- Ты ведь пойдешь со мной? – спросил у мамы. – Я умею открывать грань и отведу тебя в родной мир.
- Я не знаю, Веник. – Она пожала плечами. – Здесь я кто-то, а кем буду там? Без силы, без дома.
- Прошу!
Мама огляделась по сторонам, видимо, решаясь. Уверен, она пошла бы со мной, но вдруг со всех сторон высыпали гномы.
- Не бросай нас, мудрейшая! – причитали они. – Как же мы без тебя? Останься!
- Вот видишь, Веник, я им нужна, - сказала мама. – А у тебя есть родители, которые воспитали. Есть Баба Яга, твои друзья. Прости, сынок, но я остаюсь.
- Скажи хотя бы, как тебя зовут. – Я отвел взгляд, чувствуя, как внутри будто проворачивается нож.
- Светлана, - ответила она.
Светлана… Хорошее имя.
- Но может, все-таки…
- Нет, милый, - вздохнула мама. – Прости, но нет. Человек ко всему привыкает, и я привыкла здесь. Но если у тебя будет возможность хоть изредка меня навещать, я буду счастлива.
Я замолчал. Что тут еще скажешь, когда все слова пусты? Старался только наглядеться, запомнить, и радовался, что она была. Моя настоящая мама.
Теперь вставал другой вопрос – как же мне добраться обратно до грани? Снова миновать циклопа, чибисов? Я достал из кармана мякиш хлеба и покатал в пальцах.
- Что это у тебя? – спросила мама.
- Баба Яга дала, - ответил я. – Только не знаю, что с этим делать.
- Попробуй кинуть наземь, - посоветовала она. – Что-то и получится.
Я швырнул мякиш под ноги. Он вдруг начал расти, расти – и превратился в большой пышный каравай. Но зачем он мне? Я поднял каравай с земли, чтобы не запачкался. Видимо, так Яга решила вопрос моего пропитания, хотя и чувство голода пропало после таких новостей.
- Летит кто-то, - вдруг сказала мама, поднимая голову, и черная тень накрыла поляну.
- У вас тут свежим хлебушком пахнет! – донеслось сверху, и на поляну спланировал Змей Горыныч.
А вот и мой транспорт…
Глава 27-2
- Змей! – кинулся к нему на шею номер один.
- Веник, снова ты? – пыхнул паром тот. – А я-то думал, тебя уже кто-нибудь сожрал. Рад, что ты живехонек. Ну так как, поделишься хлебушком?
- Поделись, не будь жадиной, - добавила вторая голова.
- Не будь, - буркнула третья.
- Хорошо, - согласился я. – Поделюсь, если ты доставишь меня к грани.
- К грани не получится. – Змей пыхнул в лицо. – Там какие-то волнения, так что прости, приятель. А вот к лесу заповедному доставить могу.
Лес! А там Серый волк, который обещал помощь.
- Идет! – ответил я. – Ты доставляешь меня к лесу, я отдаю тебе каравай.
- Так полетели, время не ждет.
И Горыныч забил крыльями, едва не сбив меня с ног.
- Подожди.
Я обернулся к маме. Она вытирала мокрые от слез глаза.
- Мы скоро увидимся, - пообещал ей и себе. – Главное – победить Черногора, а там Яга откроет грань, и мы придем вместе.
- Береги себя, мой мальчик. – Мама крепко прижала меня к груди. – И не геройствуй выше меры, выживи, прошу.
Я улыбнулся, дал поцеловать меня в щеку и забрался на Змея Горыныча, придерживая каравай.
- До встречи! – закричал, поднимаясь над землей.
- До встречи! – Мама махала мне рукой. Вокруг неё начинали собираться гномы. Они тоже махали, что-то кричали, но я уже не мог разобрать, что именно. Мы летели вперед. Над горой, возле которой обосновался Змей Горыныч. Над жилищем циклопа – я заметил, что ему все-таки удалось сломать дерево, и теперь из земли торчал некрасивый пенек. Вперед и вперед, пока не показались верхушки вековых деревьев.
- Идем на снижение, - отрапортовала третья голова, и я крепче вцепился в шею Горыныча, а он ушел в крутое пике, и на землю я едва сполз, упал, пытаясь отдышаться, нащупал горюн-камень в кармане и закрыл глаза.
- Ты живой? – лизнул меня раздвоенный язык.
- Живой, - просипел я. – Спасибо, змей. Каравай твой.
Послышалось чавканье. Да, каравай я слегка уронил на подлетах к земле, но Горыныча это не смущало, а я поднялся на ноги, заложил пальцы в рот и свистнул. Долго ждать не пришлось. Стоило Горынычу подняться с поляны, как на неё выскочил Серый волк.
- Ты нашел, что искал, Венислав? – спросил он.
- Да, - ответил я. – Прошу, довези меня до грани.
- Хорошо, - ответит тот. – Забирайся на спину и держись крепче. Поездка будет быстрой.
Оставалось надеяться, что недолгой. Я послушался волка, сел на него, вцепился в загривок – и снова вспомнил ставшего родным Сивку. Тот никогда так не скакал! Можно сказать, вез деликатно, несмотря на то, что в итоге у меня оказывался полон рот травы. А Серый мчался с такой скоростью, что я чувствовал себя пилотом реактивного самолета. Но главное, что грань становилась все ближе. Я чувствовал её дыхание, будто оно проникало в каждую клеточку моего тела, и хотелось улыбаться, настолько это чувство стало родным.
Грань! А значит – дорога в мир Бабы Яги. То-то она удивится, когда расскажу ей, что встретил маму. А может, поможет встретиться с ней снова. В кармане тяжело дышал тьмой горюн-камень. Один крупный – и несколько крохотных осколков, потому что нам предстояло иметь дело с двумя сильными колдунами. Но чтобы камни подействовали, на них придется пролить кровь. А чтобы это сделать, нам надо застать Черногора и Черновея врасплох.
Наконец, биение грани стало таким сильным, что зазвенело в ушах. Я спрыгнул на землю.
- Спасибо, - сказал Серому волку. – Ты очень сильно мне помог.
- Мой долг перед вашим родом оплачен, - сказал он. – Но я никогда не забываю добра, и если ты будешь в моих землях, Венислав, с радостью помогу тебе снова.
Волк принял свой получеловеческий облик, и мы пожали друг другу руки. Теперь надо было открыть переход. Мне еще не случалось ходить между мирами самому, но Овсень говорил, что путь только один. Значит, надо настроиться на него. Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, чувствуя, как тело наполняет сила, и шагнул. Наверное, это был самый долгий шаг в моей жизни. Показалось, что само время обнимает за плечи, а когда я открыл глаза, вокруг шумел привычный лес, качались из стороны в сторону тонкие березы, величаво качали головами дубы и ели. Где же избушка? Или опять где-то в Терпегории? Но нет, изба стояла на месте.
