— Да. Мне надо было выбирать между карьерой и семьей.
— Пап, ты рассказывал, что у тебя были серьёзные отношения с какой-то женщиной. Ты её тоже бросил ради карьеры?
— В общем, мы расстались с ней. Она ушла, а я за ней не последовал. И, как видишь, ни чуточки не жалею.
Глядя на Кевина Эверса, Майкл на миг представил себя на месте своего отца, а Полину на месте той женщины, и ему стало так страшно, что немедленно захотелось вернуться домой.
Тем временем отец продолжал.
— Смотри, что получилось с той же Дезайри. Если бы не твоя с ней связь, мы не смогли бы получить информацию об ее махинациях. А вдруг на пути твоей карьеры возникнет подобная ситуация?
Майкл допил свой скотч и со стуком поставил стакан на стол.
— Такая ситуация больше не возникнет. По крайней мере, со мной, отец. Я люблю Полин и не собираюсь ей изменять даже ради огромных денег.
Кевин рассмеялся.
— Я хочу, чтобы ты отправил эту девицу на ее родину и забыл о ней. Она тебе не нужна.
Майкл тяжело вздохнул. Похоже, отцу никогда не понять его. Мужчина криво ухмыльнулся и прошёл к дверям.
— Спокойной ночи.
Он тихо прикрыл за собой дверь.
44
На улице было душно — собиралась гроза. Майкл забежал в небольшой цветочный магазин на углу. Ему хотелось купить для Полины самые красивые розы. Белые, с чуть розоватым отливом, такие же свежие, как её кожа.
В эту ночь он особенно нежно любил Полину, шепча ей на ухо сладкие слова на смеси русского и английского.
Лили вышла из здания адмиралтейства в сопровождении Кости Белого и Вадима Суханова. Перед тем как спуститься вниз по лестнице, она с минуту постояла, оглядывая город. Здесь был такой чистый, будто прозрачный, воздух.
Она улыбнулась Косте, увешанному фотокамерами.
— Ребят, спасибо вам, что вы делаете это для Полины.
— Это тебе спасибо. — Костя улыбнулся. — Если бы не твои показания, Полине Алексеевне пришлось бы худо.
— Будем надеяться, что теперь шестеренки закрутятся, и все пойдёт как по маслу. Кость, позвони сегодня Майклу.
Лили рассмеялась.
— До сих пор не могу поверить, что ваш Майкл никакой не араб.
— Он у нас такой, — Костя снял камеру с плеча. — Впервые я его увидел в военном госпитале. Полина его оперировала. Вытащила из него пулю. Вставайте, я вас сфоткаю на память.
Вадим обнял Лили за плечи.
— Кстати, эту пулю он попросил разрезать и отдал вторую половинку Полине.
— Как романтично, — Лили улыбнулась, невольно вспоминая их с Полиной первый день на корабле.
Костя Белый долго щёлкал своей фотокамерой.
— А я про вас с Лили напишу статью, — сказал он, обращаясь к Вадиму.
Статья бы вышла интересной. Костя Белый уже потирал руки от предвкушения. Лили долгое время жила с матерью и отчимом в Афганистане. Её отчим Вахид был дальнобойщиком и приезжал домой только раза два в месяц. Когда к власти пришли талибы, то семье пришлось пробираться тайными горными тропами в Россию. На границе с Таджикистаном их остановили пограничники и доставили в Российское консульство, где в то время работал совсем молоденький Вадик Суханов.
Вахиду пришлось вернуться обратно, а Лили с матерью ещё какое-то время жили в Таджикистане. Вадиму сразу понравилась эта смешная девчонка с белыми как снег волосами, но она была ещё подростком и, кроме дружбы, между ними тогда ничего не завязалось.
— Ладно, Кость, мы с Лилькой пойдём в кафе-мороженое, — Вадим хлопнул по плечу задумавшегося Константина. — Созвонимся попозже. Не забудь позвонить нашему общему другу.
Костя убрал свой фотоаппарат в чехол и достал из кармана мобильник.
Полина спала так крепко, что, когда Майкл проснулся, она даже не пошевелилась. Не почувствовала, как мужчина поцеловал ее перед уходом.
Было около одиннадцати утра, когда девушка открыла глаза. Она зевнула, потягиваясь. Сегодня было особенно лень вставать. Из раскрытого окна доносились звуки города — гудки автомобилей, сирена пожарной машины.
Девушка встала на мягкий белый коврик. Уже второй день ее мучило неприятное чувство тошноты. Наверное, надо сказать Майклу, чтобы не заказывал больше еду из китайского ресторана. Желудок Полины был непривычен к такой жирной и жареной пище.
Она накинула коротенький халатик и прошла на кухню. На столе лежала записка от Майкла с приятными словами и нарисованной смешной рожицей в конце. Полина открыла холодильник, поискала сырную массу и апельсиновый сок. Вытащив из хлебницы бейгл, она разрезала его вдоль и вставила в тостер. Хлебнула сок из высокого стакана, слегка поморщилась. Какой-то неприятный запах. Бейгл подскочил из тостера. Девушка достала нож и начала намазывать белую массу. Полина опять открыла холодильник в поисках чего-нибудь солененького. Огурцов не было, а так хотелось настоящих бочковых… Её взгляд упал на банку с зелёными оливками, которые она ненавидела всей душой.
Интересно, как их вообще можно есть — такая гадость. А цвет неплохой и чем-то напоминает огурчики. Полина повертела банку в руках, достала одну оливку и положила её на язык. В общем-то, неплохо. Приятный соленый вкус. Она высыпала их в небольшую миску и поставила на стол.
Дезайри влетела в офис и остановилась в дверях. Майкл сидел за своим столом, погруженный в прочтение бумаг. Она кашлянула. Мужчина поднял голову. Их глаза встретились. Что-то в его взгляде насторожило девушку, и она почувствовала лёгкий укол в области сердца. Покачивая бёдрами, Дезайри подошла к Майклу и села на подлокотник его кресла.
— Привет, милый, — ее пухлые губки расплылись в улыбке.
— Привет, — мужчина вопросительно поглядел на девушку. — Ты не могла бы слезть с моего кресла. Не хочу, чтобы кто-нибудь из сотрудников увидел.
— Я скучала по тебе…
— Дезайри… давай поговорим об этом потом. Может, сходим на ланч?
Сердце её оборвалось. Значит, точно с ним что-то произошло. А как же предложение руки и сердца? Господи, ей так нужны деньги!
— Я бы предпочла совместный ужин.
— Прости, но нет. Многое изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз, — начал Майкл, но Дезайри его перебила.
— Ты заболел?
Майкл поморщился.
— Ну что ты заладила — заболел, заболел. Нет, я-то как раз здоров. У меня все хорошо. Я просто не хочу продолжать наши отношения.
Он замолчал, глядя в её наполняющиеся слезами, глаза. Устало вздохнул.
— Дезайри, у нас был неплохой секс, и всё. Разве я обещал что-то большее?
— Но… Разве ты не ездил в Калгари, чтобы закончить бракоразводный процесс?
