона! — Кричал в моей голове феникс. — Держи как можно сильнее!
Как держать, если я вообще не чувствовала своего тела?! Да и еще кто-то тащил меня вверх! Мощно тащил. И зло…
— Держи, Риша, ты сможешь!
«Держу!» — хотелось ответить мне, но все силы уходили именно на удержание Ламеи.
Чужая магия обволокла меня, защищая от молний, и наполняя силами.
Это было странно, непонятно, и вместе с тем хотелось мурлыкать от благодарности. Уверенный рывок и вот я больше не в зыбучих песках, да что там, мы обе не в песках, а в метрах пяти над проклятой ловушкой! И все бы ничего, но нас не потащили в безопасную зону. Нет. Тот, кто нес меня, а заодно и мою ношу, уверенно устремился к финишу полосы препятствий.
Нет, умом-то я понимала, что если бы мы к финишу не попали, то все усилия Ламеи были бы напрасными, как и мои. Но я просто не ожидала от этого неизвестного ни спасения, ни помощи. Он тащил такую ношу, но вроде бы, даже не напрягся. Каким-то лёгким был полет. И то, как он маневрировал между ловушками с нами! Словно играючи обходя, при этом не забывая защищать нас своей магией.
Мы добрались к финишу, но и тут нас не отпустили, наоборот, уверенно развернулись и набрав приличную высоту, спаситель устремился к кругу, где напряженно застыли остальные участники ритуала.
— …! У меня нет сил его завершать, — подумала я.
— А придётся, Марина. — Отозвался феникс, и был при этом таким грустным, что мне это не понравилось
Причем настолько, что я заподозрила огромные неприятности. Чую наше чудесное спасение мне аукнется прямо-таки грандиозной подставой.
— Феникс, я благодарна тебе, что бы ты сейчас не сделал и во что бы это не вылилось. Понял?
— Да, моя хранительница.
— Вот и славно. Прилетели.
Я уже перестала удивляться тому, что происходило. Неизвестный все также крепко держал меня в своих могучих лапах, но при этом завис над местом, где должна была стоять Ламея. Я разжала свои лапы.
Потрясающе, но в линию круга упала уже девушка, едва дышащая, вся в крови и ожогах, но, несомненно, живая. Меня же потащили в центр. Правильно, завершать гребаный ритуал и дать уже Марсу наследника.
Радовало одно — завершать ритуал можно в человеческой форме. Я чуть дернулась, когда мы оказались в центре, показывая, что готова к тому, чтоб меня отпустили, но у неизвестного было свое мнение на этот счет. Плавно, медленно, он опускал меня на песок. И только после того, как я полностью оказалась на земле, убрал свою хватку.
Я обратилась к туману, чтобы сменить форму. Далось мне это, мягко говоря, тяжко. Но далось. А вот встать оказалось чуть ли невыполнимой задачей.
— Поднимайся, — повелительно потребовал незнакомец, тоже вернувший человеческую форму.
