На довольно обширной стене, среди множества различных картин, в основном посвященных военной тематике, висело полотно, изображающее меня.
Не шучу. На картине красовался я собственной персоной. Точнее, его светлость лорд Готфрид Эйнар. Художник запечатлел его в тот самый момент, когда молодой ансаларец сразил воина альвов на арене Зантары. И не просто сразил, а для пущего эффекта отрубил ушастому голову, вскинув «трофей» в победном жесте абсолютного превосходства.
Стоящая на трибуне небольшая группа перворожденных выглядела не слишком счастливой. В отличие от беснующейся от восторга толпы остальных зрителей.
Будь я проклят. Это ведь действительно мой предшественник. Именно за тот поединок его потом прозвали Клинком Заката. Он прикончил эльфа, как раз когда солнце садилось. Вот и на картине хорошо видно, как последние лучи играют за спиной гордо стоящего Готфрида.
– Я всегда немного завидовал положению выходцев из Древней Знати.
– В каком смысле? – я покосился на жреца.
– Посмотрите на них. На их реакцию. Они злятся, но отдают победителю должное, – настоятель монастыря указал на угрюмую компанию ушастых. – Окажись на вашем месте какой-нибудь человек, альвы его обязательно бы убили. Не сразу, так позже, но обязательно. И неважно, насколько искусным воином он являлся. Они не признают за людьми право на равенство, в отличие от лордов-колдунов.
Я обдумал прозвучавшую мысль.
– Может, альвы отдают должное ансаларцам потому, что те несколько тысяч лет назад сбросили их с трона владык мира и сами взгромоздили на него свой зад?
По лицу священника скользнула печальная улыбка.
– Может, вы и правы, – сказал он и вновь повернулся к коридору. – Прошу за мной.
Мы проследовали дальше. Прошли целую анфиладу больших и малых залов. Чего там только не попадалось! Каменные статуи, изображавшие древних воителей, разнообразное оружие на специальных стойках и держателях, манекены, наряженные в доспехи, и конечно же многочисленные алтари богу Ару.
Я не спрашивал, куда мы идем. Внутренний компас четко указывал, что я двигаюсь в правильном направлении. Каждый новый шаг приближал меня к четвертой купели.
– Нам сюда, – на очередной развилке настоятель свернул резко влево.
Широкий коридор привел нас в помещение больших размеров, состоящее из целой сети необычных купален.
– А это еще что? – спросил я.
– Кенерийские источники, – ответил жрец. – То, что делает из наших послушников великих воинов.
Я не поленился, приблизился к ближайшему водоему. И почти сразу же чуть не присвистнул от удивления. Вода в каменном углублении имела ярко выраженный сероватый оттенок. Будто туда щедро сыпанули свежей золой.
– Какого черта? – едва слышно пробормотал под нос я, чувствуя, как тяга к купели буквально захлестывает мое естество.
Изучив водную поверхность, я повернулся к лысому жрецу.
– Келья брата Лавуса случайно не находится где-то поблизости? – спросил я, почти на сто процентов уверенный в положительном ответе.
– Да, – слегка удивился вопросу мой провожатый.
– И живет он здесь уже много лет? – уточнил я.
– Верно, – не стал скрывать священнослужитель Ара.
Я скривился. Это многое объясняло. Не дождавшись разъяснений, настоятель указал:
– Нам сюда.
Не останавливаясь, мы проследовали дальше, к выходу на другой стороне обширного зала, где поток серой воды бежал из отверстия рядом с овальным проходом.
Уже примерно догадываясь, что там увижу, я шагнул за провожатым. Однако реальность превзошла все ожидания.
По сравнению с обширным помещением с купальнями задняя комнатка оказалась совсем небольшой. Круглой формы, со сводчатым потолком и обычными стенами, облицованными грубым камнем.
Но не простота убранства в первую очередь привлекала внимание. Прямо в центре находилась дыра диаметром в три-четыре метра. Колодец без дна, уходящий куда-то глубоко в недра земли.
И знаете, что самое поразительное? Из него вытекала вода. Именно так, из колодца, вопреки всем законам гравитации, темно-серая жидкость бежала снизу вверх, попадая в глубокий желоб, выложенный прямо в полу. А уже потом по нему текла дальше, попадая в легендарные кенерийские источники.
Да не может этого быть, неужели…
– Вы знаете, что это? – глухо спросил я, оборачиваясь к главному жрецу бога Ара.
Тот с интересом следил за моей реакцией, сразу же, как только мы зашли в комнату.
– Нет, – спустя небольшую паузу признался он. – За долгие годы существования многие из братьев пытались спуститься туда. И ни один не вернулся обратно.
Еще бы, без дара к магии Бездны там делать нечего. Уверен, любознательные глупцы умирали, не успев толком понять, что на самом деле происходит.
– Вы ведь здесь ради этого? – осведомился настоятель.
Я не стал отрицать, молча боднул головой, не отрывая взгляда от диковинного зрелища поднимающихся вверх вопреки всем законам притяжения тонких струек темноватой воды.
Что же, можно сказать, загадка легендарных источников разгадана. Здесь постарался никакой не бог войны, а существо совершенно иного порядка.
– Вы знаете, что это? – тихо спросил священник, адресуя мне мой же вопрос, и спустя короткую паузу пояснил: – С самого моего появления здесь меня мучило незнание об истоках силы нашего храма. Летописи говорят, что Ар лично спустился в Фэлрон и пробил дыру в твердь мира, позволяя своим последователям черпать оттуда могущество мира. Но в последние годы меня все чаще посещают сомнения.
Я внимательно посмотрел на ставшего чрезвычайно серьезным воина, посвятившего свою жизнь одному из Пантеона Девятерых. Разочаровывать мужика не хотелось. Но в конце концов, он ведь помог мне сюда прийти, не прорубаясь с боем через горы совершенно ненужных трупов.
– Нет, это сделал не Ар, – честно ответил я.
Чуть помедлил и шагнул в пустоту бездонного колодца, успев напоследок заметить, как по лицу жреца, охваченного кризисом веры, растекается выражение глубокого облегчения.
Глава 10
Тьма обволакивала со всех сторон, наполняя приятной прохладой. Тело растворялось, становясь частью бесконечного мрака. Следом дробилось сознание на мелкие части, принося покой и умиротворение.
Знакомые ощущения захлестнули, погружая разум в нирвану вечного наслаждения. Четвертая купель приняла, как старого друга, нежно заключая в нежные объятия.
Купель Перемен.
Я плавал в океане блаженства, испытывая невероятное чувство единения с ее величеством первородной Тьмой.
На какой-то миг ты забывал, кто ты есть, и полностью тонул в наслаждении эйфории чего-то огромного, что существовало во вселенной уже тогда, когда вокруг еще не было ни людей, ни миров, ни даже самого маленького лучика света.
