Она толкнула рукой дверь, и они оказались в достаточно большом помещении. Лера не сразу сообразила, что это подобие спортивного зала. Пока она оглядывала красное пластиковое покрытие на полу, боксерские груши, подвешенные к потолку, к ним подошёл какой-то бородатый мужик неопределенного возраста.
— Марго, ты ли это? — его громкий низкий голос заставил Леру поежиться.
— Ну, здравствуй, Егор. — Рита улыбалась.
— А это что за красавица?
— Знакомься — Валерия.
Егор подошёл к Лере ближе, с интересом разглядывая ее.
— Огонь. Настоящий огонь, — покачал головой.
— Лер, это Егор, мой очень хороший друг. Не бойся, он страшным кажется только при таком освещении, на самом деле он очень милый и добрый.
— Добрый? — он громко расхохотался. — Марго, конечно, шутит. Многие от меня плачут. Себя вспомни хотя бы.
— Лера уж точно плакать не будет, правда ведь?
— Я не совсем понимаю, о чем речь, — подала голос Лера, до этого прислушивающаяся к разговору.
— Несколько лет назад Егор организовал небольшой спортивный клуб для трудных подростков. Он бывший боксёр. Когда-то участвовал в международных чемпионатах — весьма успешно. Я занималась у него, когда он только открылся.
— Марго была моей первой ученицей. А теперь у меня пацанов воз и маленькая тележка. Так что, теперь Валерия решилась на подобное испытание?
Лера вытаращила глаза, отступила к двери:
— Я? Рит, зачем ты привела меня в эту дыру? Какие ещё, нахер, испытания?
— Видишь, Егорушка, она боится. Притворяется бесстрашной и смелой, а внутри трясётся, как осиновый лист.
— Чего мне бояться?
— Короче, Егор, бери Валерию в оборот. В ней скопилось слишком много злости, и ей надо срочно избавиться от неё. Лер, — Рита взяла руку девушки и вложила в огромную лапищу Егора.
Девушка дёрнулась, как ошпаренная:
— Это что, ты мне предлагаешь долбить эти висячие мешки?
— Ну, если ты хочешь их так называть. Обычно их называют по-разному. В зависимости от того, на что направленна злость. Кто-то представляет их денежными мешками и лупит по ним, злясь за то, что не в состоянии заработать достаточно средств, а кто -то представляет их мужскими яйцами.
Лера усмехнулась.
— Второе, пожалуй, мне больше подходит.
— Значит завтра жду.
Лера помотала головой.
— Это не мое.
Егор пожал плечами:
— Твоё, моё... Завтра жду в час дня, и чтоб без опозданий.
— Рит, пойдём отсюда? — девушка дёрнула Маргариту за рукав. — Бывайте.
Рита не возражала. Они поднялись по неровным ступенькам. Лера, ослеплённая солнечным светом, замерла на миг.
— Егор был моим пациентом, — тихо сказала Рита. — С ним было очень сложно. Когда-то он был довольно знаменит и обеспечен. Сорил деньгами, развлекался. У него был уютный дом и хорошая семья. Случилось страшное — однажды он ехал на машине, и неожиданно на дорогу выскочила стайка бездомных мальчишек. Он успел свернуть в сторону, но, к сожалению, врезался в бетонное ограждение. Сам остался жить, хотя и провалялся в больнице больше полугода, а вот жены и детей не стало.
Горевал, злился, пил и пользовался наркотой. Потерял и дом, и друзей. Так бы Егор и пропал, если бы мы случайно не встретились. Как-то я поздно возвращалась с какой-то вечеринки, подошли трое парней, начали приставать. Мне бы не поздоровилось, но неподалёку сидевший среди коробок бомж вдруг ринулся мне на помощь.
Егор?
Рита кивнула.
— Я вытащила его из дыры. Он мне потом поведал, что в тот момент, когда отделывал этих молодчиков, чувствовал, как его злость, страхи уходят в никуда. Помогла открыть ему студию, была его первой ученицей, опробовала на себе прекрасный метод избавления от страхов и злости. Это не какое-то ноу-хау, но есть здесь и сейчас, Лера. Не упусти шанс. — Рита покопалась у себя в сумочке и достала визитную карточку. — Держи, может, пригодится.
***
По дому разносился аромат супа — особая гордость Росинки, самостоятельно выращивающей овощи на своём небольшом огородике. Девушка подошла к буфету, чтобы достать тарелку и столовые приборы, когда звук двигателя заставил ее замереть на месте. Она давно жила уединённо и отвыкла от неожиданных гостей. На всякий случай хранила в чулане старое дедовское ружьё, хотя даже понятия не имела, как им пользоваться. С опаской выглянула сквозь тюлевую занавеску во двор. Серебристый внедорожник, подскакивая на ухабах, направлялся прямо к ее дому. Прикинув расстояние между собой и дверью чулана, девушка схватилась за мобильник. Автомобиль остановился, оставив за собой завесу желтоватой пыли. Передняя дверца открылась, и из неё выскочил мужчина в чёрном костюме. Половина его лица была скрыта солнцезащитными очками. Он открыл заднюю дверцу. Телохранитель. Росинка часто видела таких в Москве, да и в Лондоне, пока училась в университете.
Высокий подтянутый мужчина в светлом костюме, отлично сочетавшимся с бронзовым загаром, вышел из машины и огляделся. Теперь Росинка поняла кто это. Она видела этого мужчину однажды на похоронах матери Леры. Девушка оглядела комнату — вроде порядок. Нервно сглотнула. Интересно, зачем пожаловал к ней Лев Как Его Там?
В дверь постучали. Глянув в зеркало, девушка выдохнула и отворила:
— Здравствуйте, Лев...
— Степанович, — он усмехнулся, перешагнул через порог.
— Чем могу быть полезна?
— Чем? — он втянул носом аромат, разносившийся по дому. — Вкусно пахнет, хозяюшка.
— Ой, хотите попробовать моих щей? — воскликнула и тут же замолчала, обхватила ладонями лицо. — Простите...
— Сереж, иди в машину, — Лев Степанович обернулся к телохранителю. Они остались одни. Лев Степанович стоял, засунув руки в карманы брюк и перекатываясь с мыска на пятку. — Ну давай, налей мне супца.
Росинка бросилась в кухню и вернулась уже с кастрюлей. Быстро накрыла стол на двоих.
— Садитесь. Вам сметану положить? А хлеб чёрный или белый?
— Да расслабься ты. Я сам могу себя обслужить.
Росинка замолчала, глядя в тарелку. Зачем он приехал? Что ещё натворила Лерка? Мужчина тем временем уплетал суп ложку за ложкой, не забывая нахваливать хозяйку.
— Дочь моя к тебе часто приезжает?
— Достаточно.
— Ты ее не очень закармливай, а то она в свадебное платье не влезет.
Росинка вспыхнула от возмущения:
— Лера очень хорошо выглядит! Получше, чем все эти анорексичные девицы! А вам должно быть стыдно так говорить о своей дочери!
— Ну-ну, защитница. Я ее отец и волнуюсь за неё. Хочу, чтобы Лера была счастливой.
