Социальная структура общества Ямато (система удзи-кабанэ).
Меч из Инарияма с несомненностью свидетельствует, что к концу V — началу VI в. организационной единицей, с помощью которой производилось управление, было некоторое кровно-родственное образование, которое, как то явствует из более поздних данных, имело название удзи. Этим кровно-родственным образованиям (или же их главам) правителем присваивались, по всей вероятности наследственные, титулы — кабанэ, свидетельствовавшие о месте, которое занимал данный род в комплексе отношений правящего рода с «подданными» правителя. В надписи из Инарияма упоминается один из таких кабанэ — оми (следует обратить внимание на то, что предки Вовакэ-но Оми еще не обладают кабанэ, т. е. система кабанэ, видимо, получает распространение приблизительно начиная с правления Ю:ряку).
В другом эпиграфическом памятнике V в. — бронзовом зеркале, хранящемся ныне в синтоистском храме Суда-Хатиман (префектура Вакаяма) — имеется надпись 503 (или 443) г. из 48 иероглифов, в которой упоминается имя Кавати-но Атаи, где Кавати — родовое имя, а Атаи — кабанэ. Множество упоминаний кабанэ имеется и в летописных сводах. Традиционная точка зрения утверждает, что главными из них были ооми («великий оми») и оомурадзи («великий мурадзи»), которые даровались только лицам, особо приближенным к государю. Однако поскольку, судя по данным сводов, вместе с восшествием на престол нового государя ооми и оомурадзи также подлежали утверждению, ооми и оомурадзи больше соответствуют понятию «должности». В то же время нам представляется, что должности «великого оми» и «великого мурадзи» предполагают разветвленную систему «оми» и «мурадзи», и тогда получается, что «ооми» и «оомурадзи» были главами социальных групп оми и мурадзи, в которых эти кабанэ передавались по наследству.
Данные мифологическо-летописных сводов, приводящие сведения по ооми и оомурадзи, позволяют проследить, какие роды были наиболее приближенными к государю в различное время. Поскольку считается, что данные «Нихон сёки» могут служить сколько-то надежным материалом для реконструкций с правившего во второй половине V в. Ю:ряку, то мы приводим данные, начиная с него.
Как видно из вышеприведенной таблицы, в V — начале VI в. наибольшим авторитетом при дворе пользовались роды Хэгури, Оотомо и Мононобэ, а начиная с правления Сэнка и вплоть до середины VII столетия продолжается период доминирования Сога.
Кроме кабанэ, указывавших на роль глав рода в структуре управления, существовал и другой социальный маркер. Мы имеем в виду социальные группы, имеющие общее название бэ, образованные по роду занятий. Эти профессиональные группы были наследственными. Они обслуживали как потребности двора, так и потребности носителей кабанэ. Судя по всему, первые бэ (они назывались томо-но бэ) появляются не позже начала V в. Они занимались охраной дворца, доставляли туда воду, выступали в качестве кладовщиков. Впоследствии, вместе с экспансией Ямато в другие регионы, группы томо-но бэ создаются и на периферии государства. Главам томо-но бэ присваивался наследственный титул томо-но мияцуко. Специальные группы бэ — насиро и косиро — были созданы для обслуживания потребностей супруги государя и престолонаследника. Многие группы бэ были образованы высококвалифицированной рабочей силой и занимались выплавкой металла, строительством курганов и ирригационных систем, разведением лошадей и т. д., а их главы постепенно стали занимать высокое положение при дворе (например, Мононобэ — род первоначальных профессиональных занятий неизвестен, возможно, это были военные; Оотомо-но бэ — производители оружия; Имибэ — жрецы). Многие профессиональные группы были образованы выходцами с материка: вовлеченность Ямато в вооруженные конфликты на Корейском полуострове не только отвечала гегемонистским устремлениям правящей элиты, но и способствовала притоку высококвалифицированных ремесленников, управленцев, строителей из Пэкче, а также ввозу на архипелаг железных слитков, бронзовых зеркал, мечей, одежды и др.
