Формирование в древности централизованного государства с абсолютной неизбежностью сопровождается широкомасштабным строительством дорог. Ведут же они всегда в столицу. Однако их более конкретное функциональное предназначение может быть различным. Начало строительства государственных дорог в Римской империи (их протяженность оценивается в 290 тысяч км. при ширине в 3–5 м.) было вызвано прежде всего пространственной экспансией и военными нуждами. Циньская династия, объединившая в 221 г. Китай, также активно занималась строительством дорог, но при этом 54 % дорожной сети протяженностью в 120 тысяч км. предназначались для церемониального объезда императором подчиненных ему территорий.
В Японии VIII в. не практиковалось ритуального объезда императором страны (часто встречающийся в других культурах ритуал объезда имеет в Японии форму «осматривания страны» — куними, когда правитель, поднявшись на священную гору, «присваивает» территорию взглядом). «Государственные дороги» использовались для передачи информации (передача на места распоряжений центральных властей и отчетов местных властей в столицу), для военных нужд (перемещения войск во время завоевательных экспедиций против эмиси, подавления мятежа Фудзивара-но Хироцугу, потенциально возможная война с континентальными странами), для доставки налогов и товаров, транспортировки людей и грузов при проведении общественных работ (строительство административных зданий, буддийских храмов, ирригационных сооружений). Землемерные работы, связанные с надельным землепользованием и проведением административных границ между провинциями, также имели своей точкой отсчета именно государственные дороги.
Примером того, каким образом осуществлялись экономические коммуникации между центром и периферией, могут послужить сравнительно хорошо документированные контакты с провинцией Вакаса (префектура Фукуи). Основным продуктом, который традиционно доставлялся из Вакаса, была соль (поскольку залежи каменной соли в Японии отсутствуют, ее там всегда производили выпариванием из морской воды). Расположенная между побережьями Японского моря и озера Бива, эта провинция относилась к разряду «ближних». Процесс доставки натурального налога (те:) начинался во второй декаде 8-й луны («ближние» провинции должны были закончить доставку к концу 10-й луны, «среднеудаленные» — к концу 11-й луны, «дальние» — к концу года). Каждый тягловый крестьянин в возрасте от 21 года до 60 лет был обязан поставить около 21 кг соли. Крестьянские дворы доставляли эту соль в Управление уезда. Там к каждому мешку с солью прикрепляли моккан, в котором указывалось — в каком году, от кого, из какого села и в каком количестве поступил налог. После того как эта процедура завершалась во всех уездах, начиналась доставка соли в столицу, причем эту операцию возглавляли лично управитель провинции и управители уездов. Доставка соли в столицу осуществлялась специально выделенными для этого крестьянами, причем община должна была отпускать средства для их прокорма на пути в столицу.
Путь до столицы занимал около четырех дней (часть маршрута могла проходить по озеру Бива). Ночевать же приходилось в открытом поле, использование для ночлега почтовых станций запрещалось (находившиеся там лошади также не могли быть использованы в качестве тягловой силы). После складирования налога в столице крестьяне возвращались домой, причем им выдавались средства для закупки провианта в дороге (населению в придорожных селах вменялось в обязанность продавать им продовольствие).
При создании общегосударственной системы сообщения водные пути и коммуникации были почти полностью проигнорированы (это касается как рек, так и моря). Текущие в широтном направлении японские реки не обладают большой протяженностью и, в силу большого перепада высот, малоудобны для сообщения. Хотя и существовали расположенные на реках лодочные почтовые станции, число их было крайне невелико. Что касается моря, то, по всей вероятности, морские пути не считались достаточно надежными. Данная стратегия была, несомненно, стратегией чисто сухопутного земледельческого государства.
Поскольку лошади в Японии были дороги, а количество их не так велико, то обычно считается, что ответственным за доставку налоговых поступлений приходилось тащить груз на себе (нам такое предположение кажется сильным преувеличением ввиду явной невозможности обработки такого количества грузов только с помощью мускульной силы). В любом случае, однако, источники свидетельствуют о многочисленных случаях голода, смертей и болезней среди тех, кто занимался доставкой налогов, что говорит о предельной тяжести этого занятия.
В связи с этим, а также по причине тяжести труда тех, кто был занят строительством столичных объектов, на дорогах нарской Японии можно было обнаружить немало беглых крестьян. Для их поимки, а также для поимки других лиц, которые преступили закон, на границах важнейших провинций были учреждены заставы, пройти которые можно было лишь предъявив соответствующий пропуск. Если же беглеца поймать не удавалось, то пятидворка, к которой он был приписан, предоставляла человека ему на замену.
Вход в столицу и во дворец, равно как и выход оттуда, также осуществлялись в режиме пропускной системы. Поскольку значительная часть населения Нара владела земельными наделами (а низкоранговые чиновники зачастую сами занимались обработкой земли), то покидать пределы столицы им приходилось довольно часто. Сохранившиеся пропуска, выписанные на моккан (с 715 г. они стали выписываться на бумаге с приложением печати), свидетельствуют, что там указывались не только сведения о данном человеке (имя, ранг, место приписки, цель путешествия), но также масть и возраст его лошади (если, разумеется, таковая имелась). Все это, разумеется, создавало определенные неудобства для путешествующих, в том числе и для торговцев.
Сделав столицу основным хранилищем налоговых поступлений, двор затем занимался их распределением в соответствии со своими нуждами. Помимо потребления в самой столице (именно на нее приходилась основная доля потребления налогов), существовала и определенная необходимость доставки налоговых поступлений в другие места. Наиболее показательный пример представляет собой табличка-моккан о доставке соли в провинцию Кавати. Эта соль была доставлена из Нара, но первоначальным отправителем соли указана при этом провинция Вакаса. Поскольку Кавати расположена на пути из Вакаса в Нара, то наиболее экономически целесообразным было бы привезти соль из Вакаса непосредственно в Кавати. Однако логика централизованного государства этого времени была абсолютно другой: сначала налоговые поступления складируются в самой столице, а уже потом отправляются туда, куда сам двор сочтет необходимым.
«Внеэкономическая» логика была характерна для модуса поведения государства во всех областях его деятельности. В VIII в. был короткий период (740–745 гг.), когда резиденция императора Сё:му покинула Нара и началось строительство столицы в Куни. Однако в связи с тем, что помыслы Сё:му были направлены в тот момент на сооружение огромной статуи Будды и буддийского храма Ко:га-дэра, строительство Куни было приостановлено. И тогда Сё:му предпринял не слишком характерное для государственной организации централизованного типа действие — опрос чиновников и торговцев на рынке в Куни относительно того, где должна располагаться столица — в Куни или в Нанива. Мнение чиновников разделилось приблизительно поровну. Торговцы же практически единогласно высказались за Куни. Совершенно понятно, что именно торговцы в наибольшей мере руководствовались соображениями экономической целесообразности, а само обращение к ним свидетельствует об определенном желании учета и их мнения (столица с ограниченными возможностями ее населения по самообеспечению не могла существовать без рынков). Однако принятое «волевое» решение (возвращение резиденции в Нара) говорит о превалировании «внерыночного» компонента в организации и функционировании «государства рицурё».
