Но тут из-за деревьев с правой стороны дороги выбежал третий парень, невысокий, в плаще с капюшоном. Размахивая двумя пистолетами, он отчаянно кричал:
– Бросьте пистолеты, или я разоружу вас!
Монтгомери не стал дожидаться исполнения этой нелепой угрозы. Прицелившись, он выстрелил во всадника, который все еще возился с ружьем, и тот тоже упал на землю.
– Я думал, вы не станете убивать этих людей! – заорал парень с пистолетами.
– Ну, если бы я преследовал цель убить негодяев, то так бы и поступил. Однако я всего лишь ранил их, вывел, как говорится, из строя, чтобы они больше не досаждали мне. Будьте так добры, расседлайте их лошадей, а я пока свяжу этих громил ремнями.
Монтгомери мельком взглянул на парня и увидел матовое юное лицо, нижняя часть которого была прикрыта повязанным вокруг шеи желтым клетчатым шарфом. Да это был совсем мальчишка! Зачем он бросился на помощь двум разбойникам? Монтгомери слегка опешил. Может быть, Георг потешался над ним? Разыгрывал злую шутку? Парнишка послушно направился к лошадям, а Монтгомери подошел к первому раненому. На одной штанине у него выступила кровь, он все еще изрыгал невнятные проклятия.
– Ты хочешь, чтобы я заткнул тебе рот? – с угрозой спросил Монтгомери, оттаскивая громилу с дороги.
И тут его глаза расширились от изумления. Он заметил прячущегося за деревьями большого белого зверя, ноги которого были покрыты длинной шерстью.
– У вас чертовски волосатая лошадь, юноша, – сказал Монтгомери, не в силах отвести глаз от необычного животного.
– Мой конь великолепен, не правда ли? Я дал ему имя Снежный Король, но зову просто Снежком.
– Я рад, что вы не называете его Королем, иначе я счел бы это оскорблением его величества, – раздался голос Чарли.
Монтгомери оглянулся и увидел, что его подопечный вопреки приказу вышел из кареты.
– Я просил вас оставаться на месте. Разве не так? Почему вы ослушались?
– Потому что опасность миновала и мне нужно размять ноги.
– В таком случае снимите мой чемодан, достаньте из него два кремневых ружья и прикончите этих парней.
Зрачки Чарли расширились, как у совы.
– Я все понял, – произнес он и с этими словами снова исчез в карете.
– Слишком поздно, мой мальчик! – крикнул ему вслед Монтгомери.
Тем временем раненый не умолкал, он продолжал бормотать что-то на непонятном языке. Обернувшись, Монтгомери увидел, что громила пытается сесть, пристально глядя вслед Чарли. Нахмурившись, Монтгомери достал из кармана носовой платок и заткнул рот разбойнику.
Юноша в плаще бросил ему под ноги седло.
– Вы же сказали, что свяжете их! А вместо этого затыкаете пленным рты! – с упреком промолвил он.
– Да, я сейчас свяжу их. Надеюсь, мы будем уже в Портсмуте к тому времени, когда эти негодяи очухаются и смогут снова сесть на лошадей.
– Если вы действительно направляетесь в Портсмут, то выбрали не ту дорогу.
Монтгомери закатил глаза. Оба мальчишки, похоже, были всезнайками! Он не собирался объяснять незнакомцу, закутанному в клетчатый шарф, что сбивал с толку преследователей. Всадники, которые напали на них, не говорили по-английски, но это не означало, что они не знали названия английского порта на южном побережье. Возможно даже, они попали в Англию, прибыв в этот самый порт на корабле.
Снимая ремни с седла, Монтгомери краем глаза видел, что парень ждет ответа.
– Мне нужно сделать еще несколько остановок, прежде чем повернуть на юг, – промолвил он.
– А почему юноша, который путешествует с вами, принял кличку Король за оскорбление?
Монтгомери стиснул зубы, напомнив себе, что дети от природы любознательны. И все же он должен был прекратить бесконечный поток вопросов.
– Мой подопечный бредит, воображая о себе всякие нелепости. Я не обращаю на это внимания. А теперь моя очередь задавать вопросы. Мне показалось, что ты упал с лошади, когда начали стрелять? Это так?
– Я спал на спине Снежка, там гораздо теплее и мягче, чем на твердой земле.
– Еще один фантазер на мою голову!
Засмеявшись, Монтгомери связал ноги разбойнику, который продолжал что-то бормотать себе под нос.
– Посмотрите на моего Снежка. У него очень широкая спина, а я маленький и худой.
– Так почему же ты лег спать так близко от дороги, если не хотел, чтобы тебя беспокоили?
– Ночью здесь было тихо, но я боялся проспать, поэтому решил, что движение, которое начнется на дороге рано утром, разбудит меня. Но я, конечно, не ожидал, что услышу пистолетные выстрелы.
– Если ты едешь в Лондон, то это близко, город находится всего лишь в часе езды отсюда.
– Знаю. Я там был, но мне не понравилось, и я уехал.
Монтгомери наконец оторвался от своего занятия.
– Что значит «не понравилось»?
– Там слишком много народа, слишком много дыма и копоти, и все смотрели на меня так, словно никогда раньше не видели живой лошади. Мне потребовалось почти два часа, чтобы смыть всю сажу со Снежка.
– Ты приехал в город верхом на огромной лошади, настоящем великане. Неудивительно, что люди пялились на тебя. Такие животные обычно используются для тягловой работы, их называют тяжеловозами.
– Отцом Снежка был тяжеловоз породы шайр, а матерью – шотландская кобыла, выведенная в округе Клайдсдейл. Правда, она тоже была крупной.
Монтгомери внимательно посмотрел на незнакомца. Одежда парня была дорогой: отлично сшитый сюртук, начищенные ботинки, длинные брюки, темно-коричневый плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. Никакого галстука, только тонкая полотняная рубашка, вероятно, застегнутая на шее под большим клетчатым шарфом. У парня было правильное четкое произношение, должно быть, он получил неплохое образование, но его голос звучал довольно грубо. Наверное, он ломался, парень был в том возрасте, когда из юноши превращаются в мужчину.
– Ты не похож на оборванца, – заметил Монтгомери. – Почему юноша из состоятельной семьи путешествует один? Или ты украл эту одежду?
– На самом деле я не один, но не просите меня ничего объяснять.
Монтгомери нарочно задал вопрос, который должен был обидеть парня и заставить его ускакать в сильном раздражении, что предотвратило бы дальнейшие расспросы. Но юноша не спешил уезжать. Он отвернулся от Монтгомери, чтобы скрыть от него свои эмоции. Впрочем, это было нетрудно, поскольку большую часть его лица закрывали капюшон и шарф.
– Ты считаешь спутником свою лошадь? – спросил Монтгомери. – Или у тебя есть воображаемый приятель? У моей сестры Клэр как-то был подобный друг, и она заставляла всех нас пить с ним чай. Даже отец потакал ее фантазиям. Но через два месяца она помирилась с нашей сестрой Эвелин, с которой была в ссоре, и больше никогда не упоминала о незримом друге.