Ямато в VI веке.
Похоже, что на V в. приходится пик военного могущества Ямато. Правители VI в. (из которых самыми значительными были Кэйтай и Киммэй) терпят одно поражение за другим на Корейском полуострове. Их правления отмечены также угрозами власти со стороны местной знати, жестокими внутридинастическими раздорами.
Так, Бурэцу характеризуется «Нихон сёки» как отвратительный правитель: «Став взрослым, он увлекся наказаниями преступников и законами о наказаниях. Он стал хорошо разбираться в уложениях… И он сотворил много зла — ни одного хорошего поступка за ним не числится. Народ в стране боялся и трепетал». Трудно сказать, насколько это решительное высказывание соответствует действительности (вряд ли в начале VI в. речь может идти о каких-то законодательных уложениях). Скорее всего, настоящее «преступление» Бурэцу состояло в другом: он не оставил престолонаследника, в результате чего на трон взошел Кэйтай — представитель боковой линии правящего рода.
В правление Кэйтай позиции Ямато на Корейском полуострове постоянно ухудшались. В результате через несколько месяцев после смерти Кэйтай была потеряна Мимана — «колония» Ямато на Корейском полуострове. Ее территория была аннексирована Силла. Утеря Мимана была во многом обусловлена внутренними неурядицами в Ямато. Дело в том, что военная экспедиция, посланная на Корейский полуостров в 527 г. для защиты интересов Ямато от усиливавшейся Силла, столкнулась с прямым неповиновением Иваи, местного правителя, который контролировал северную часть Кюсю, откуда войска должны были отправиться в Корею. «Нихон сёки» сообщает, что Иваи был подкуплен Силла и отказался пропустить войска. Поэтому вместо того, чтобы «усмирять» Силла, войска Ямато вступили в сражение с Иваи. В результате Иваи был убит, но экспедицию пришлось отложить.
Поскольку в ранний и средний кофун на Кюсю, в отличие от Кинай и Киби, не строилось крупных курганов, то вполне резонно предположение Сираиси Тайитиро: о том, что в это время на Кюсю еще не сложилось консолидированного государственного образования. Однако к VI в. оно уже сформировалось (об этом свидетельствуют увеличившиеся размеры местных курганных захоронений), и «мятеж Иваи» является отражением возросшего влияния этого образования, которое выступало против гегемонистских устремлений Ямато.
Для умиротворения Кэйтай сын Иваи преподнес ему миякэ — землю с крестьянами, которые отныне находились в наследственном владении правителей Ямато. В прошлом такие владения располагались на равнине Нара. Приобретение миякэ на Кюсю знаменует собой начало нового этапа консолидации власти, когда экономическое присутствие правящего дома, обеспечиваемое военной силой, наблюдается не только в Кинки, но и в более отдаленных регионах. Запись «Нихон сёки» от 535 г. приводит список 26 вновь учрежденных миякэ, расположенных в самых разных частях страны. Особенное внимание уделялось при этом Кюсю, игравшему особую роль в политике Ямато на Корейском полуострове. Ввиду своей отдаленности непосредственное управление миякэ было возложено на куни-но мияцуко — управителей соответствующих земель. Куни-но мияцуко принадлежали к местной знати — зачастую они не назначались из центра, но их традиционные властные полномочия лишь подтверждались центральной властью. Однако назначение на должность куни-но мияцуко активно использовалось двором для создания там своих владений. Особенно заметно это в тех случаях, когда существовало несколько претендентов на должность куни-но мияцуко из среды местной знати. В таких случаях двор использовал свои властные полномочия и выступал в качестве арбитра, поддерживая того или иного кандидата в обмен на территориальные приобретения. Уменьшение количества оружия в погребениях этого времени свидетельствует о том, что в управлении государством все большее значение приобретают вневоенные методы.
