Опомнившийся "первый" пришёл на помощь товарищам слишком поздно. Оба уже были на полу, когда он додумался наставить на меня свою пушку. Целиться с его места у кровати было хреново. Луна светила в глаза, а в моем углу стояла кромешная темнота.
Диспозиция для "первого" стала фатальной. Вместо того, чтобы выстрелить, он словил корпусом летящий стул, а затем и мой кулак. В лицо. Все, что осталось после этого — аккуратно довести "гостей" до нужной кондиции и "ласково", стараясь не разбудить соседей, допросить.
Как-то даже слишком просто. Люди, которые шли убивать, обычно действовали жестче и эффектнее, но не мне было ругать их за фиговую подготовку.
* * *
Алиса.
Благодаря Штерну две мои последние ночи мало походили на ночи нормального человека. Вчера у нас был секс. Сегодня этот мудак сам схватил меня в охапку среди ночи, чуть не изнасиловал, а потом свинтил на пол, оставив заведенной до отказа.
Пару минут назад я готова была его убить. Спала и видела как душу за горло. А сейчас молилась, чтобы никто не причинил ему вреда. Опять полная непоследовательность. И опять именно рядом со Штерном.
Волновалась я сильно. Через стенку был слышен каждый удар. К моменту, когда стихли разговоры, и наступила тишина, я насчитала их больше тридцати. Когда не знаешь, найдут тебя или не найдут, убьют или оставят в живых, считать удары оказалось единственным утешением.
Вначале я даже загибала пальцы, но после второго десятка бросила эту затею. Стала просто дышать помедленнее и повторять как мантру: "Только не Штерн", "Только не Дима".
Подумать только, я называла этого мерзавца по имени! Будто своего, близкого и дорогого. Впрочем вскоре оказалось, что волновалась я зря.
После небольшого периода затишья за дверью туалета послышались шаги. Перепуганная, не знающая ничего, я схватила ершик прямо вместе с металлической подставкой и подготовилась держать оборону, но в проеме показалась знакомая ладонь, а затем лицо.
— Я с миром! — Штерн оценил мою готовность. Взгляд прошелся и по ершику, и по лицу. — Ого! Сортирная воительница!
От такого комплимент так и хотелось зарядить нахалу между глаз, но облегчение оказалось сильнее.
— Мы в безопасности? — нехотя вернула на место свое оружие.
— Наши "гости" отдыхают. Если не боишься крови, можешь выходить.
Я оробела.
— А крови… много?
От картинки в воображении с залитым кровью полом к горлу подступила тошнота. Я никогда не боялась ни змей, ни темноты, ни скорости, и даже высота не пугала. Но кровь… Сдача анализов всегда превращалась в пытку, а небольшая клякса чего-то красного могла довести до обморока.
Причины у этого страха были, корни тянулись ещё из младенчества, но делиться ими сейчас я не собиралась.
— Всё понятно, — Штерн закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Не знаю, что тебе понятно, но если там кровища, то я остаюсь здесь.
Я демонстративно опустилась на унитаз и гордо выпрямила спину.
— Жениха тебе сюда подавать?
— Да. Вместе с шампанским.
Словно и правда собирается отправиться за Давидом, Штерн развернулся и пошёл в комнату.
— Стой! Ты не так понял! — от досады я ударила по держателю для туалетной бумаги. Рулончик соскользнул на пол, и белым ручейком раскатился у ног.
— Конечно! — раздалось где-то в районе двери.
— Ты же не бросишь меня здесь?
По спине пробежал холодок.
— Есть ещё предложения? — что-то упало, потом загрохотало по полу. Очень похожее на колесики чемодана.
— Не надо!
Я все же не выдержала. Закрыла глаза одной рукой и на ощупь ринулась в комнату. Страх страхом, а остаться наедине с окровавленными бандитами или, не дай Бог, трупами, было ещё ужаснее.
Глава 16
— Не оставляй меня! — споткнувшись и чуть не рухнув сразу за порогом туалета, прокричала Штерну.
В ответ тот выругался. Подозрительно близко. И убрал мою ладонь с лица.
— Глаза можно открыть, — заявил уже без издевки.
— Я могу передвигаться и так. Мне удобно.
— Открывай.
— Лучше не буду. Пожалуйста.
— Крови больше нет. Я накрыл наших "гостей" покрывалом, а следы затер.
Меньше всего я ожидала чего-то подобного. Обычно, стоило мне сказать кому-то о своей фобии, он специально подсовывал кровавую тряпку или флакончик с красными чернилами. За детство Влад, мой брат, разбил с десяток носов таким умникам.
Но чтобы Штерн вытирал кровь из-за моих страхов… Нет, не верилось.
— Если я увижу хоть каплю, упаду в обморок, — не хотя, но пришлось сознаться.
— Что-то подобное я предполагал. Открывай, не упадешь.
Веры все ещё не было, но сопротивляться дольше не имело смысла. По одному я открыла глаза. Осмотрелась. Увидела возле окна три пары ног под большим покрывалом. Больше ничего. Ни красных капель, ни намеков на жесткий мордобой.
— Спасибо, — на сердце отлегло.
Мазнув по мне внимательным взглядом, Штерн кивнул.
— Не за что, — взялся за ручку чемодана. — Только оставаться здесь больше нельзя. Эти прилетели не одни. Ещё двое ждут внизу в машине.
Без дополнительных приказов я сразу схватилась за свою одежду. Чемодан открывать не стала. По уже устоявшейся традиции натянула на себя несвежие вещи. Взяла чехол с платьем и, обернувшись к двери, вдруг застыла.
— А эти… — взглядом указала на кучу у окна, — … живы? Ведь так?
Штерн проследил за моим взглядом. Отобрал чехол.
— Да, в отключке.
С плеч словно гора свалилась.
— Они пришли, чтобы убить меня?
— Я не уверен.
Раздраженный тем, что своими вопросами я его задерживаю, Штерн не очень деликатно подтолкнул меня в коридор и тут же заблокировал дверь картой.
— То есть? Что значат твои слова?
— То и значат, что не знаю.
Мой конвоир со мной на буксире уверенным шагом прошёл мимо лифта, свернул в какой-то тёмный коридор и оттуда — на лестницу.
— Ты опять уходишь от ответов.
Судя по всему, лестница была пожарной. Освещения здесь не было никакого. Штерн подсвечивал нам ступеньки мобильным телефоном, но разговаривать и одновременно перебирать ногами оказалось непросто.
— Моя задача доставить тебя в целости и сохранности. Услуг справочного бюро в заказе не было.
— Я так и поняла. Ой! — в темноте я умудрилась пропустить одну из ступенек. Каблук громко стукнул о плитку. Левая рука прочертила в воздухе дугу, пытаясь нащупать поручень. Тело стало заваливаться набок.
