— Частью тела? Вы вообще понимаете, что это похищение, это статья уголовного кодекса? Вы думаете, вам это все сойдет с рук, и Артем просто так это оставит?
— Заглохни и сиди смирно. От твоей болтовни уже болит голова.
— Я позвоню Артему, нет, я позвоню в полицию.
Аня была настроена решительно и совершенно не боялась Макара, это вообще казалось какой-то нелепицей, теперь это не дешевый роман, а второсортный боевик с второсортным, побитым злодеем и его подружкой. С каких пор она стала такой смелой?
Но не успела вытащить из кармана телефон, как Макар наотмашь ударил ее по лицу, это было неожиданно и скорее обидно, чем больно. Во рту сразу почувствовался металлический привкус крови. Выхватив телефон из ее рук, Макар бросает его на пол, с силой бьет по нему каблуком ботинка и бешеным взглядом смотрит на девушку.
— Я сказал, сиди тихо.
Глава 44
— Да отпустите! Куда вы меня тащите?
Аня упиралась ногами, но ее все равно вели, сильно дергая за руки, по темным коридорам. Ей никто не завязал глаза, как обычно это делают в фильмах, чтобы жертва не знала, куда ее веду. Да и никто не пытался скрыть своих лиц. Неужели всем этим людям плевать на законы? И все их действия так и останутся безнаказанными? Они были в «Барракуде», Аню это даже не удивило, по большой вывеске она сразу поняла, куда, к кому и зачем ее привезли.
— Вы вообще понимаете, что ваши действия уголовно наказуемы?
— Закрой рот, ты надоела уже своей болтовней, — Альбина подала голос, она шла сзади.
— Сама рот закрой, ты думаешь, я поверила хоть одному твоему слову, что Артем был с тобой и у вас были отношения? Если тебя трахнули пару раз, то это еще не отношения. Я просто как последняя дура пошла за тобой.
Аня просто шла ва-банк, конечно, ее положение рядом с Артемом не определено тоже, но высказать этой крашеной подстилке и задеть ее как можно больнее, она была обязана. И правда, откуда в ней взялась вся эта смелость? Если бы ее вели по этим темным коридорам еще месяц назад, она бы точно тряслась, как заяц, а тут дерзит, хамит, готова сама ударить. Это точно все Артем, с его бешеной энергетикой и силой, которая передалась и ей. Пусть все считают, что она его женщина, а ее мужик придет и со всеми разберется, вот что-что, а разбираться он точно умеет.
— Я сейчас тебе врежу, если ты не заткнешься.
Альбина шипела ей в спину, да еще толкнула, Аня резко остановилась, Макар ослабил захват, вырвала руки и с размаху залепила тыльной стороной ладони Альбине по голове, попав в висок. Хоть девушка была выше, но Аня всё-таки попала, сама не ожидая, вышло чисто на рефлексах. Альбина замерла, схватилась за голову, видимо, ей не первый раз прилетает за эти дни, промычала что-то и уже хотела было кинуться на нее, но Макар громко крикнул, толкнув Аню в дверь.
— Ну, наконец-то, вас только за смертью посылать.
За широким столом в темном и накуренном кабинете сидел Татаринов Тимур.
— Макар, иди и сделай на этот раз все правильно. Ты меня понял, как надо сделать?
— Да. Уже сделано.
— Даже так? Ты не поторопился?
— Нет, все выйдет как надо.
— Хорошо, можешь идти.
Аня наблюдала за мужчиной, слушая его слова, и холодела внутри. Он что, хочет навредить Артему? Что это за слова: «Сделай на этот раз все правильно?» Тот взрыв, где они чудом остались живы, был неправильным?
— Что вам надо от меня и Артема? Это ведь ваших рук дело, тот взрыв?
— Какая сообразительная девочка. Хотя, конечно, далеко не девочка, и сынишку такого смышленого успела когда-то родить, но, сучка, ты мне прочему-то так запала в душу.
— А у вас есть душа? — при упоминание сына, внутри все сжалось.
Тимур сидел, вальяжно развалившись в кресле, на столе открытая бутылка коньяка, налитый, но нетронутый бокал, тлеющая сигарета в пепельнице и несколько белых дорожек порошка на полированной поверхности. Аня пыталась вглядеться в его глаза, но вокруг был полумрак. Он усмехнулся и подался вперед.
— Но я понял почему. Твое сопротивление разжигает еще больший интерес. Надоели эти на всё готовые шлюхи, хотя, в них есть своя прелесть.
— Не думала, что вы такой философ.
— Тебе не понравились мои цветы?
— Мне не нравитесь вы. Против цветов я ничего не имею.
— В красивых и умных женщинах есть свой шарм. Иметь ее не только приятно, но еще и интересно. А если это женщина твоего врага, то приятней втройне.
Он точно больной или под кайфом, скорее, оба варианта. От его спокойствия, некой насмешливости бросало в холодный пот. Аня быстро оглядела помещение, дверь была только одна, та, через которую она вошла. Стол, два кресла, диванчик, бар в дальнем углу, торшер в противоположном, только от него и шел свет.
— Мы сейчас немного развлечемся, а потом покатаемся.
— Я не собираюсь с вами развлекаться.
— Да, с умными и строптивыми бабами больше мороки и проблем. Это я уже заметил.
Тимур встает из-за стола, медленно обходя его, приближается к девушке. Аня делает несколько шагов назад, упирается спиной в дверь, начинает дергать ручку, но она закрыта. Мужчина оказывается рядом слишком быстро, вот он шел медленно, а теперь, в несколько широких шагов, уже так близко. Аня не успевает даже дернуться в сторону, как ее прижимают всем телом к этой двери.
— Если ты будешь сопротивляться, то будет больнее.
Пальцы Тимура ласкают ее лицо, обводят губы, Аня отворачивает голову, но сильный захват подбородка заставляет ее повернуться. Теперь она видит его глаза, очень близко, черные, словно бездонные, с расширенными зрачками, он смотрит, не моргая, чуть склонив голову.
— Какая же ты красивая. Молот себе вены перегрызет, когда узнает, как мы с тобой развлекались, если успеет, конечно.
— Молот тебе кадык вырвет зубами, если ты хоть пальцем меня тронешь.
— О, как возбуждающе. Я трону тебя не пальцем, чувствуешь, чем я тебя трону? По самые гланды засажу свой член, а потом выебу в твою прекрасную попку. Там Молот еще не был, ведь так?
Она почувствовала его стояк, упирающийся в живот. Руки Тимура шарили по телу, рабочий фартук слишком легко развязался, полетел к ногам. Аня стиснула зубы, сжала колени, начала вырываться, но ее сопротивления не хватало. Что она могла сделать против здорового мужика, выше ее на целую голову?
— У меня стоит, как только ты зашла, обычно надо постараться, чтоб сесть на мой член, когда япод кайфом, а тут тебе ничего не надо делать. Видишь, как тебе повезло, если бы у нас было больше времени, я бы трахал тебя часами. Но ведь у нас еще будет время, ведть так?
Он облизывает языком щеку, оставляя мокрую дорожку, Аню передернуло, руки уже задирали футболку, по телу прошел озноб, от страха начала подкатывать тошнота. Ведь она на самом деле ничего не сможет сделать, это в кино героиня вырывается из рук насильника и наносит ему двадцать ножевых ударов, в жизни все не так, далеко не так.
