Реза опустился на стул против брата с таким серьезным лицом, что Аббас вновь так расхохотался, что ударился головой о стол. Потирая лоб, он продолжал улыбаться во весь рот:
— Скажи ей правду, братик!
— Отвали! — ответил Реза абсолютно равнодушно.
Сусанна прижалась спиной к духовке. Она и так знает правду. Не надо тыкать ей в лицо деньгами!
— Скажи ей правду! Она ей понравится, — и наткнувшись на молчание брата, Аббас почти закричал: — Скажи ей правду! Иначе скажу я. Я не могу держать это в себе.
— Съезди лучше за шампанским.
— Так мы отмечаем?! — заходился смехом Аббас.
— Да, отмечаем! — ледяным голосом отвечал Реза. — Мой день рождения.
Аббас поднялся с тяжелым вздохом и, поставив пустой стакан в раковину, нагнулся к уху Сусанны:
— Попроси его рассказать правду, малыш. Реза мастерски обвел капитана вокруг пальца! Я даже загордился, что он мой брат!
Теперь она получила свой пинок — к счастью, под лопатки, но сумела остановиться на половине пути к столику. Хлопок двери подчеркнул воцарившуюся в кухне тишину. И через секунду ее разрезал скрежет ножки стула — Реза молча поднялся и оставил ее в кухне одну.
5.7 "Безобидная ложь"
Сусанна то и дело тревожно поглядывала на телефон, ожидая появления сестры в сети, до последнего надеясь, что Паша с групповодом позвонили только в полицию. Взрослые люди обязаны понимать, что родители сойдут с ума, не зная, что произошло с их дочерью за тридевять земель. Суслик, они вообще рехнутся, когда узнают, что с тобой на самом деле произошло! Самой бы знать, что тут происходит! Так спроси, чего ждешь? Корж, корж я жду!
Сусанна с мольбой глядела на духовку. Теста оставалось на два коржа, и она наконец освободит кухню, чтобы мадам Газия накормила завтраком голодного сына. Сама Сусанна боялась предложить Резе даже чаю, потому что тот сидел в столовой, уставившись в одну точку, хотя отодвинул стул от стола ровно настолько, чтобы видеть происходящее на кухне. Однако Сусанна лишь случайно попадала в его поле зрения, когда в ожидании нового коржа присаживалась на стул, но и тогда его взгляд оставался абсолютно-стеклянным. О чем он думает? С таким лицом можно лишь убытки подсчитывать…
Сусанна наконец выровняла бока торта и покрошила сверху последний корж. Выглядел он красиво, да и слизанная с пальцев крошка дала надежду на съедобность кондитерского дебюта. Хоть какая радость! Теперь вымой посуду и протри здесь все до зеркального блеска, чтобы мадам Газия не послала тебя с твоим тортом ко всем шайтанам вместе взятым. А потом, потом куда мне деться? Я не могу усесться напротив Резы и ждать, когда тот позавтракает, и в его спальню тоже идти не хочу… Тогда не жди никакой Латифы, завари чай, достань из холодильника сыр и сделай ему бутерброд! И себе заодно, а то фараон предпочитает поголодать, чем есть в одиночестве. Он уже не один раз тебе это повторил и даже в рукописи черным по белому написал!
Реза явно догадался, что она пытается собрать ему на стол, но не подал никакого звука — ни протестующего, ни одобряющего, хотя мог бы направить ее поиски в верное русло. И так же молча взял поставленную перед его носом дымящуюся чашку — пришлось все шкафчики переоткрывать, чтобы найти чай. Ни «спасибо», ни кивка, ни вопроса, куда она теперь пошла. Суслик, так он же видит, что ты вернулась на кухню за бутербродами. Что впустую воздух сотрясать!
Она опустила блюдо перед Резой, а свою чашку поставила через два стула от него, потому что не получила официального приглашения к столу. Похоже, и разговаривать с незваной гостьей не собираются. Неужто так и будем молчать до вечера?
— Что мне сказать родителям?
Казалось бы самый безобидный и в то же время насущный сейчас вопрос, но и его Реза проигнорировал. Может, конечно, фараон с полным ртом не разговаривает, хотя она же дождалась исчезновения с блюда второго бутерброда.
— Ну, может, про фотосессию сказать? — Ну хоть как-то надо разговорить эту статую! — Или то, что ты сказал полицейскому, может сработать и с моими родителями? — Да не молчите вы, мистер Атертон! — Боюсь, что им тоже позвонили…
— Не думаю, что ты захочешь сказать подобное родителям, — отчеканил Реза. — Говори про фотосессию. Это логично и более-менее правда. Не понимаю, как я сразу до такого простого ответа не додумался. Видно, до конца не проснулся.
— А что вы полицейскому такого веселого сказали?
— Ничего веселого я ему не сказал.
Реза уткнулся в чашку, ловя последние капли чая, и с таким грохотом опустил обратно на стол, что Сусанна поняла: ответа не будет, и Аббасу он тоже заткнет глотку, как раз бутылкой шампанского. Только ей больше шампанского нельзя…
Реза отодвинул стул, чтобы вытянуть ноги, и Сусанна машинально поджала пальцы, хотя он и не дотянулся до ее ног. Тапочки надо попросить, а то ходить босиком как-то совсем по-египетски. Она уже и холод плитки перестала ощущать — или наоборот радовалась, что хотя бы ноги не горят!
— Аббас все равно выболтает, так что лучше я сам скажу тебе правду. Только не смейся, пожалуйста.
Сусанна кивнула. Сама над собой смеяться она предпочитает в гордом одиночестве без посторонних взглядов. И что смешно Аббасу, ее явно заставит плакать…
— Я сыграл перед ним роль сумасшедшего египтолога, — Реза замолчал и качнул стул.
Да, да, это ваше амплуа, мистер Атертон. Передо мной вы его уже почти неделю разыгрываете! И мне не до смеха!
— А тебе досталась роль моей… — Реза на секунду замолчал, и под его взглядом пришлось опустить на стол чашку, — жены…
Хорошо, что она не успела сделать глоток. Пришлось бы стирать скатерть! Понятно, почему Аббас хохотал, а полицейский ухмылялся. Сколько же пришлось заплатить за бездоказательный брак?
— И? — Она действительно произнесла «so», чтобы выдохнуть и чтобы Реза наконец сказал правду, полную правду… Ей-богу, ей-то зачем лгать?
— Тебе тоже нужны доказательства? — Сусанна кивнула: ей интересно, как полицейский не послал его к шайтану, если он действительно сказал ему, что успел на ней жениться. Как, как не послал? Суслик, этот усатый толстяк не за правдой пришел и не за русской дурочкой, а за хорошей суммой египетских фунтов. А вот зачем мистер Атертон начал нести ей этот бред, знает только сумасшедший сверчок, сидящий в его голове. Будь под рукой молоток, она бы не промахнулась, как Буратино! Хватит уже ее за полную дуру держать! Да ты и есть такая, иначе бы не кормила завтраком этого сумасшедшего джентльмена.
— В который раз убеждаюсь в скромности твоих познаний про древнейшую цивилизацию, — усмехнулся Реза.
А кто спорит! Согласна, понятия не имею, кто такие древние египтяне и кто такие современные тоже!
— В древности института брака как такового не существовало. Достаточно было поселить в своем доме девушку и разрешить вести хозяйство, порой вместе со свекровью.
