Сглотнув – горло пересохло, не хватает еще «петуха» дать – Арина громко, отчетливо произнесла сигнальную фразу:
– Добро пожаловать! – и после секундной паузы, не удержавшись, добавила: – Адриана Георгиевна.
И тут же об этом пожалела. Что, если парни, ждавшие какого-то никому не известного киллера, растеряются? Но, с другой стороны, Адриана тоже должна ведь растеряться? Эффект неожиданности – во всех учебниках пишут, как это здорово…
Даже если имя визитера и повергло оперативников в шок, на эффективности их действий это не сказалось. Уже через пару секунд руководительница криминалистического отдела стояла с заломленными за спину руками лицом в стену. И…
И… смеялась:
– Да сдаюсь, сдаюсь! Осторожней, медведь, руку сломаешь, как я потом работать буду? Ну вы молодцы! Говорили мне не увлекаться самодеятельностью, не лезть в оперативную работу или уж хотя бы согласовывать свои действия… Но так хотелось самой попробовать…
– Адриана Георгиевна? – осведомился для порядка несколько опешивший Молодцов. – Вы что тут…
– Да мы с вами, – все еще смеясь, перебила она, – похоже, на одного и того же злодея охотимся… – она слегка задыхалась. – Ну то есть охотились… Ох… Ну не велите казнить…
Даже сейчас – или особенно сейчас? – она была поистине великолепна. Улыбалась, несмотря на скованные за спиной руки, говорила легко, без нажима. Как будто действительно не чувствовала никакой опасности, никакой за собой вины. Как будто искренне верила: произошло дурацкое недоразумение, сейчас все выяснится. В эту искреннюю невинность невозможно было не поверить.
Арине показалось, что в сердце воткнулась тонкая ледяная игла. Господи, опять. В который уже раз?
* * *
Уже сидя с Адрианой в машине – опера, решив, что пристегнутая наручниками добыча никуда уже не денется, помогали техникам снять камеры наблюдения – Арина не удержалась:
– Но почему? Почему, Адриана Георгиевна? Неужели вам не хватало денег?
Идеально очерченные губы искривила саркастическая усмешка:
– Молодец, девочка. Недооценила я тебя. Только не надейся, что ты меня сумеешь надолго закрыть. Думаешь покушение на убийство инкриминировать? Пустяки и глупость. Адвокат хороший много может сделать, а денег у меня и правда довольно. Только не думай, что я из-за денег. Их мне, в общем, хватало. Все-таки специалист мирового уровня, не хвост собачий, гранты, премии и прочие плюшки прилагаются. Только скучно это. И симпозиумы международные, и речи хвалебные, и награды. Приедается. Когда день за днем, год за годом держишь в руках человеческие судьбы – которые напрямую зависят от результатов твоих экспертиз – в конце концов начинает хотеться подержать эти судьбы живьем. Придумывать, оттачивать, реализовывать – ничего увлекательнее не знаю. А уж как весело, когда на тебя с почтительным придыханием смотрят – ах, какой специалист, да чего там, ты сама на меня так смотрела – и как же весело в этот момент думать, что на самом деле никто про меня ничего не знает. Ничегошеньки. Вот это самое веселое. И даже если у тебя сейчас где-то диктофон припрятан – что я такого сказала? Что хотелось поучаствовать в живом деле – и ничего больше, все остальное – фикция и твои домыслы.
Арина промолчала.
* * *
Нет!!! Этого не может быть!!! Она же такая умная, она все просчитывала и предусматривала – как могли ее поймать?!! Разве могла она ошибиться, чего-то не учесть? Не рассчитать? Немыслимо, невозможно, невероятно!
Нет, это просто дурацкое, непрогнозируемое стечение неудачных обстоятельств. Просто не повезло. Так бывает даже с самыми осторожными людьми. Даже с ней… С Адрианой. Приходилось называть ее Адрианой. Она не терпела личных или тем более нежных обращений, называла их «сопли в сахаре». Адриана, и все. Ладно еще, не Адриана Георгиевна.
Но как же теперь быть?!!
Отчаяние скручивало окружающий воздух тугими узлами. Плотными и тяжелыми, как океанские волны. Только океан этот был словно бы живой. Как огромный – нет, исполинский, гигантский, невозможно, неправдоподобно бесконечный! – удав. И волны – это его кольца. Гладкие, мощные, безжалостные… давящие… сжимающие… накрывающие с головой… еще вдох… еще один… но уже скоро, скоро вдохнуть будет невозможно!
Отчаяние и безнадежность.
Нет!
Так нельзя! Не может быть, чтобы все безнадежно! Это просто невезение. Получается, что хоть до посинения рассчитывай и планируй, а всего не предусмотришь. Сложатся обстоятельства наперекосяк – и привет. От этого никакими расчетами не застрахуешься. Даже самыми правильными и тщательными. Так что главное – действовать.
Никакое невезение не может продолжаться вечно. Удачу можно вернуть – надо только вернуть… уверенность. Не впадать в панику! Взять себя в руки!!! Да-да-да, действовать!
Эта проклятая Вершина… Почему, почему она не остановилась, когда ей так понятно все было объяснено? Тупая упертая тварь! Ах, как жаль, что она не подохла там, на мерзлом асфальте! Вот тогда все было бы расчудесно. Надо было сразу камнем ей по башке двинуть… но так приятно было держать ее жизнь в своих руках… Нет, не в руках, еще лучше! Каким наслаждением было чувствовать под своими ботинками хрупкость ее тела… так хотелось, чтобы тело это корчилось подольше. Проклятье! Надо было не поддаваться эмоциям, не тянуть момент – будь он самый что ни на есть восхитительный! – а покончить с этим побыстрее. Она должна была сдохнуть! И сдохла бы – если бы не тот придурок с собакой!
Сейчас ее даже убить нельзя. Слишком это будет очевидно.
И, главное – слишком просто. Слишком легко. Для нее, проклятой следовательши, легко. Она должна на собственной шкуре почувствовать, как больно – терять, как невыносимо чувствовать собственное бессилие.
Пусть дозреет. Пусть ожидает удара – отовсюду.
Пока нельзя ее убивать. Не время. Да, ее необходимо уничтожить, но не сейчас. Нужно подождать. И не просто подождать, а – спасти то, что можно! Не может быть, чтобы рухнуло – все!
Надо стать тенью Адрианы.
Да, так будет правильно. Вот оно – решение.
Невозможно ведь драться с тенью! С невидимой тенью! Тень не достанешь, тень ускользает из-под любого удара. Как… как тень! А тот, кто пытается с ней бороться, только изматывает себя. И – проигрывает! Потому что нельзя, невозможно победить тень!
Невидимую, неизвестную – и смертоносную! Быструю, как молния, и безжалостную, как… как… тоже как молния! Молнии ведь наплевать, что чувствует тот, кто оказался на ее пути…
Нет.
Наплевать – это не то. Нельзя делать дело, не наслаждаясь им. Если тебе наплевать, никакого вдохновения не будет, а как – без вдохновения? Поэтому надо, чтобы эта проклятая Вершина… чтобы она тоже корчилась в муках, чтобы вокруг нее вздымались тугие тяжелые волны… давили… не давали вздохнуть… Пусть почувствует, как сжимаются кольца исполинского – но невидимого, неуловимого! – удава, как все меньше воздуха вокруг, как труднее и труднее становится каждый следующий вдох…
