Вениамин Германович умолк. Мне было жутко любопытно посмотреть на выражение лица Тифона.
— Не знаю, — он чиркнул зажигалкой. — Раньше я о таком не думал. Нужно переварить, но если вы правы, то это возможно многое меняет. Главное теперь, чтобы Зоя нашлась.
Я полночи думал о Трифонове и обо всём, что произошло. Вспоминал сцену в парке, его слёзы, признания и внимание с которым он слушал писателя. Не знаю, насколько прав был Вениамин Германович в отношении Тифона, но твёрдо решил, что должен сказать бабушке, что не люблю овощи. Какой смысл в том, что я себя мучаю? В конце концов, сварить себе сосиски или пельмени я в состоянии.
И тут я в какой-то мере почувствовал свою вину и глупость, что не поговорил нормально с Трифоновым тогда, когда он возил меня на ЛЭП. Я был настолько осчастливлен известием, что могу встречаться с Зоей, что не стал озадачиваться разбитыми кулаками, хотя и видел, что он не находит себе места. Он пропал на всю неделю каникул, а я и не задумался, почему. Даже когда были в Башне, и Зоя умоляла его простить её, я должен был сообразить, что он чувствует. Попытаться всё прояснить, а не бросаться. Пусть он и не послушал бы, но попробовать стоило. Я ждал от него дружбы, а что сделал сам? За всё время я не пытался узнать его больше, чем он сам показывал. Ведь мы ни разу не говорили по душам, хотя он был готов. Вспомнился разговор в детском саду и у него на кухне, когда он про мать спрашивал. Я же видел, что он ищет какой-то ответ, какой-то выход. К Лёхе, ясное дело, он не прислушивался, уж слишком легко тот относился ко многим вещам, а вот Зоя знала, как ему плохо и поэтому пришла в Башню. В тот раз не из-за себя. А из-за него. Потому что любит.
— Иди, попей теплого молока, — громко прошептал Дятел. — Хватит изводиться.
— Ты чего не спишь?
— Я слышу, как ты не спишь, и тоже заснуть не могу.
Пришлось сходить и погреть две чашки молока.
С самого утра мы с Тифоном пошли к Мироновым. Нам открыла Нина и рассказала, что вчера их мама была в полиции, и её там всячески успокаивали, что подростки часто сбегают из дома, и никакой трагедии в этом нет. Мама попыталась объяснить ситуацию, но помимо заявления о пропаже дочери, её попросили написать заявление, подробно описывающее конфликт с Дядей Геной. А потом ещё объяснение, почему в момент пропажи Зои она сама отсутствовала в Москве. После чего сказали, что в неблагополучных семьях побеги детей совершаются особенно часто. Мама ответила, что они благополучные, просто жить всем вместе негде. Но это особо никого не интересовало. Также ей сказали, что если она хочет быстрее найти Зою, то должна принять в её поисках активное участие: разместить информацию в соцсетях, расклеить объявления и ходить по всем друзьям. А когда мама сказала, что это не поможет, потому что Зоя не сбежала, а её похитили шантажисты, ответили: «в этом предоставьте разбираться нам».
Сама Зоина мама, очень молодая и почти такая же рыжая, как и дочери, вышла к нам в совершенно убитом состоянии, а увидев Тифона, расплакалась. Схватила и обняла, как какого-то близкого родственника.
— Андрей, поговори с Геной, пожалуйста. Ну так, чтобы он понял, что нельзя такое творить безнаказанно.
Но потом, внимательно посмотрев на него, неожиданно сама принялась утешать:
— Ничего, ничего. Всё будет нормально. Это же просто шантаж. Найдем мы деньги эти как-нибудь. Продадим что-нибудь.
Дядя Гена работал в М-видео консультантом. Он был самым возрастным из них всех. Стоял себе в отделе с пылесосами, скрестив руки на груди, и подпирал стенку. При виде него у Тифона сразу же по всему лицу пошли пятна, и улыбка такая характерная нарисовалась, которой он злость всегда маскировал.
Пока мы туда ехали, сто раз обсудили, что устраивать разборки прямо в магазине тупо, но ждать вечера, когда Дядя Гена пойдет домой, времени не было. Я и так на школу из-за этого забил.
Решили как-то аккуратно его выманить из торгового зала, но когда проходили отдел крупной бытовой техники, Тифон вдруг увидел большущую кухонную плиту, очень обрадовался и сразу, не раздумывая, подозвал Дядю Гену.
— Это хорошая печка? Надежная?
— Надежная, — подтвердил Дядя Гена. Нас он не узнал. — Самая надежная в своей ценовой категории и габаритах у данного производителя.
— И дверца, смотрю, такая мощная. Крепкая.
— Самая крепкая дверца в своей ценовой категории.
— А плита не подключена?
— У нас ничего не подключено. Проверить можно только на пункте выдачи товара.
— Это жалко, — расстроенно махнул рукой Тифон. — Потому что с утюгом всё же вариант проверенный, а тут сплошная самодеятельность сейчас будет.
— Что? — не понял Дядя Гена.
— Я сказал, хорошая духовка, только жаль решетка не вынимается.
— Как не вынимается? — Дядя Гена вытаращился. — Очень даже вынимается.
И как полный лох, даже после слов про утюг, сунул руку внутрь, чтобы показать, как доставать решетку.
В ту же секунду Тифон захлопнул дверцу. Дядя Гена вскрикнул, а я подошел и прикрыл их собой от посторонних глаз. Точно мы всё ещё просто так стоим, выбираем.
— Будешь дергаться, без руки останешься, понял? Я — Тифон. Помнишь меня? Зойкин кореш. Просто вырос немного. Не помнишь, не страшно. Но ты же врубаешься, чего я здесь?
— Я сейчас охрану позову, — проныл Дядя Гена.
— Руку не жалко — зови. Оторвать не оторвет, но кости хорошенько поломает. У меня удар коленом зачётный. А ваш охранник даже голову повернуть не успеет, как мы ноги сделаем. Красть ничего не собираемся, так что и ловить нас смысла нет. Но разговор в таком случае придется отложить на потом, когда домой возвращаться будешь.
— Что вам надо? — сдавленно проговорил Дядя Гена.
— Где Зоя?
— А я откуда знаю?
— Не прикидывайся. Вот посмотри на меня. Я тебе сейчас очень серьёзно говорю, если с ней хоть что-то случится, хоть что-то, я тебе голыми руками горло вырву.
Когда Трифонов так говорил, я сам его боялся.
— Но я правда не знаю. Я туда уже давно не ходил.
— Тогда какого хрена денег для тебя требуют?
— А, это, — на его лице появилось понимание и облегчение. — Я тут ни при чем. Это вам с агентством разговаривать нужно.
— С каким ещё агентством?
— Коллекторским. Да, я нанял, но насчет их методов ничего не знаю. И что они там предпринимают тоже. Даже если руку сломаете, сказать ничего не смогу.
— Телефон и адрес их давай.
Когда мы вышли из магазина, Трифонов, нахмурившись, долго смотрел на адрес:
— Мутное место. Бывал там. С детскими наездами там не прокатит. С другой стороны от ТЭЦ сидят, возле промзоны. Помнишь, дорога за ЛЭП в объезд леса идет? Вот по ней километров семь, но если через лес, то быстро. Там здания под аренду, но, как правило, все «свои». Сплошной криминал. Знаешь, что? Сейчас попробуем толпу какую-нибудь организовать.
