– Ну… Придумайте что-нибудь. Я бы на вашем месте подал иск о мошенничестве. Если вы думаете, что Кросс вас не облапошил, то это лишь потому, что вы еще не поняли, как он это сделал. Откажитесь признать ее своей законной женой и верните отцу, потому что я не позволю своему сыну и наследнику вступать в какие-либо отношения с этим человеком.
Только сейчас Хью окончательно понял, что имел в виду Ливингстон. Он обратился к сыну виконта, надеясь найти в нем союзника.
– Послушайте, Бенвик, это же безумие! Вы ведь сами говорили мне, что любите Эдит. И она вас любит. Так неужели хотите разрушить ваше счастье из-за того, что вам не по душе отец жены брата вашей невесты?
Бенвик немного помедлил с ответом, потом решительно кивнул.
– Да, именно так. Я не могу жениться на женщине с такими связями.
– Вы действительно расторгаете помолвку? – Хью в изумлении посмотрел на молодого человека. – Вы обольстили мою сестру, а теперь бросаете? Выходит, вы ее обманули…
Бенвик болезненно поморщился, но отец, от гнева побагровев, закричал:
– Ничего подобного! Мой сын никого не обманул, потому что никакие бумаги не подписаны! Вы даже не обсуждали брачный контракт. Не было помолвки – нет и расторжения!
Невольно сжав кулаки, Хью снова посмотрел на Бенвика и произнес:
– Вы бросаете Эдит из-за моего брака?
Молодой человек явно пребывал в растерянности, но, покосившись на отца, судорожно сглотнул и заявил:
– Я должен.
Не сказав больше ни слова, Хью покинул дом Бенвика. Он шел словно в тумане, шел, ничего вокруг не замечая. Что он скажет Эдит? Впрочем, нет – он даже думать об этом не мог. Сердце ее будет разбито, а отчаяние – безгранично. И она возненавидит его, никогда не простит.
Нет-нет, Бенвик передумает! Непременно передумает! Ливингстон сменит гнев на милость. Утром они вспомнят про приданое в десять тысяч. Так что наверняка…
А если нет?
Придется вывести Элизу в свет как можно скорее, чтобы все увидели, что она совершенно непохожа на своего отца. Возможно, подруги помогут ей поднабраться уверенности и лоска. Может, даже устроят бал в ее честь. Ничто так не повышает статус женщины, как пышный бал, который дает в ее честь уважаемый член высшего общества. Бал в доме герцогини Вэр прибавил бы Элизе веса в обществе…
И тут Хью вспомнил, что до недавнего времени будущая герцогиня Вэр была в числе завсегдатаев карточного клуба. Ей бы самой пробиться в свет, не говоря уже о том, чтобы продвигать подруг, а леди Джорджиана еще не вышла замуж, и, следовательно, никак не могла повлиять на общественное мнение.
Хью не мог заставить себя пойти домой. На Пикадилли он свернул на восток – и ноги сами понесли его в «Вегу». Не все ли равно, где горевать? Хью пил редко, но сегодня заказал бутылку вина. Сегодня напиться сам бог велел.
Когда Хью наконец-то побрел домой, луна уже стояла высоко в небе. Граф похлопал по карманам в поисках ключа, но вспомнил, что не взял его с собой, так как не рассчитывал вернуться поздно. К счастью, будить никого не пришлось – мать, как обычно, велела лакею дождаться хозяина.
– Послать за мистером Бернардом? – спросил лакей.
Хью отрицательно покачал головой. Зачем будить камердинера? Он мог раздеться и сам. На ходу он снимал шейный платок. Элиза, должно быть, уже крепко спала. Впрочем, ему это только на руку. Рассказывать ей о том, что произошло в доме Ливингстона, Хью все равно не собирался. В узкой гардеробной он разделся и на цыпочках, чтобы не разбудить жену, вошел в спальню.
Шторы не были задернуты, и свет уличного фонаря падал на кровать. При его приближении Вилли поднял голову – между прочим, с его, Хью, подушки. Граф усмехнулся и тихо сказал:
– Вилли, в корзину.
Пес оценивающе на него посмотрел, после чего потянулся и разлегся на полкровати. Элиза повернулась на другой бок и, не просыпаясь, обняла Вилли за шею, а тот, весьма довольный, помахал хвостом. Смысл этого жеста был предельно ясен: «У нее есть я, а ты тут лишний».
Хью в задумчивости посмотрел на спящую жену. Из всех участников этой драмы она одна была абсолютно невинна. Может, ее отец действительно сродни ядовитому пауку, что отравляет всех, кто попался в его паутину, но Элиза ему не чета. Хью не мог аннулировать брак, и, если уж начистоту, и не хотел этого. И не только из-за огромного состояния тестя, но и потому, что Элиза стала ему далеко не безразлична. Она сгорит от стыда, узнав, что брак Эдит может сорваться из-за нее. Но ей нечего стыдиться. Хью видел, как старалась Элиза завязать дружбу с его матерью и сестрами. Она очень хотела им понравиться. И он пообещал ей, что они полюбят ее… со временем. Но если Бенвик упрется и откажется жениться на Эдит, то на это надеяться не стоило. И как ему с этим быть, Хью не знал.
Но, как бы там ни было, он не собирался уступать псу свое место в постели.
– В корзину, – повторил граф, указав пальцем направление.
На сей раз Вилли подчинился – неохотно спрыгнул с кровати и поплелся на свое место. Хью забрался под одеяло. Может, к утру ему удастся найти выход из тупика. Он все делал ради семьи – так как же вышло, что все усилия его пошли прахом?
Глава 17
Элиза проснулась от поцелуя в шею. Да, кто-то поцеловал ее.
Но сегодня этим кем-то был вовсе не Вилли.
– Доброе утро, – шепнул ей в ухо Хью. – Я знаю, что вы не спите, леди Гастингс.
Элиза невольно рассмеялась.
– Милорд, откуда вы это знаете?
– Потому что, пользуясь предоставленной мне свободой действий, я, знакомясь с вашим телом, уже давно слушаю ваши вздохи и стоны. – Накрыв ладонью ее грудь, Хью водил по соску большим пальцем. – Мне, как вашему мужу, следует хорошо изучить предмет.
Элиза улыбнулась. Теперь понятно, отчего она вся горела и почему так часто билось ее сердце. Она сладко потянулась – и вдруг обнаружила, что ее ночная сорочка задралась выше талии. А в следующее мгновение она поняла, что Хью полностью обнажен. Ей захотелось свернуться калачиком, но муж, словно разгадав ее намерения, проворно просунул ногу между ее ногами, и эта его волосатая мускулистая нога казалась огромной – не то что ее ножка. Впечатляющее различие, к тому же возбуждающее.
– Где Вилли? – сказала Элиза первое, что пришло в голову.
Грудь мужа сотрясалась от беззвучного смеха.
– Он проснулся раньше меня и завыл, требуя, чтобы его выгуляли, а потом Бернард отвел его на кухню.
– Вот как?.. – пробормотала Элиза и тут же нахмурилась. «Нашла время спрашивать про собаку!» – отчитала она себя.
– Мне пришлось согнать его вчера ночью с кровати, – признался Хью, и рука его, скользнув по животу Элизы, легла меж ее ног.
«А ведь он и впрямь делает со мной все, что хочет», – промелькнуло у нее. Впрочем, ей это нравилось, и она хотела лишь одного – чтобы муж делал это быстрее и энергичнее.
