Артем медленно открыл глаза и посмотрел на часы.
«Два пятнадцать, что за черт? Да я же так и не отнес их в ремонт. О, какие веселые кролики, милое бельишко. Аня, Анечка, Анюта, кошка на кроликах, забавно»
Артему безумно хотелось растормошить эту кошечку, зацеловать, снова почувствовать, как она кончает, услышать, как кричит. Но взглянув в ее лицо, остановился, убрал упавшие на припухшие губы прядки, провел пальцами по щекам.
«Откуда ты взялась такая, Анечка? Я с тобой снова живу и чувствую. Не пойму, хорошо это или плохо, жить тому, кто жить не должен»
Тихо встал, одел плавки, вышел из комнаты, прикрыв дверь. Осмотрелся вокруг, стандартная малогабаритная двушка, старенькие двери и обои, маленькая, но уютная кухня. Веселенькие шторы и обыкновенный не электрический чайник, красный в белый горох.
Пока Артем жадно глотал воду из чайника, он не услышал звук открывающегося замка входной двери и тихие шаги. Мальчик, стоявший на пороге кухни, рассматривал здорового почти голого мужика. Тот пытался выпить за раз весь чайник, кадык ходил по мощной шее. Он внимательно рассматривал его упругие мышцы, кубики пресса, но еще с большим интересом и любопытством огромную татуировку молота на левом бедре.
— Здравствуйте, а вы кто?
Артем подавился водой, закашлялся, перед ним стоял пацан лет девяти-десяти, темно-русые волосы, любопытные глаза под густыми ресницами. Парнишка был в спортивном костюме, у ног стояла спортивная сумка. Они внимательно рассматривали друг друга и молчали.
— Вы, вообще кто? И где мама?
«Мама? Какая мама? Чья мама?»
Глава 24
— Артем, Артем, твой телефон.
Из закрытой двери комнаты кричала Аня, парнишка покосился на Артема, который все еще прижимал к себе чайник, снова обмерил его придирчивым взглядом.
— Твое счастье, здоровяк, что моя мама нашлась сама.
«Это что, угроза десятилетки? Да, какая мама, я понять не могу? Моя кошка — мама этого пацана? Или это какая-то игра у малолеток, а она не мама, а старшая сестра».
— Мам, я вернулся, — парень закричал слишком громко.
— Артем, где ты делся? — Аня не успела договорить, распахнула дверь, на ней была безразмерная, длинная футболка, в руке она держала телефон Артёма. — Господи, Вадимка! Миленький мой!
Она кинулась к парнишке, начала обнимать, целовать в щеки, трепала за волосы, тот вяло, но сопротивлялся ее ласкам, морщил нос, но сам обнимал в ответ.
— Ты почему…как ты…что случилось? Я ждала тебя только после обеда.
— Мам, ничего не случилось, просто тренер взял меня с собой пораньше, вот и получилось, что все еще в пути, а мы уже приехали. Но, если бы ты меня предупредила, что будешь не одна, я бы не торопился.
Аня моментально покраснела, бросила взгляд на Артема, который так и стоял в одних плавках на их маленькой кухне. Теперь он уже внимательно наблюдал за воссоединением семьи, находил сходство между Аней и ее сыном, уж что-что, а умение язвить — это у них семейное.
— Извини, что так получилось, Вадим, познакомься, это Артем. Артем, это мой сын Вадим. Он отдыхал в спортивном лагере, вот, вернулся. И да, возьми телефон, там что-то долго пищало, потом звонили, и снова пищало.
Артем кивнул головой, медленно протянул руку, взял телефон, не сводя глаз с пацана, у которого, судя по взгляду, он не вызывал доверия.
«Сын. У кошки есть сын. Девочка полная сюрпризов. А, может, еще есть муж? Нет, мужа быть не может. Нет.»
— Милый, ты устал? Завтракать будешь?
Артем обернулся, уверенный в том, что девушка обращается к нему, но это было не так, она смотрела на сына.
— Нет, мам, не устал, а вот позавтракать можно.
«Да, я бы тоже не отказался чего пожрать»
— Ты иди к себе в комнату, отнеси вещи, потом разберём и постираем, а я в ванну, и сделаю завтрак. Артем, не стой столбом, иди, умойся.
Артем лишь кивнул, продолжая стоять и что-то изучать в телефоне. Пришло несколько сообщений от Макара, что они сделали только половину за ночь, но работа идет полным ходом. Приезжали люди Татарина, кричали и махали кулаками в воздухе.
«Надо было им всем руки переломать, чтоб не махали»
Артем чувствовал на себе пристальный взгляд пацана. Он так и не ушел, как просила его Аня.
— Вы давно знакомы с моей мамой?
Артем обернулся, и лишь пожал плечами. Из ванны слышался шум воды, он хотел уже было пойти туда, потому что было невыносимо находится рядом с придирчивым взглядом малолетнего пацана. Тот его изучал, словно муху под микроскопом, и ведь ничего не сделаешь, надо просто уйти.
— Мам, он что, немой? — Вадим показывал на мужчину пальцем.
Аня как раз вышла из ванной, заправляя за уши волосы.
— Нет, Вадим, он не немой. Артем, иди в ванну.
— Тогда почему он молчит? Он больной?
«Может, я правда больной? У парнишки есть все основания опасаться.»
— Нет, он не больной. Хочет, и молчит, это его личное дело. Иди, убери свои вещи с прохода. Я сейчас что-нибудь приготовлю. И я так рада, что ты вернулся, очень скучала, ты не представляешь, как, — Аня снова взъерошила сыну непослушные волосы и поцеловала в лоб.
Артем боком прошел мимо и скрылся за дверью. Он совершенно не знал, как вести себя в присутствии детей. Уходить надо, дел полно. Он быстро умылся, посмотрел в зеркало на свое отражение с небритой щетиной.
«Как пацан еще не испугался и не заорал на весь дом?»
Вышел, в комнате нашел свои разбросанные по полу вещи, одеваясь, зацепился взглядом за смешных кроликов на постельном белье, улыбнулся. Аня заглянула в комнату и застала его совсем собранным.
— Пойдем, завтрак готов.
Но Артем стоял на месте. Аня лишь выпрямила спину, шире открывая дверь.
— Ты знаешь, где выход. Твоя куртка на вешалке.
«Черт, девочка, я ведь не злодей. Посмотри на меня»
Ее уже не напрягало его молчание, и смотреть на него ей совершенно не хотелось, хотя Артем настойчиво разворачивал ее к себе. Он бежит от всех и самого себя, как и чем она может его удержать? Хотя, это она, скорее всего, надумала, идеализировать мужика вполне нормально для одинокой женщины. А он простой среднестатистический кобель, пришел, сделал свои кобелиные дела и ушел, вполне нормально для кобеля.
«Что ты там уже надумала, кошка?»
Он пытается заглянуть ей в глаза, но она настойчиво их отводила. Артем хватает ее за руку, ведет на кухню, где сидит пацан и ковыряется в тарелке с омлетом. Жрать захотелось моментально, всего и много. Вот уже перед ним большая порция того самого омлета, бутерброд с маслом и кружка кофе. Когда он так ел, чтоб не один и по — домашнему? Не припомнит.
