Чрезвычайно значимым представляется следующее обстоятельство: соперничество между Аматэрасу и Сусаноо (точно так же, как и между Идзанаги и Идзанами) разворачивается не между разными поколениями божеств (что так часто наблюдается, скажем, в античной мифологии), но внутри одного и того же поколения (в обоих случаях между братом и сестрой). В исторической перспективе это приводит к прочному осознанию связи поколений по восходящей линии, т. е. поколение становится не разъединяющим, а соединяющим элементом.
3. Мифы Идзумо.
Исследователи японской мифологии обычно выделяют мифы, относящиеся к Сусаноо и его потомкам (главным из них является Оокунинуси) в отдельный цикл. Эти мифы зафиксированы не только в «Кодзики» и «Нихон сёки», но и в «Идзумо-фудоки». При этом обращает на себя внимание разное отношение источников к Сусаноо. Если в официальной версии мифа он характеризуется как соперник Аматэрасу, то «Идзумо-фудоки» представляет его и его потомков как главных мироустроителей и культурных героев (Аматэрасу в изложении «Идзумо-фудоки» отсутствует). В связи с этим необходимо отметить социальную подоплеку мифа: будучи регионом с высокоразвитой культурой, в древности земля Идзумо представляла собой серьезного конкурента Ямато в борьбе за объединение разрозненных земель в единое раннегосударственное образование. В связи с этим и куни-но мияцуко Идзумо обладали особым «мифологическим статусом» — только они при вступлении в должность должны были произносить при дворе молитву-норито, содержащую изложение основных мифов Идзумо (это действо считалось проявлением покорности по отношению к правителю Ямато-Японии).
4. Миф о схождении на землю прародителя «императорской» династии.
Ниниги-но Микото, внук Аматэрасу и Таками-мусуби, получает повеление управлять Срединной Страной Тростниковых Равнин (одно из древних названий Японии). Однако поскольку в этой стране было множество «дурных божеств» и «всякая трава, и все деревья были наделены речью» (т. е. земля находилась в состоянии неупорядоченности и хаоса), следовало покорить ее. После нескольких неудачных попыток посланцы богов Высокого Неба усмиряют непокорных земных божеств: Ниниги-но Микото, именуемый «царственным внуком», «покинул Небесный Каменный Престол, раздвинул Небесные Восьмислойные Облака, священный путь проложил и спустился с Неба на пик Такатихо», который располагался на острове Кюсю. После брака с дочерью местного божества и рождения детей Ниниги-но Микото умирает. Их внуком является Камуямато Иваробико Хоходэми-но Сумэра-микото — легендарный японский первоимператор, более известный впоследствии под своим посмертным именем «китайского типа» Дзимму, присвоенным ему (так же как и другим ранним правителям) задним числом, во второй половине VIII в. (выбор имен осуществлялся придворным О:ми-но Мифунэ). Дзимму покоряет многие земли и основывает страну Ямато.
Таким образом, японский миф представляет собой рассказ о последовательном появлении на свет божеств — именно акт брачного соединения с последующим рождением является его основным системообразующим элементом. Вне зависимости от деяний божеств и приписываемых им функций каждое из них «обязано» обладать некоторым потомством. После совершения акта деторождения основное предназначение божества считается исчерпанным (в одной из версий мифа в «Нихон сёки» Идзанами так и говорит Идзанаги, пришедшему за ней в Страну Мертвых: «Мы уже породили страну. Зачем же ты требуешь, чтобы я снова жила? Я останусь в здешней стране. Обратно с тобой не пойду»), и очень часто за ним следует ссора божеств-супругов, после чего одно из них совершает «божественный уход», т. е. умирает или, точнее сказать, переселяется в мир иной, бытие в котором остается за рамками повествования.
Сейчас уже невозможно сказать, что на что повлияло больше: миф на культуру VIII в. или эта культура на миф (в том его виде, как он был зафиксирован в официальной идеологии в начале VIII в.). Однако несомненной представляется их изоморфность, поскольку и миф и культура в целом объективируют, в сущности, одну и ту же ситуацию, связанную с деторождением. Постоянная озабоченность богов в мифе и людей (в «исторической» части «Кодзики» и «Нихон сёки») количеством и качеством порожденных ими детей, соперничество из-за невест показывают, что основной составляющей «исторического процесса» (т. е. того, что происходило в прошлом — будь то «дальняя» история мифа или же история «ближняя») было наращивание всеяпонского генеалогического древа, произрастание которого невозможно без задействования брачного механизма вселенского (общеяпонского) масштаба. Нравы ранних японских государей есть тому лучшее подтверждение. Напомним: первое, что сообщают о них хроники, — это имена их многочисленных жен и рожденных ими детей. А чем больше детей, тем мощнее род и тем выше его шансы на выживание — биологическое и социальное. Отсюда те трогательные, порою душераздирающие легенды и предания о разделенной / неразделенной любви государей, той любви, которая считалась достойной фиксации, как дело общегосударственной важности.
«Государь [Ю:ряку] проследовал к Вакакусакабэ-но Оокими и подарил ей собаку, велев передать ей так: „Эту диковинную вещь я обрел сегодня на дороге. Это — свадебный подарок“. Сказав так, подарил… Отправился во дворец, по пути туда взошел на гору и спел так:77
„В горных долинах,
Здесь и там,
Между горами в Кусакабэ
На этой стороне
И горами в Хэгури…
Стоит развесистый дуб
С широкими листьями.
Под ним ствол к стволу
Растет бамбук.
А вверху растет
Буйный бамбук.
Ствол к столу —
Мы не спали так.
Буйный бамбук —
Мы не спали так хорошо.
Но потом будем тесно спать,
Любимая жена!“
Уже в другое время Ю:ряку совершал путешествие и прибыл к реке Мива. У реки находилась девушка, которая стирала белье. Она была очень красива. Государь спросил: „Ты чья?“ Отвечала: „Меня зовут Хикэтабэ-но Акавико“. Государь повелел: „Не выходи замуж. Вскоре призову тебя“. Сказав так, вернулся во дворец. Акавико почтительно ждала государя, и так прошло восемьдесят лет. И тогда Акавико подумала: „Много лет прошло, пока я ждала государя. Тело стало худым и увяло, надежды больше нет. Но если не покажу, как я ждала, не смогу побороть печаль“. Подумав так, она приказала поставить сотни столов с подарками и пришла, чтобы преподнести их государю. Государь же уже забыл о своем обещании. Он спросил Акавико: „Как тебя звать, старуха? Зачем ты пришла?“ Акавико отвечала: „В такой-то год и месяц я получила повеление государя и почтительно прождала восемьдесят лет. Теперь я стала старой, и надежды больше нет. Но я пришла затем, чтобы ты увидел мое верное сердце“. Государь был очень удивлен: „Я уже забыл об этом. Но ты оставалась верной мне и ждала меня, попусту растратив свои лучшие годы. Я очень сожалею“. В глубине сердца он задумал взять ее в жены, но поскольку она была очень стара, не смог жениться на ней… Когда государь направлялся во дворец Ёсино, на берегу реки ему повстречалась девушка. Она была хороша собой. Поэтому он женился на ней» («Кодзики»).
