– Ничего не выйдет… – со вздохом заметила Генриетта. – Эдит почти невозможно в чем-либо переубедить. Она уже невзлюбила…
Девушка внезапно умолкла, но Элиза, кажется, догадалась, что именно у нее едва не вырвалось. Как это ни прискорбно, Эдит невзлюбила ее, Элизу.
– Я очень рада, что вы пришли с ним познакомиться. – Наклонившись, Элиза почесала Вилли живот в том месте, где ему больше всего нравилось. – Он станет вашим другом на веки вечные, если вы дадите ему кусочек бекона.
– Правда? – с хитрой ухмылкой спросила Генриетта. – Тогда я попробую это устроить.
– Вы не хотите с ним прогуляться чуть позже? Мы открыли для себя Грин-парк этим утром, и Вилли был в восторге.
Генриетта прикусила губу и сложила руки на коленях.
– Да, это возможно, – сказала она.
Мысленно отчитав себя за излишнюю настойчивость, Элиза с улыбкой спросила:
– Хотите, он покажет вам фокусы? – Не дожидаясь ответа, она встала со стула и, достав из кармана кусочек сыра – любимое лакомство Вилли после бекона, – принялась удивлять Генриетту.
Девушка восторженно хлопала в ладоши, когда Вилли ходил на задних лапах, переворачивался со спины на живот и обратно, а также искал и возвращал хозяйке ее носовой платок, который она прятала под подушку. Элиза даже сумела уговорить его прыгнуть на диван и с дивана, а потом проползти под ним. Генриетта снова захлопала в ладоши, а Вилли подошел к ней и положил голову ей на колени, высунув язык. Элиза отдала девушке сыр, и та, с одобрения хозяйки, скормила лакомство псу.
– Хью говорит, что ваш первый выход в свет состоится в следующем году, – сказала Элиза, пытаясь нащупать самую безопасную тему для разговора.
И, кажется, ей это удалось.
Генриетта мечтательно вздохнула. И держалась вполне непринужденно.
– Я с таким нетерпением этого жду, – призналась она. – Эдит так много мне рассказывала обо всех этих чудесных балах и праздниках, на которых она побывала. Сестра обещала вместе с мамой представить меня ко двору. Я уже знаю, в каком наряде хочу быть представленной королеве. Это платье мне приснилось! А Хью говорит, что такой сон к несчастью: что я непременно споткнусь, запутаюсь в шлейфе и упаду. Или случится еще что-нибудь… что-то еще более ужасное!
– Нет, не случится, – категорическим тоном возразила Элиза. – Я точно знаю.
– Я тоже на это надеюсь, – захихикав, проговорила Генриетта. – Наш Хью большой шутник! Он постоянно меня дразнит после того, как я сказала ему, что он будет моим партнером по танцам во время репетиций. Я же должна как следует подготовиться к своему дебюту!
– Насколько я понимаю, ваша сестра вскоре выходит замуж, – осмелилась сказать Элиза. – Я так за нее рада!
Элиза подумала, что могла бы помочь Эдит с подготовкой к свадьбе и разделить с ней радость по поводу предстоящего события.
Выражение лица Генриетты внезапно изменилось – словно она вспомнила что-то очень неприятное.
– Да, верно. – Девушка откашлялась. – Знаете, мне пора… Я должна немедленно написать ответное письмо подруге, которая живет в Корнуолле…
– Она живет рядом с Розмари?
– Да, – кивнула Генриетта и посмотрела на Вилли. Тот лежал на полу и грыз палку, которую каким-то образом умудрился притащить в дом из парка. – Спасибо, что позволили мне его погладить.
– Приходите в любое время. Мы будем очень рады, – сказала Элиза, но Генриетта уже была за дверью и, наверное, не услышала ее. Посмотрев на Вилли, Элиза растерянно пробормотала: – Что я сделала не так? – «Надо будет спросить у Хью», – подумала она, гладя Вилли по животу. Оставалось лишь надеяться, что муж захочет ей ответить.
Элиза со вздохом обвела взглядом комнату. Выцветшие обои цвета тусклого олова… Под потертым темным ковром – обшарпанный паркет… Обивку мебели давно следовало выбросить, а нарядных безделушек – не говоря же о декоративных вазах, лампах или картинах – тут не было и в помине. Чтобы занять себя хоть чем-то полезным, Элиза решила для начала составить проект будущей – нарядной и светлой – утренней гостиной. Сходив за альбомом для зарисовок, она принялась за работу.
Глава 19
Граф разыскал Реджинальда Бенвика в «Клубе для джентльменов», в котором состояли они оба. Хью чуть ли не силой затащил жениха сестры в комнату для переговоров. Там, забыв о гордости, он извинился за то, что оскорбил Ливингстона, и в очередной раз повторил, что ни аннулировать свой брак с Элизой Кросс, ни разводиться с ней не собирался. При этом Хью готов был рассмотреть любые предложения о «компенсации морального вреда» – разумеется, за исключением тех, что касались изменений его теперешнего семейного положения.
– В том-то и загвоздка, – ответил Бенвик. – Проблема в ней, в вашей жене.
– Моя жена и ее отец не одно и то же, – в очередной раз повторил Хью. – Какое отношение имеет мой брак к вашим чувствам к Эдит?
Бенвик отвел глаза.
– Знаете ли, Гастингс, все не так просто…
– Хорошо, допустим, – кивнул Хью. Бенвик сильно упал в его глазах, и Хью постоянно приходилось напоминать себе о том, что Реджинальд, должно быть, все еще зависел от отца. Ливингстон сумел заразить сына своим гневом, но при верном подходе Бенвик остынет и вспомнит, что ему очень хотелось жениться на Эдит. Если найти нужные слова, то Бенвик забудет и думать о том, чтобы бросить Эдит. – Поверьте, я все понимаю, – продолжил Хью. – И знаете, мне вдруг пришло в голову, что десять тысяч фунтов – именно столько думал отдать за сестру отец – слишком маленькое приданое для дочери графа Гастингса. Тринадцать-четырнадцать тысяч гораздо больше соответствуют ее статусу.
Бенвик задумался: судя по выражению его лица, пребывал в нерешительности.
– Тот, кто женится на моей сестре, может назвать себя счастливчиком, – добавил Хью. – Эдит красива, обходительна, умна и прекрасно воспитана. Да вы и сами это знаете. К тому же у нее доброе сердце, и она будет преданной и любящей женой.
– Кросс – вор, – выпалил Бенвик с перекошенным от злости лицом.
Хью тяжело вздохнул. Ему хотелось придушить юнца.
– Только представьте, что вы почувствуете, увидев Эдит рядом с каким-нибудь другим молодым человеком, – продолжил граф. – Вам будет приятно увидеть, как она танцует с другими? Улыбается другому? А что вы почувствуете, узнав, что она носит под сердцем ребенка от другого мужчины?
Бенвик крепко зажмурился, и Хью мысленно поздравил себя с победой, но, увы, ошибся.
– Мне очень больно об этом думать, – хриплым от волнения голосом проговорил Бенвик. – Но, как бы там ни было, я не могу принудить своего отца вступить в родственные отношения с Эдвардом Кроссом. Вы знаете, что этот негодяй едва не разорил моего отца?
– Мы все время от времени ошибаемся с инвестициями и несем финансовые потери, – попытался урезонить его Хью.
