— Проходите первым.
Старик заколебался.
— Почему я должен вести вас дальше? — спросил он. — Разве недостаточно, что я привел вас сюда?
— Откуда мы знаем, что он выведет нас, куда надо? Выберемся отсюда и отпустим вас на свободу.
Старик нахмурился, бросив мрачный взгляд на Корсара, но ничего больше не сказал и молча углубился в темный проход.
Четверо флибустьеров осторожно последовали за ним, не выпуская из рук оружие.
Сразу же за порогом начиналась извилистая лестница, очень узкая, казалось, выдолбленная прямо в толще стены. Старик спускался медленно, защищая рукой свечи, чтобы ветер не загасил их. Дойдя до подземной галереи, он остановился.
— Мы на уровне улицы, — пояснил он. — Вам остается только шагать все время прямо.
— Благодарю за полезные сведения, но нам все равно еще рано прощаться. Соблаговолите идти вперед, — сказал Корсар.
— Старик что-то замышляет, — пробормотал себе под нос Кармо. — Уже в третий раз он пытается оставить нас одних. Куда он заведет нас? Гм!.. Здесь попахивает предательством!
Сеньор де Рибейра, хоть и без особой охоты, углубился в подземелье. Сырость была тут ужасная. Стены мокрые, а со свода падали крупные капли, так что казалось, будто поверху протекает какой-то ручей. Из дальнего конца подземелья налетали порывы влажного ветра, грозя с минуты на минуту загасить свечи.
Дон Пабло прошел шагов пятьдесят, потом вдруг резко остановился и вскрикнул. В тот же самый миг все свечи погасли и тьма окутала галерею.
— Тысяча чертей! — вскричал Кармо. — Старикан нас предал!
Он бросился вперед, чтобы помешать дону Пабло ускользнуть, но, к своему великому удивлению, обнаружил, что перед ним никого нет.
— Где вы? — крикнул он. — Отвечайте, или я стреляю!
В нескольких шагах впереди раздался глухой удар, словно захлопнулась тяжелая дверь.
— Измена! — вскричал Кармо.
Корсар поднял пистолет. Вспышка, сопровождаемая звуком выстрела, прорезала темноту.
— Старик исчез! — воскликнул он. — Я должен был это предвидеть!
При свете вспыхнувшего пороха он увидел в нескольких шагах впереди дверь, которая заграждала галерею. Управляющий герцога, воспользовавшись темнотой, проскользнул в нее и захлопнул.
— Проклятие! Ловко же нас провели, — досадовал Кармо. — Попадись мне этот старик еще раз, слово флибустьера, я его повешу!
— Тихо! — прервал Корсар. — Зажгите свет, найдите факел или трут, словом, хоть что-нибудь.
— Я нашел свечу, хозяин, — отозвался негр. — Должно быть, она выпала из подсвечника.
Ван Штиллер достал огниво и трут и зажег свечу.
— Посмотрим, — сказал Корсар.
Он приблизился к двери и внимательно осмотрел ее. С первого взгляда было видно, что выйти с этой стороны надежды нет никакой. Массивная, она была к тому же окована бронзовыми пластинами — настоящая бронированная дверь. Чтобы пробить ее, нужен был мощный таран.
— Возможно, путь к отступлению еще не отрезан, — сказал Корсар. — Вернемся в дом этого предателя.
— Капитан, — предложил Кармо. — Я захватил с собой бомбу. Может, попробуем взорвать эту дверь?
— Нет, бесполезно. Мы отступаем!
Они вернулись назад, поднялись по винтовой лестнице и добрались до выхода из потайного хода. Однако там их ждал неприятный сюрприз. Картина вернулась на свое место, а когда Корсар прошелся по обратной ее стороне лезвием своей шпаги, она издала металлический звук.
«Железная стена, — пробормотал он. — Дело становится серьезным».
Он готов был уже пустить в ход бомбу Кармо, когда услышал за стенкой чьи-то голоса. По ту сторону шел оживленный разговор.
— Кто это? — прошептал Ван Штиллер. — Тысяча чертей!
— Молчи, — приказал Корсар.
Слышались два голоса: один принадлежал молодой женщине, другой — мужчине.
— Кто они такие? — спросил себя Корсар.
Он приложил ухо к металлической стене и стал слушать.
— Говорю тебе, хозяин запер там внутри одного дворянина, — говорил женский голос.
— Это страшный человек, Яра, — ответил мужчина. — Его зовут Черный Корсар.
— Давай выпустим его.
— Если мы сделаем это, хозяин убьет нас.
— Но ты же видел, сюда пришли солдаты.
— Да, они заняли все ближайшие улицы.
— Мы что, позволим им убить этого человека?..
— Я же тебе сказал, что он флибустьер с Тортуги.
— Я не хочу, чтобы он погиб, Колима.
— Тебе-то что? Тебя это не касается.
— Все равно его надо спасти.
— Вспомни про хозяина.
— Я его не боюсь. Давай откроем эту дверь, Колима.
— Кто они? — снова спросил себя Корсар, не пропустивший ни слова из этого разговора. — Кажется, это друзья…
Он не кончил. Потайная пружина с пронзительным скрежетом распрямилась, и металлическая плита, прикрывавшая картину, отошла в сторону, освободив проход.
Корсар бросился вперед с обнаженной шпагой, готовый нападать или защищаться, но тут же остановился, сделав удивленный жест.
Перед ним стояла стройная индейская девушка, а за ее спиной молодой негр, державший тяжелый серебряный канделябр.
Девушке было лет шестнадцать, и она была очень красива, хотя кожа ее имела легкий медный оттенок. Ее блестящие черные глаза были осенены густыми длинными ресницами, а прямые длинные волосы, черные, как вороново крыло, спускались в живописном беспорядке на плечи, доходя почти до самого пояса. В уши были вдеты блестящие металлические кольца, а на шее сверкало монисто из золотых и серебряных монет.
Ее приятель был негр лет восемнадцати-двадцати, с толстыми, словно вывернутыми губами и глазами навыкате, которые казались фарфоровыми. В одной руке он держал подсвечник, а в другой сжимал большой нож — мачете, вроде тех, которыми пользуются на плантациях.
При внезапном появлении Корсара, молодая индианка испуганно отступила назад.
— Ах это вы, сеньор! — воскликнула она.
— Кто здесь? — спросил Корсар, спрыгивая на пол.
— Меня зовут Яра, — ответила девушка звучным голосом.
— Я никогда вас прежде не видел, но сейчас не до этого. Скажите мне лучше: дом окружен?
— Да, сеньор.
— А дон Пабло, где он?
— Мы его больше не видели.
— Не будем терять ни минуты, — обернулся к своим людям Корсар. — Возможно, время еще не потеряно.
И не обращая больше внимания на негра и индианку, он ринулся в коридор. Но в тот момент кто-то нежно схватил его за рукав.
